Превосходство Гурова - Алексей Макеев

Разумовский замолчал, словно засомневался, надо ли рассказывать дальше. А может, просто хотел отдышаться. Теперь, вблизи, было видно, что образ молодящегося бодрячка был лишь маской, хозяин усадьбы производил впечатление больного человека.

– Однако затем вы изменили свое решение, – догадался Гуров.

– Да, изменил, – кивнул Разумовский. – С годами, знаете, делаешься мудрее… учишься прощать… Познакомившись с Еленой ближе, Денис и Даша раскаялись в своих словах, изменили свое мнение о ней, поэтому я их простил и решил изменить завещание. Теперь все имущество разделено на три равные доли: Елене, Даше и Денису. Ну, разумеется, что-то оставалось и другим: моей первой жене, слугам… какие-то пожертвования… Но основное – им троим. Это завещание лежало на той же полке сейфа, что и деньги. И вот оно исчезло.

– А первое? Вы его уничтожили?

– Нет, не уничтожил, – покачал головой Разумовский. – Сам не знаю, почему я так поступил. Не потому, что колебался, боялся, что еще передумаю, – нет. Наверное, просто по давней привычке хранить важные документы. Знаете, в бизнесе не стоит уничтожать утратившие силу договоры, расписки и прочие бумаги. При некоторых возникших обстоятельствах вся эта макулатура может очень даже пригодиться. Вот поэтому я и не уничтожил то, первое, завещание. Оно как лежало среди различных бумаг на верхней полке сейфа, так там и лежит – я проверял. И если сейчас со мной что-то вдруг случится, именно оно окажется действующим. Понимаете? Когда я обнаружил пропажу, это потрясло меня даже сильнее, чем кража денег и ценных бумаг. Ведь это могло означать только одно: что кражу совершила Елена. Только ей одной было выгодно уничтожить второе завещание. Женщине, которую я так любил, ради которой сломал свою прежнюю семью… – Разумовский отвернулся, и Гурову показалось, что он сдерживает слезы.

– Вы говорили с ней? – спросил он.

– Да, конечно! Сразу, как только обнаружил пропажу. Я надеялся… Но она твердо заявила, что не приближалась к моему кабинету, даже не выходила из своей комнаты. Что она не знает ни кода сейфа, ни места, где я держу ключи… Ей ничего от меня не нужно, кроме той любви, которую я ей даю, и она глубоко оскорблена моим подозрением. Мне пришлось ее долго успокаивать, просить прощения…

– Но ведь легко можно узнать, выходила ли ваша супруга из своей спальни или нет, – сказал Гуров. – Я обратил внимание, что ваш дом снабжен системой видеонаблюдения…

– Нет, этого с помощью камер узнать нельзя, – ответил Разумовский. – Они отслеживают лишь то, что происходит внизу – в холле и гостиной.

– Понимаю… И после разговора с женой вы все же решили заявить в полицию о пропаже. Почему?

– Я подумал, что может существовать совершенно другое объяснение, почему пропало завещание. Тот, кто похитил ценности, мог взять его специально, чтобы подозрение пало на Елену.

– Совершенно верно. Скажите, а ваши родные знали о существовании двух завещаний?

– Да, я не делал из этого тайны.

– А слуги могли это знать?

– Слуги… Погодите, дайте подумать… – Разумовский потер лоб, припоминая. – Наташа, наша экономка, и ее муж Петр работают у меня уже больше десяти лет. Они стали мне близкими людьми… Да, я мог им сказать. А они могли, в свою очередь, передать другим.

– Скажите, эти два завещания отличались только в этом одном пункте? Только в том, как будет распределяться недвижимое имущество? – спросил Гуров. И, заметив недоумение владельца дома, пояснил: – Я понимаю, что для вас важен прежде всего этот момент, остальные детали вы могли забыть. И все же постарайтесь вспомнить.

– Другие различия… – пробормотал Разумовский и снова погрузился в свои мысли. – Нет, не было никаких… Хотя нет, было, я решил увеличить суммы, которые оставлял всем своим слугам. Всем, кроме повара Андрея, – в тот момент у меня были к нему претензии. Сейчас я даже не помню, в чем они состояли, возможно, Андрей не учел какие-то мои указания или неправильно их понял… Сейчас, когда я буду восстанавливать текст завещания, я этот пункт отменю – повар получит такую же прибавку, как и остальные.

– Понятно. И последний вопрос. Вы кому-то еще рассказывали о пропаже завещания, кроме своей жены?

– Нет, я держал это в тайне, – ответил Разумовский. – И с Елены взял слово, что она никому не расскажет об этой пропаже.

– Таким образом, никто, кроме Елены Сергеевны, не должен об этом знать, – заключил Гуров.

– Да, никто, кроме Лены, – согласился хозяин дома. – И кроме похитителя.

– Хорошо, что вы мне об этом рассказали. А теперь я хотел бы осмотреть дом. В частности, меня интересует ваш кабинет, а также спальня. Может, вы меня проводите?

– Конечно, идемте.

– Только я зайду за своим напарником, – предупредил Лев.

Глава 3

Крячко был уже наготове, и спустя минуту они в сопровождении хозяина уже направлялись к его спальне.

Спальня кременецкого магната по своему убранству не отличалась от гостиной. Здесь тоже были наборные паркетные полы, дубовые панели на стенах, но значительно меньше цветов.

Впрочем, сыщиков интересовало не убранство комнаты, а прежде всего замок в двери и тумбочка возле кровати.

– Я вижу, замок у вас здесь совсем простой, – сказал Крячко, осмотрев дверь. – Причем такое впечатление, что им не пользуются.

– Правильное впечатление, – подтвердил Разумовский. – Спальня у меня не запирается. Ни днем, ни ночью. Правда, внутри, кроме замка, есть еще защелка, – вот, видите? – но ею я тоже не пользуюсь. А зачем? От кого мне запираться? Разве что от жены? – И он весело рассмеялся.

– Значит, ключи от сейфа вы кладете вот сюда? – спросил Гуров, показав на инкрустированную тумбочку возле кровати.

– Да, ночью ключи лежат здесь.

– А если вам потребуется выйти из комнаты, вы их берете с собой?

– Конечно же, нет. Я их убираю внутрь – вот сюда. – Разумовский открыл дверцу тумбочки и указал на полку, где лежали какие-то лекарства и планшет электронной книги. – Дверца тумбочки запирается с помощью шифра, – пояснил он. – Шифр очень простой, всего шесть цифр, но в этом случае больше и не требуется. Ну кто полезет ночью в мою спальню? Это простая предосторожность.

– Тем не менее кто-то это сделал.

– Почему вы так в этом уверены?

– Если сейф был вскрыт с помощью нового ключа, то его, скорее всего, изготовили, получив слепок вашего ключа, а получить его, как я понимаю, легче всего ночью. Скажите, а второй экземпляр ключа от сейфа существует?

– Да, существует, – ответил миллионер. – Он хранится в моей ячейке в банке.

– А где находятся ключи днем? – спросил Крячко.

– Выходя утром из спальни, я беру их с собой и больше в течение дня с ними не расстаюсь. Они находятся, как правило, в моей борсетке.

– Я вижу, у вас тут лекарства, – заметил Лев. – Вы их регулярно принимаете?

– Понимаете, в прошлом году у меня возникли проблемы с почками, – объяснил Разумовский. – Пришлось даже на несколько дней лечь в больницу. Теперь вот надо каждый день пить таблетки.

– Хорошо, тут мы вроде все посмотрели, давайте теперь осмотрим кабинет, – сказал Гуров.

Выйдя из спальни, они свернули за угол, поднялись по лестнице и оказались на площадке, куда выходила лишь одна дверь. Хозяин дома открыл ее, и сыщики вошли в кабинет. Это была светлая просторная комната с эркером. Видно, хозяин проводил здесь немало времени: кроме обязательного для делового помещения стола с креслом, здесь имелось несколько диванов, шкафы – как с книгами, так и с посудой, холодильник, сервировочный столик, стулья.

– Я слышал, здесь вы принимаете гостей? – начал осматривать помещение Гуров.

– Да, ко мне часто приезжают известные люди, – ответил Разумовский. – Это как мои партнеры по бизнесу, так и депутаты Государственной думы, министры областного правительства, другие важные лица. Мы проводим здесь деловые переговоры.

– У вас отсюда открывается прекрасный вид, – сказал Крячко, войдя в эркер, полукруглая стена которого целиком была занята двумя окнами и стеклянной дверью. – Почти весь парк видно.

– Ну нет, не весь, вы преувеличиваете, – покачал головой хозяин. – Парк у меня большой, отсюда видна только его часть.

– Вы и о безопасности позаботились, – заметил Крячко, выглядывая наружу из двери эркера. – Тут у вас есть пожарная лестница.

– Ну да, все-таки третий этаж, поэтому я распорядился сделать здесь лестницу. Впрочем, ею вряд ли кто пользовался.

– Сейчас посмотрим. Вы разрешите? – Не дожидаясь ответа, Стас открыл дверь и стал внимательно осматривать порог, а также ступеньки лестницы.

– Знаете, а вы ошибаетесь! – вдруг заявил он. – Этой лестницей пользовались, причем недавно. Вот, смотри, – и указал Гурову на порог и верхнюю ступеньку лестницы.

Гуров наклонился. На белом пластике порога были видны частицы земли и нечеткий отпечаток ноги. Такие же частицы земли были на рифленой поверхности ступеньки.