Осмысление. Сила гуманитарного мышления в эпоху алгоритмов - Кристиан Мадсбьерг

Но что, если люди, живущие в других мирах, начнут приобретать автомобили Ford? Жители Бразилии или Китая совсем не похожи на американцев, у совершенно иные мировоззрение, чувства и желания. Для этих людей история богатого опыта проектирования, надежности и ценностей среднего класса лишена смысла. Более того, специфические характеристики, отражающие высокое качество автомобиля, зачастую мало значат или даже негативно сказываются на его ценности. Компания инвестировала средства в технологии вроде Lane Assist – автоматизированной системы удержания транспортного средства в пределах дорожной полосы. Но что, если потенциальные китайские покупатели живут в городе, где нет четкой дорожной разметки? Ford разрабатывала идею самостоятельного управления автомобилем, но многие новые клиенты были из мест вроде Нью-Дели, где личный водитель – норма для автовладельцев и способ продемонстрировать свой статус.

Перед лицом этих проблем тщательно выверенное пространство и концепции Марка Филдса внезапно утратили свою привлекательность. Он перестал принимать решения, руководствуясь знаниями о собственном мире. Филдсу нужно было понять миры людей из других, незнакомых ему культур. Ценности инженеров в Детройте схожи с ценностями жителя Техаса, желающего приобрести грузовик. Но Филдс и его инженеры признали, что знают недостаточно о ценностях других. Например, что имеет смысл для творческого молодого человека из Шанхая, строящего карьеру и вращающегося в богемной среде? Или для предпринимателя из Ченнаи, который ищет возможности для духовной рефлексии в разгар тяжелого рабочего дня?

Иногда я работаю с руководителями вроде Филдса. Помогаю им открывать для себя культуры и миры людей на развивающихся рынках. И эти лидеры схожи в одном: они утратили чутье, прежде указывавшее им путь к мудрым решениям, и хотят вернуть его, причем побыстрее. Но как?

Достичь того понимания других миров, к которому стремится Марк Филдс, можно, лишь проникнув в саму суть культуры. Это невозможно без непрерывной и интенсивной вовлеченности. Я не имею в виду исследование рыночной конъюнктуры в цифрах или анализ данных. Речь идет об изучении культуры посредством гуманитарных наук: это чтение выдающихся произведений, понимание языков и непосредственное знакомство с жизнью людей. Я говорю не о «76 % жителей городских районов Бразилии в возрасте 21–35 лет покупают кофе класса премиум». Подобные данные ничего не скажут нам о культуре.

Рассмотрим Starbucks. Да, успех компании основан на технологиях и количественном анализе. Она нуждается в самых современных кофемашинах и оборудовании для обжарки кофе. Для постоянного роста ей нужны налаженная система поставок, хорошо разработанные мобильные приложения и последние финансовые технологии. Но сердце и душа компании, сам смысл ее существования, заключены в простом, но глубоком знании. Говард Шульц[3] понял, как приблизить южноевропейскую культуру кофе к традициям американской жизни. Сегодня все кажется очевидным, но всего 35 лет назад жители Северной Америки знали лишь растворимый кофе Folgers, который пили едва теплым. Идея Шульца требовала понимания итальянского языка и культуры. Перед тем как начать работать в Starbucks, он отправился в Италию и изучил знаменитые итальянские кофейни. Свое открытие Шульц интуитивно связал с неудовлетворенной потребностью в большем числе общественных мест в США.

Когда мы хотим понять людей – настоящих, в богатой реальности их миров, то нуждаемся именно в таком погружении в культуру. Вы должны знать, какой аромат разносится по квартире после того, как кассуле[4] постоит час в духовке. Как песок и пыль в пустыне попадают людям в глаза по утрам. Что стихи в этой культуре никогда не пишутся от первого лица. Что люди всегда считали горы убежищем от врага. Подобное исследование культуры – ее всестороннее понимание – задействует каждую частицу человеческой природы: разум, душу и чувства. Но чтобы усвоить смыслы другого мира, непременно нужно избавиться – хотя бы частично – от предубеждений и допущений, подмостков нашей собственной культуры. Отказавшись от части самих себя, мы получим в обмен нечто особенное. Проникнем в суть культуры. Это я и называю осмыслением.

Что такое «осмысление»?

Это одновременно и житейская мудрость, и метод, основанный на гуманитарных науках. Можно рассматривать этот способ восприятия действительности как полную противоположность алгоритмического мышления. Осмысление всегда связано с реальностью; алгоритмическое мышление, напротив, существует на нейтральной территории информации, лишенной конкретности. Оно распространяется вширь – позволяет обрабатывать триллионы терабайтов данных в секунду; в то время как осмысление – вглубь, погружая нас в культуру.

Понятие осмысления восходит к учению греческого философа Аристотеля. Он называл житейскую мудрость «фронезисом». Когда высококвалифицированный специалист проявляет такую смекалку, это происходит не только из-за абстрактных принципов и правил, которыми он владеет. Фронезис – это искусный синтез знания и опыта.

В мире бизнеса нередко встречается такое сочетание. Например, когда профессиональные трейдеры действуют в соответствии с условиями рынка. Или когда опытные корпоративные менеджеры чувствуют едва уловимые изменения в организациях, в которых задействованы десятки тысяч человек. При принятии нового закона политик, проявляющий фронезис, может представить, как этот закон скажется на каждой группе его избирателей. Многие профессиональные лидеры – компетентные и опытные – рассматривают системы, общества и организации как продолжения собственных тел. Такой руководитель считает компанию своей частью, а самого себя – ее элементом.

Как люди достигают выдающихся результатов? Коротких путей нет. Никакие пятиэтапные планы, полезные советы или потрясающие презентации в PowerPoint не справятся с задачей. Но есть базовые принципы, которые помогут нам оставаться открытыми для главных идей. Эти принципы основаны на богатом разнообразии теорий и методов гуманитарных наук. Им я противопоставил доминирующие заблуждения, которые господствуют в нашу эпоху алгоритмов.

В следующих главах я подробно рассмотрю каждый принцип и сопровожу описание более богатым интеллектуальным контекстом. Мы познакомимся с теми, кто давно и успешно использует осмысление и борется с собственными заблуждениями.

Итак, пять принципов осмысления.

• Культура, а не индивиды.

• Насыщенные, а не скудные данные.

• Саванна, а не зоопарк.

• Творчество, а не штамповка.

• Путеводная звезда, а не GPS.

Элис Манро, писательница и лауреат Нобелевской премии по литературе, однажды сказала: «Это как если бы наиболее глубоко укоренившиеся в нашем сознании, самые личные и уникальные тенденции вдруг взлетели, будто споры растений, подхваченные попутным ветром. И носились по свету в поисках любого места, где можно посеяться, пристанища». Нам нравится считать себя исключительными людьми с автономными моделями поведения. По идее, современные либеральные демократии должны гарантировать людям независимое мышление. Но наши представления о том, что допустимо и уместно, обусловлены социальным контекстом. То есть, как метко выразилась Манро, он определяет тенденции, которые распространяются «словно споры».

Почему это важно? Понимание самых глубоких идей культуры начинается с ответа на вопрос, почему люди из этого мира ведут себя именно так. И он связан не с тем, что говорят или даже якобы делают индивиды. Идет ли речь о мире менеджеров хедж-фондов, работников профсоюзов, художников, матерей или политиков, как люди мы чутко реагируем на то, как окружающие в нашем мире что-то делают, изменяют и осмысляют.

Разобраться поможет философия. Хотя эту науку часто считают оторванной от жизни, она лучший интеллектуальный инструмент для анализа укоренившихся культурных предрассудков. Мартин Хайдеггер, которого многие считают величайшим философом ХХ века, поставил под сомнение все постулаты западной философии. В 1927 году он назвал все эти негласные мнения – кислород нашей повседневной жизни – бытием. По определению мыслителя, оно лежит в основе понимания каждого проявления человеческого существования. Это радикально новый способ восприятия «нас». И он прямо противоречит известному постулату другого философа, Рене Декарта – «Я мыслю, следовательно, я существую». Понятие бытия у Хайдеггера не имеет ничего общего с индивидуальным мышлением, анализом или отделением от контекста.

Хайдеггер и его последователи утверждали, что почти не бывает ситуаций, когда бы изолированный индивид сам по себе играл важную роль. Для этой новой группы философов социальный контекст, или бытие, не только движущая сила повседневного поведения. Это фильтр, сквозь который реальность удается постичь и наполнить смыслом. Будь мы, к примеру, детьми в средневековой Европе, наше чувство принадлежности и устремления обязательно связывались бы с церковью. Юный рыцарь в Средние века воспринимал все явления как отражение своего места рядом с Богом. Сегодня, конечно, молодой мужчина вряд ли будет наряжаться рыцарем, если только не идет на маскарад или не собирается эпатировать публику. Наша реальность – все, что мы считаем значимым – по большей части зависит от текущей ситуации и исторических условий. Невозможно мыслить за рамками этого контекста. Людей определяет общество, в котором они живут, как утверждал Хайдеггер. Значит, чтобы понять, как продавать автомобили в Китае, Индии и Бразилии, Марку Филдсу из Ford нужно детальнее разобраться в социальном контексте водителей из этих стран. Осмысление позволяет сделать это наиболее быстро и эффективно. Но речь не о поверхностном знакомстве с искусством. Недостаточно включить фоновую музыку или за 30 минут пробежаться по музею, прежде чем отправиться в бар. Осмысление – это форма вовлеченности в культуру, требующая больших усилий. Именно благодаря своей сложности оно приносит плоды.