Творец Бога - Дуглас Ричардс

– Родилась в Цинциннати, штат Огайо, училась в средней школе «Мидлбрук», – механически продолжал Коннелли. – Родители умерли. Старший брат, Алан, тоже умер. Лучшая выпускница «Мидлбрук» в шестнадцать. В девятнадцать окончила с отличием Чикагский университет, степень бакалавра в молекулярной биологии. В двадцать три получила докторскую степень[3] в Стэнфорде, молекулярная нейробиология.

– А когда обычно получают докторскую степень? – поинтересовался Дэш.

– В двадцать семь или двадцать восемь, – ответил Коннелли.

– Симпатичная и умница-ботаник, – кивнул Дэш. – В точности мой тип.

– Забыл упомянуть: звезда легкоатлетической команды своей школы.

– А может, и не ботаник, – допустил Дэш.

Он еще раз посмотрел на фото и неожиданно понадеялся, что Кира Миллер окажется в истории Коннелли девицей в беде, а не злодеем.

В Дэше было без малого шесть футов роста. Зеленые глаза, коротко стриженные каштановые волосы… Он никогда не считал себя особо привлекательным, однако открытое, дружелюбное выражение лица привлекало к Дэшу непропорционально большое число женщин. Но хотя к нему зачастую стремились редкостные красавицы, сам он ценил в женщинах ум, уверенность и чувство юмора, а не внешность. Пустышка, даже если она очень красива, или женщина со слишком сложным характером – не для него. Интересно, задумался Дэш, на кого похожа Кира Миллер.

В глубине души он осознавал: этот примитивный, на уровне рефлексов интерес к женщине, которая пока состоит из фотографии и описания в досье, просто глупость. Однако не исключено, что это признак возвращения душевного здоровья. После Ирана Дэвид заледенел внутри, потерял интерес к любым отношениям. С другой стороны, возможно, на самом деле ничего не изменилось. Возможно, он позволил себе проблеск интереса именно потому, что эта женщина недоступна, она – только двумерное досье, и наверняка с неприятными подробностями, а вовсе не живой человек из плоти и крови. Фотографии обычных женщин не держат в секретных военных папках.

И все же Дэш надеялся, что вновь обретенная искорка, пусть маленькая и дурацкая, не будет погашена прямо сейчас. Время узнать.

– Девица так хороша, что прямо не верится, – с намеком сказал он.

Краешки губ Коннелли приподнялись в слабой, невеселой улыбке.

– Ты сам знаешь, что говорят в таких случаях.

Дэвид нахмурился.

– Если что-то слишком хорошо… – начал он.

Коннелли кивнул.

Дэш понял. «Значит, это неправда».

Вот так. Вот тебе и девица.

Глава 2

Джим Коннелли залез в маленький белый холодильник, укрытый в стене кабинета, достал две пластиковые бутылки с родниковой водой и протянул одну Дэшу. Тот кивнул, открутил крышку и глотнул воды, а полковник подвинул к нему деревянную подставку и отпил воды из своей бутылки.

– Насколько мы можем судить, гениальность Киры Миллер превосходит ее досье, – сказал он. – Особенно когда речь идет о генотерапии. Ученые, которые работали с ней в этой области, утверждают, что она умнейший специалист из ныне живущих.

– Генотерапия?

– Суть соответствует названию, – пояснил Коннелли. – Лечение болезней или врожденных пороков развития посредством исправления дефектных генов. Или привнесения новых, – добавил он.

– А это возможно?

– И уже некоторое время. Я тоже был не в курсе. Полагаю, те, кто работают в этой области, пока не слишком заботились о рекламе.

– Либо мы с вами прятали головы в песок.

– Да, это тоже нельзя исключать, – усмехнулся позабавленный полковник.

– А как она действует?

– Самый популярный способ – использовать вирусы, которые естественным образом вносят гены в клетки-хозяева. Эти вирусные гены заимствуют наш клеточный аппарат, чтобы производить бесчисленные копии самих себя. Некоторые виды, вроде герпеса и ретровирусов, на самом деле втыкают свои гены в человеческие хромосомы.

Дэш еле заметно скривился. Даже если речь шла о субмикроскопическом уровне, мысль о вирусе, включающем свой генетический материал в хромосомы человека, изрядно тревожила.

– Ретровирусы, – произнес Дэш. – Вы имеете в виду ВИЧ?

– Да, вирус СПИДа относится к семейству ретровирусов. Но, независимо от вида вируса, идея генотерапии – использовать модифицированные версии вирусов как средства доставки, заставляя их вставлять в клетки не себя, а наши собственные гены. Если ты вырежешь из ретровируса все опасные куски и вставишь на их место человеческие гены – инсулин, к примеру, – вирус внесет в твои хромосомы безупречную рабочую копию генов инсулина. Раз – и с диабетом покончено. Вот как все просто.

– То есть при помощи вируса СПИДа можно спасать человеческие жизни?

– Правильно выскобленного и генетически реконструированного – да. Забавно, правда?

– Очень, – отозвался Дэш.

Он был заинтригован. Вместо того чтобы лечить симптомы, генотерапия предлагала непосредственное излечение: вирусную микрохирургию самих генов.

– Выглядит идеальным решением, – заметил Дэвид.

– Во многом так и есть, – задумчиво протянул Коннелли. – К сожалению, эти исследования прогрессируют медленнее, чем надеялись ученые. На бумаге все выглядит просто, но мне сказали, что в действительности это крайне непростая штука.

– Даже на бумаге оно не кажется слишком простым, – криво усмехнулся Дэш.

Полковник чуть улыбнулся.

– Очевидно, у этой девицы хватало способностей для такой работы, – ответил он, приложился к бутылке с водой и указал на фотографии, лежащие на столе перед Дэшем.

Тот перевернул фотографию Киры Миллер и посмотрел на следующую картинку в пачке. Двухэтажное желтое кирпичное здание, не особо привлекательное, над дверью – большая вывеска «НейроКью фармасьютикал».

– Сразу после Стэнфорда она устроилась на работу в «НейроКью», открытую акционерную компанию из Сан-Диего. Биотехнологии, – продолжал Коннелли. – Ее все обожали, и, судя по всему, она показала себя настоящим гением, как они и ожидали.

Полковник качнул пальцем, и Дэш послушно перевернул фотографию. Маленькое неприметное здание посреди промзоны. На здании была табличка с адресом, но вывеска отсутствовала.

– Виварий «НейроКью», исследовательская лаборатория, – пояснил полковник. – Здание, где работала Кира Миллер и за которое она отвечала. Обрати внимание, нет никаких признаков, что здание принадлежит «НейроКью» или что внутри есть животные. Биотехнологические компании стараются не афишировать свои виварии. Особенно когда повсюду носятся борцы за права животных.

Коннелли рассеянно разгладил усы кончиками двух пальцев; Дэш давным-давно привык к этому жесту.

– Первые два года работы в «НейроКью» Кира была образцовым сотрудником, демонстрируя именно тот ум, которого все ждали. За это время ее дважды повышали – практически беспрецедентная ситуация, – сказал Коннелли и приподнял брови. – С другой стороны, такое случается не чаще, чем докторская степень в Стэнфорде в двадцать три года.

Он подался к Дэшу.

– И теперь мы подходим к событиям примерно годичной давности, – многозначительно продолжил полковник, в его голосе прорезался намек на усталость.

– Дайте-ка я догадаюсь, – сухо произнес Дэвид. – Именно тогда все силы ада вырвались на волю.

– Можно сказать и так.

– Интересно, – заметил Дэш. – До сих пор вы описывали Киру Миллер как образцового гражданина. Должно быть, тот еще год выдался.

– Ты себе даже не представляешь, – мрачно ответил Коннелли.

Глава 3

Полковник вновь махнул пальцем, предлагая Дэшу перейти к следующей фотографии в тонкой пачке. Невысокий полноватый мужчина с жестким взглядом, в пальцах небрежно зажата сигарета.

– Ларри Лузетти, – объявил Коннелли. – Частный детектив, бывший полицейский. Одним утром, примерно одиннадцать месяцев назад, его нашли мертвым в квартире Киры Миллер в Ла-Хойе. Голова разбита тяжелой мраморной подставкой для книг, на теле рваные раны. После того как ему проломили голову, Лузетти выпал в панорамное окно квартиры, отсюда и раны.

Полковник помолчал.

– Вероятно, Кира умудрилась затащить его обратно внутрь и закрыть жалюзи, но сосед услышал звон стекла и пошел посмотреть. Когда на его стук никто не ответил, а Кира вылетела из гаража и пронеслась мимо, он позвонил в полицию. Киру Миллер не смогли найти, но в то же утро, когда полиция прибыла в квартиру жертвы, они обнаружили, что дверь взломана, а внутри все перевернуто вверх дном. Как выяснилось, Лузетти вставил в горшок с цветами видеокамеру с датчиком движения. Видно, характер работы развил в нем толику паранойи.

«Ты не параноик, если за тобой и вправду следят», – мрачно подумал Дэш, но промолчал.

– Секретарь Лузетти предупредил власти о существовании камеры, которая записала несколько хороших кадров с участием Киры Миллер. Она обыскала квартиру и ушла с большой папкой и ноутбуком убитого. Полиция смогла увеличить изображение и прочитать надпись на папке. Кира взяла досье, которое собрал на нее Лузетти.