Анри де Лярошжаклен. Герои Вандеи. За Бога и Короля. Выпуск 2 - Виталий Шурыгин

Жан Батист Клибер, напишет потом в мемуарах, – Повстанцы сражались как тигры, а наши солдаты как львы.

18 октября республиканская армия покидает Шоле. По приказу командования все жители, мужчины женщины и дети, должны покинуть Шоле. Город должен был быть превращен в пустыню.

Бопро и Вестерман подобно Нерону, при свете луны любовались пожаром объявшим город. Преданы огню были все замки и фермы в окрестностях города. Мужчины женщины и дети были превращены в арестантов или убиты на месте. 700 или 800 раненых вандейцев были зарублены саблями, чтобы не переводить патроны и порох. В Ля Шапель-дю-Жене, мадам Мондень (чей муж сражался в рядах Королевской и Католической Армии) была убита вместе с шестью детьми, младшему из которых не исполнилось и девяти лет. Солдаты подбрасывали детей в воздух и накалывали на штыки, последней была убита мать.3 Опять-таки, революционная армия берегла порох и патроны.

Из Бопро, Королевская и Католическая Армия следует в Сен-Флоран, где 10 марта началось восстание Вандеи. Решено форсировать реку и перебраться на другой берег Луары. Что бы обезопасить переправу, Отишамп без труда занимает городок Варад, что расположен прямо напротив Сен-Флорана, на другом берегу реки, где стоял республиканский гарнизон. Переправа свободна.

В течении двух дней и ночей, тысячи мужчин, а также женщин стариков и детей переправляются на лодках на другой берег. Среди них раненый Лескюр и Боншамп.

Раненый Морис д’Эльбе по приглашению Шаретта переправлен на остров Нуармутье, где в окружении жены и сына залечивал раны.

(Но 2 ноября 1793 года, на остров высадился генерал Аксо, с 7000 человек. Вандейцы храбро сражались, но их было мало. Аксо предложил сдаться, обещая полную амнистию и сохранение жизни всем вандейцам. Сам человек чести, Морис считал, что слову Франсуа-Николя—Бенуа Аксо4 из старинного лотарингского дворянского рода, можно верить! Вандейцы сдались. Однако обещание не было выполнено! 1200 крестьян были вырезаны республиканцами. Сам д’Эльбе, после имитации «революционного суда», расстрелян 6 января 1794 года.)

5000 пленных республиканцев были заперты в аббатстве Сен-Флорана (они были привезены из Шатильона, Бопро, Шоле и др. городов) Боншамп, чувствуя приближение смерти, отдал приказ отпустить их на свободу.

– Друзья, я чувствую приближение смерти. В этот последний день моей жизни, я, как ваш командир, приказываю вам отпустить пленных.

Если приказ умирающего командира не имеет над вами власти, я прошу вас во имя человечности, во имя Бога за Которого вы сражаетесь! Друзья, если вы пренебрежете моей просьбой, то я буду среди пленных и ваши первые выстрелы будут сделаны в меня! Я служил Богу, моему Королю, моей Родине! Простите меня за всё.

Пленные республиканцы были освобождены!

Боншамп умер в тот же день, в 11 часов вечера, в возрасте 33-х лет. Его тело было предано земле на городском кладбище Варада.

19 октября республиканцы вступают в Сен-Флоран, но город был уже пуст. В городке Вийе остались не могущие передвигаться, раненые в битве при Шоле, вандейцы, все они, после занятия города синими, были преданы смерти.

21 октября в Конвент отправлена победная декларация.

– Война в Ванде закончена, и мы можем сказать, что Вандея больше не существует!

Итак, 80 000 беглецов, среди которых раненые, старики женщины и дети, расположились вокруг Варада. Они отнюдь не понаслышке знали, что республиканцы не щадят никого; ни стариков ни раненых, ни женщин ни детей. Но кто возродит их дух, кто вновь поведет в бой Королевскую и Католическую Армию?

В доме, где лежал раненый Лескюр, состоялся военный совет, на котором по предложению Лескюра, единодушно был избран главою Армии Анри Лярошжаклен.

– Месье Анри, Месье Анри, мы хотим, что бы Анри Лярошжаклен возглавил нас! – раздавались крики. – Да здравствует Король! Да здравствует Анри Лярошжаклен!

Анри со слезами на глазах отказывался от предложения.

– Почему я? Я еще слишком молод, что бы командовать старыми генералами! Я хотел бы быть простым бойцом и сражаться с врагами.

Напомню, Чарльзу Руранду было 62 года, Иосифу Донисану 52, а Анри, 30 августа 1793 года, исполнился только 21 год, он был самым младшим из вождей Вандеи.

Но полевые командиры были непреклонны, Анри Лярошжаклен стал главой Королевской и Католической Армии!

Совет проходил 19 октября в Вараде под звуки канонады, батареи вандейцев отражали в течении дня авангард республиканцев сосредоточившийся на правом берегу и желавший пересечь Луару.

По началу, Анри хотел идти маршем на Нант, потом Анжер, для того что бы вернуться в Пуату. Гарнизоны этих городов находились внутри Вандеи, и взятие их не составило бы труда. Но прибытие из Англии шевалье Ляхей Сен-Илера (la Haye-Saint-Hilaire) и его выступление на совете, изменило планы. Шевалье обещал помощь англичан, при условии, если вандейцам удастся захватить морской порт Сен-Мало. И было решено идти к морю, на Ренн и Лаваль (первый этап пути на дороге к Сен-Мало).

20 октября, Королевская и Католическая Армия двинулась в путь. Впереди Лярошжаклен и Стофле с авангардом из 12 000 лучших бойцов и дюжиной пушек. Посередине колонна из 400 повозок запряженных быками растянувшаяся на 4 лье, в них ехали старики женщины и дети, а так же раненные. Кавалерия Фореста, Донисана и Дюго защищала колонну с флангов и шла в арьергарде.

21 октября близ города Канде, к армии присоединяются отряды шуанов, среди них знаменитый Жан Луи Третон, по прозвищу «Серебряная нога».

Вечером того же дня вандейцы подходят к Шато-Гонтье и ружейным огнем рассеивают 2000 или 3000 солдат; но узнав, что часть армии Клебера уже пересекла Луару и буквально идет за ними по пятам, и даже вошла в Канде, в 10 часов вечера, в проливной дождь, отправляются дальше в путь.

Анри на своем белом коне «Le Daim» (что в переводе на русский значит Олень или Лань) подбадривает беглецов. Он, то впереди, то в центре, то в арьергарде, то с одной стороны колонны, то с другой.

В 8 часов утра Королевская и Католическая Армия подошла к Лавалю, чей гарнизон составлял 25 000 бойцов национальной гвардии.

В 10 часов утра вандейцы вошли в Лаваль.

Именно к взятию Лаваля приурочен хрестоматийный рассказ о том, как Лярошжаклен столкнувшись лицом к лицу с республиканским пехотинцем, схватил его за шею левой рукой (после ранения Анри не мог использовать свою правую руку, и носил её на перевязи) и управляя лошадью с помощью ног, не давал противнику воспользоваться ружьем до тех пор, пока к Анри не подбежали другие вандейцы. Он отпустил пехотинца со словами.

– Иди и расскажи всем, что ты столкнулся лицом к лицу с генералом вандейцев, он имел только одну руку, а ты, две руки и ружьё, и ты так и не смог убить его, и был взят этим генералом в плен!

На другой день к Королевской и Католической Армии присоединились еще несколько отрядов шуанов из кантонов Сабле, Брульон, Пресинье,

Нуайон, Ля Сюз в количестве 6000 человек. Среди них был легендарный Жан Коттро, по прозвищу «Жан Шуан», давший имя движению шуанов. И отряд крестьян из Фужера в количестве 600 человек. Тальмон сформировал из них особый корпус под командованием Бенье де Шамбре. Шуаны же остались в подчинении Жана Коттро и воспротивились попытке дать им другого командира.

– Мы подчиняемся только ему!

25 октября в пять часов вечера, республиканские войска под командованием Вестермана и де Бопюи вошла в Шато-Гонтье, это был авангард большой республиканской армии под командованием Клебера и Марсо. Не дожидаясь подкреплений и не смотря на усталость солдат, Вестерман решил атаковать вандейцев.

Отправив на разведку под Лаваль капитана Отвиля, республиканцы были сами окружены вандейской кавалерией и шуанами.

Тишину ночи нарушил молодой голос. – Ложись! И тут же раздался множественный ружейный залп. Как из под земли перед республиканцами выросли шуаны, ударила кавалерия. И вот, враг уже бежит! Эта битва получила имя «битвы боевого Креста». Потеряв 1600 человек, Вестерман вернулся в Шато-Гонтье.

На другой день Клебер прибывает Шато-Гонтье. Он просто в ярости от поступка Вестермана и хочет дать людям пару дней отдыха перед атакой на Лаваль. Но Вестерман не может ждать так долго! Он уговаривает главнокомандующего Жана Лешеля начать немедленное наступление на Лаваль через холмы Антрам.

В полдень 27 октября (по иным источникам 26-го) республиканская армия силой 20 000 человек, по приказу Лешеля выдвинулась в одну колонну.

Перед боем Анри де Лярошжаклен выступил перед строем.