Говорит Черный Лось - Джон Нейхардт

Внемли, к тебе глас священный взывает.

С небес к тебе глас священный взывает.

Я сел и стал смотреть на них, а они летели из страны великана (севера), но подлетев совсем близко, неожиданно повернулись к западу и, превратившись в гусей, совсем пропали. И тут пошел дождь, прерываемый сильным ветром и гулом.

Я никому не рассказал о своем видении. Про себя мне нравилось думать о нем, но передавать кому-либо я боялся.

III. ВЕЛИКОЕ ВИДЕНИЕ

О том, что было со мной до того, как мне исполнилось девять, можно не рассказывать. Доброе лето сменялось доброй зимой. Васичу провели свою дорогу вдоль Платта и ездили через тамошние места. Железная дорога разделила стадо бизонов на две части. Но те бизоны, которые остались в нашей стране, были пока многочисленны, и мы привольно кочевали по своим степям.

Время от времени, когда я оставался один, голоса возвращались. Опять будто кто-то звал меня. Чего хотели они от меня, я не знал. Слышались они не так часто и порой я совсем забывал о них, ведь у меня появилось много других занятий. Я уже достаточно подрос, ездил на лошади и мог подстрелить из своего лука степную куропатку или кролика. Тогда мальчики становились мужчинами очень рано; никто особо и не учил нас. Мы просто перенимали то, что видели вокруг, и быстро превращались в воинов. Это сейчас мальчики похожи на женщин.

Тем летом, когда мне исполнилось девять, наш народ медленно откочевывал к Скалистым Горам. Однажды вечером мы стали лагерем в долине у какого-то маленького ручья, там, где он впадает в реку Скользких Трав. Был с нами один человек по имени Бедро Мужа. Я чем-то приглянулся ему, и он позвал меня в свое типи разделить трапезу.

Я уже было принялся за еду, как раздался голос: "Пора, тебя призывают, слышишь". Он прозвучал так громко и отчетливо, что я поверил ему и решил, что пойду, куда бы он ни позвал меня. Я встал и вышел из типи. В бедрах у меня появилась какая-то ноющая боль. Вдруг я словно бы пробудился от сна, и голос пропал. Я возвратился в типи, но есть уже не хотелось. Бедро Мужа с тревогой посмотрел на меня и спросил, что случилось. Я ответил, что очень болят ноги.

На следующее утро мы разобрали лагерь и двинулись на другое место. Я ехал вместе с другими мальчиками. По пути мы остановились попить у ручья. Я слез с лошади - тут мои ноги подкосились, и я упал. Друзья подняли меня и усадили на лошадь. Вечером, когда разбили лагерь, я заболел. На следующий день мы опять снялись и перебрались к большому лагерю, в котором собрались племена нашего народа. Я был очень болен, поэтому меня везли на волокуше. Руки, ноги и лицо сильно распухли.

Когда разбили лагерь, мать с отцом положили меня в типи, а сами сели рядом. Через открытый вход мне хорошо было видно небо, и вот из облаков появились те двое мужей, подобные стрелам, которых я видел прежде. На этот раз у каждого в руках было по длинному копью, наконечники которых сверкали зигзагами молний. Они спустились почти до самой земли, стали чуть поодаль и посмотрев на меня, сказали: "Поспеши! Идем! Твои предки тебя зовут!" Затем они повернулись и взмыли вверх, словно стрелы, выпущенные из лука. Когда я встал, ноги уже не болели, да и сам я казался себе необычайно легким. Я вышел из типи, ко мне подлетело маленькое облако и наклонилось. Встав на него, я быстро полетел за людьми со сверкающими копьями. Посмотрев вниз, я увидел там отца с матерью, и меня охватила грусть расставания.

Потом вокруг было одно лишь небо. Маленькое облако стремительно несло меня вслед за теми двумя. Они летели туда, где белые облака раскинулись, словно горы на широкой голубой равнине. В этих облаках жили громовые духи, которые прыгали и сверкали.

И вдруг нас окутал мир облаков; мы трое оказались в центре громадной белой равнины со снежными холмами и горами. Вокруг было очень тихо; только слышался неясный шепот.

Затем двое мужей заговорили вместе: "Узри существо с четырьмя ногами!"

Я посмотрел и увидел гнедого коня, который обратился ко мне: "Взгляни на меня. Всю мою жизнь ты прозришь". Он повернулся на закат солнца и продолжал: "Взгляни на них! Их историю ты познаешь".

Я посмотрел туда, куда он указал - там стояли в ряд двенадцать черных лошадей с ожерельями из копыт бизона. Лошади были очень красивы, однако я испугался- вместо грив у них сзади сверкали молнии, а из ноздрей гремел гром.

Тут гнедой повернулся к стране великого белого великана (северу) и произнес: "Взгляни!" Передо мной явились двенадцать белых лошадей, все в ряд. Их гривы развевались, словно снежный буран, а из ноздрей исходил рев. Вокруг них кружили в полете белые гуси.

Потом гнедой развернулся в ту сторону, откуда восходит солнце, приказав мне смотреть. Там стояли в ряд двенадцать гнедых лошадей с ожерельями из зубов лося, глаза их мерцали подобно утренней звезде, а гривы походили на предрассветные отблески.

Гнедой опять повернулся - в ту сторону, куда мы всегда обращены (юг). Там в ряд стояли двенадцать желтых лошадей с рогами и гривами, распустившимися словно живые деревья и травы.

И когда я все это увидел, гнедой произнес, обращаясь ко мне: "Отцы твои держат совет. Они поведут тебя: мужайся".

Тут все лошади выстроились в ряд по четыре, сначала Черные, потом белые, гнедые и, наконец, желтые. Гнедой стал впереди, повернулся на запад и заржал. И сразу на западе небо покрылось скачущими лошадьми разных-разных цветов. Они сотрясали мир страшным грохотом. Обернувшись на север, гнедой жалобно заржал - и вмиг в той стороне небо взревело от ураганного топота бегущих лошадей всех цветов, ответивших диким ржанием.

А когда он опять жалобно заржал, обернувшись на восток, - и там небо наполнилось яркими разноцветными облаками из лошадиных грив и хвостов, отозвавшихся песней. Наконец, он воззвал к югу, и там сошлись табуны разноцветных лошадей, громко выражавших свою радость.

Потом гнедой вновь заговорил со мной: "Смотри, как все твои лошади пляшут". Я взглянул вверх - и все небо вокруг меня сотряслось от топота пляшущих лошадей.

"Теперь поспеши", - сказал гнедой, и мы с ним пустились в путь. А за нами в ряд по четыре двинулись белые, черные, гнедые и желтые лошади.

Я опять посмотрел вокруг себя, и вдруг эти бесчисленные пляшущие лошади превратились в разнообразных животных и всяческих птиц. Все они бросились в разные стороны света и наконец совсем исчезли из виду.

Потом на пути у нас показалось рыхлое облако, которое превратилось в типи. Аркой входа служила радуга. Через вход я разглядел шестерых старцев, сидевших в ряд.

Теперь двое мужей с копьями встали по обе стороны от меня, а лошади расположились по четырем сторонам света, по четыре в ряд и мордами к центру. Самый древний из предков обратился ко мне ласковым голосом: "Входи и не бойся". И пока он говорил это, стоявшие по четырем сторонам света лошади радостным ржанием приветствовали меня. Итак, я вошел и предстал перед ними. Шесть предков были такими древними, каким не может быть ни один человек. Они были древними, как холмы, как звезды.

Самый старый вновь заговорил: "Предки твои со всего света собрались на совет и призвали тебя, чтобы наставить на путь". Голос старца звучал мягко, однако я весь дрожал от страха, потому что понял; это не просто старцы, а шесть мировых Сил. Первый был властелином запада, второй - севера, третий востока, четвертый - юга, пятый - неба, а шестой - земли. Да, я понял это и потому мне стало страшно. Самый древний старец вновь держал речь и обратился ко мне с такими словами: "Устреми свой взгляд на громовых духов, живущих там, где заходит солнце! От них ты получишь мою силу. Они поведут тебя к высокому, уединенному центру земли - и ты узришь. Они покажут и то место, где вечно стоит солнце, чтобы ты познал".

Когда он говорил о познании, я взглянул вверх и увидел, как надо мной расцвела всеми оттенками пылающая радуга.

Тут в руке у старца появилась деревянная чаша, до краев наполненная водой. В воде стояло небо.

"Возьми ее, - промолвил он, - здесь сила, творящая жизнь. Теперь она принадлежит тебе".

Потом в руках у него появился лук. "Возьми его, - продолжал он. - В нем сила, способная убивать врагов. Теперь она принадлежит тебе". Затем старец, указав на самого себя, произнес: "Вглядись пристальнее в твой собственный дух, который ныне перед тобой. Сам ты - лишь тело духа, имя которому Орлиным Крылом Простертый".

Сказав это, старец на моих глазах превратился в человека громадного роста и побежал туда, где заходит солнце; и вдруг он превратился в черного коня, который остановился и, обернувшись, поглядел на меня. Конь выглядел очень жалким и изможденным, ребра его резко выступали.

Тогда второй Предок, властелин севера, встал и обратился ко мне, держа в руке целебную траву: "Возьми ее и поспеши". Я взял траву и понес ее черной лошади. Конь съел траву и сразу же стал здоровым и крепким. Он прискакал назад и снова превратился в старца, восседающего в типи.