Моя боль - моя сила - Стас Пылаев

-Док, больницы для больных, а я здоров. -ухмыльнулся я. -Если за всё то время что я был прикован к койке вы ничего не нашли, то вряд ли что-то изменится.

-Но, но, но… -доктор попытался выдавить ещё факты. Но тут в дело вмешалась мама.

-Хватит. Сколько можно, то вы его чуть ли не убивать собираетесь лишь бы он место не занимал, а теперь просите чтобы он это место занимал подольше. -мама была зла. Очень зла. Ещё бы, ведь хотели отключить от аппаратов. Но я успел выйти из комы, по случайности ли, или по прихоти вселенной, но вот я живой и полностью здоровый. А врач который хотел моей смерти, пусть и не напрямую, теперь пытается удержать меня. -Мы забираем сына и точка.

-И даже не думайте нам мешать. -раздражённым голосом сказал отец, вот именно, раздражённым, потому что когда мой папа, бывший полковник ФСБ ныне прибывающий в отставке злился, слова уже были не нужны. Но стоит отметить, просто так разозлить отца было невозможно, говорят что это в него у меня развилось хладнокровие и рассудительность. -Пойдём сынок.

И мы вышли, забрав мой скудный скраб. Мы шли и я понимал что в нашей жизни что-то поменялось. У отца на пальце всегда был перстень, подаренный коллегами за долгое время службы, сейчас этого перстня не было. Мама была без своих серёжек и кулона. А ведь этот набор ей подарил папа на их серебряную свадьбу. Да и одежда на них была не такая которую они носили раньше. Последней каплей была машина на которой родители приехали за мной. Раньше отец водил ауди кью семь двадцатого года, да и у мамы был вполне неплохой нисан, сейчас же мама с папой приехали за мной на видавшей виды шестёрке. Да что же случилось с нашей семьёй, что мы потеряли все наши сбережения и средства. И сразу же как гром среди ясного неба, пришло осознание. Я случился, всё что произошло моя вина. Похоже что полгода моего лечения, или точнее поддержания жизни, влетели в такую сумму что семья распрощалась с нашей прошлой жизнью в достатке. Что же я наделал? А как же Юля? Она должна была закончить школу в следующем году и поступить в заграничный ВУЗ. Но судя по её последнему визиту ко мне и эту мечту я забрал у своих родных. А они просто отдали это всё, отдали чтобы я жил, отдавали до тех пор, пока отдавать стало нечего.

-Где Юля? -спросил я с пересохшим горлом.

-Юля на подработке. -сказала мама слегка потупив взор, -Но мы сейчас поедем домой и все отпразднуем твоё выздоровление.

-Подработке!? – я был в шоке. -А как же школа? Факультативы?

-Юля учиться в другой школе. -понуро сказала мама. -Давай дома поговорим- сказала мама и мы залезли в машину.

Отец отдал мне мой телефон. Но попросил обождать со звонками, сначала семья. Перед тем как доехать до дома, мы заехали в супермаркет. Я сказал что не готов пока к долгим прогулкам за покупками и меня оставили в машине. Я же залез в свою систему и увидел что мне начислены «очки боли». Так моральная боль тоже считается, но начислено было всего тридцать очков, по сравнению с миллионным начислением от моей боли от переломов, это была капля в море. Видимо боль физическая всё-таки подороже будет. Для того чтобы удостовериться я резким движением сломал себе палец. Боль тут же захлестнула разум, никогда больше так делать не буду, тут же наложил эгиду. Палец вернулся в правильное положение, а боль отступила, посмотрел на всплывшую табличку, она гласила что начислено тысяча триста ОБ. Вот и сокращения попёрли. Но я был прав, боль которую испытывает тело подороже, чем та которую испытывает разум. Пока я сидел и пытался понять систему, родители успели вернуться. Они положили продукты в багажник и мы поехали домой. Вот только «дом» как оказалось, был уже совершенно другим. Раньше мы жили в большом двухэтажном коттедже за городом. Отцу тяжело было засыпать под городской гул, и судя по его мешкам под глазами отец спал плохо. А всё это потому что, нынче родители и сестра жили в квартире студии. Да ещё и находившейся на первом этаже, на окнах были стальные решётки, а сам стеклопакет был деревянным. Которые ставили ещё в советские времена. Я вновь ощутил жгучее чувство стыда в груди. Неужели за какие-то полтора года всё что было у родителей, из-за меня потеряно. И всё что теперь есть, крохотная студия с тремя кроватями, да старенький, видно что купленный с рук ноутбук. Маленький телевизор на тумбочке стоящий в середине комнаты, видимо чтобы все могли смотреть его одновременно, лёжа каждый на своей кровати. На подоконнике стоял маленький сейф. Видимо в нём лежал наградной пистолет отца, а ведь раньше их у него была целая коллекция. Но видимо и её пришлось продать. Я спросил у родителей пока они раскладывали продукты на кухне, как же всё к этому пришло? И тогда отец рассказал, что моё тело было настолько изломанно, что могло убить само себя, лёгкие были проткнуты рёбрами, все органы были в кашу. Пришлось отдать много, очень много денег за операции, которые не давали надежды что я очнусь, но продлевали мне жизнь. И вот когда тело было более-менее восстановлено, всё же я не смог выйти из комы. Мозг был поражён и не ясно было очнусь ли я вообще. Но потом я заключил договор и теперь здоров, правда этого отец не знал и надеюсь никогда не узнает.

-А что по поводу Илоны? -спросил я у родителей о своей девушке. -Она приходила ко мне? Может помогла вам?

И тут я был ошеломлён ещё сильнее. Илона уже год как встречалась, кто бы мог подумать с кем, с самим Вином Керасином. Который вопреки трагедии одержал победу на гонке. Меня начали искать только спустя шесть часов после того как я не появился на финише. Причём искать меня начали от финиша, а я разбился ближе к старту. В общем нашли меня еле живым. Тут же в голове щёлкнул тригер, я открыл ноут и удостоверившись что на нём есть интернет зашёл в свой «кибер-склад». Так я называл папку в которой хранил доступ ко