Двенадцатая статуя - Стенли Эллин

Если он думает, что я буду выкладываться ради него...

– Кончай, Мел. В кои-то веки у нас приличный сценарий, хорошие декорации и даже несколько актеров, умеющих работать. Я лично их подбирал.

– Такие, например, как эта Ванда, наша несравненная, великая и прекрасная звезда? Уж мне-то такого не говори, Сай! Какой игры ты ждешь от актрисы, у которой роль записана по-английски в транскрипции?

– Я заставлю ее играть как надо. Только не теряй вкус к работе из-за Алекса, Мел. Ты ни разу еще не подводил нас. Сейчас никак нельзя этого делать.

Мела едва не стошнило от умоляющего тона Сайруса. Мало того, что этот медведь много лет покорно глотал все, чем кормил его Алекс.

Господи боже мой, неужели он еще благодарно лижет Файлу руки за это?

Асфальт кончился у громоздкого сооружения, где помещалась студия озвучивания, и здесь участок был разделен еще одной высокой проволочной оградой, которая преграждала путь к задней части съемочной площадки и декорациям на ней. Охранник у внутренних ворот, как и его двойник у входа на площадку, носил пистолет на поясе.

Когда они прошли в ворота и догнали Файла, он ткнул пальцем в охранника.

– Вот на что уходят деньги, – объявил он. – Надо держать здесь такого бандита двадцать четыре часа в сутки. Иначе эти макаронники растащат все дочиста.

– Что ж, спасибо, – сказала Бетти, чья девичья фамилия, между прочим, была Каполетта. – Mille grazie, padrone.<Тысяча благодарностей, хозяин (итал.)> – Не надо быть такой обидчивой, – сказал Файл. – Я говорю не об итальянцах из Сан-Франциско, а исключительно о местных талантах.

Мел заметил, что итальянские техники, которые наверняка все поняли, приняли безразлично-вежливый вид, словно не разобрали ни слова. Что ж, работа есть работа.

Обход декораций на площадке показал, что Файл заключил поистине выгодную сделку. “Пан-Италиа” построила для своей картины о святом Павле не только точную копию Форума, но также модель улицы древнего Рима в натуральную величину, со всеми деталями, лавками и домами, и великолепную виллу с портиком, которая стояла на холме, возвышаясь над остальными постройками. Эта вилла, объявил Файл, станет дворцом Тиберия на Капри, правда, сцены в интерьере будут сниматься на студии.

Мак-Аарон с парой операторов неделю назад побывал на Капри, они отсняли несколько десятков метров пленки пейзажа, чтобы декорации выглядели правдоподобно. Блестящая идея Сайруса, эти съемки на Капри, раздраженно буркнул Файл, будто бы тупой зритель способен понять разницу!..

Чтобы избавиться от общества Файла, Мел забрался на портик виллы.

Стоя здесь, оглядывая Форум, пинии и кипарисы, обрамляющие Аппиеву дорогу, он мог различить плавные очертания холмов Альбано на горизонте. Им овладело чувство, что перед ним раскинулся древний Рим, восставший от многовекового сна. Солнечный зайчик от проезжавшей машины чуть было не разрушил это впечатление, но это вполне мог быть отблеск солнца на полированном панцире римского воина, направлявшегося на колеснице на юг, в Остию.

К нему подошел Сайрус и вопросительно посмотрел на него.

– Как тебе это нравится?

– Очень нравится.

– Соответствует эпохе Тиберия. Понимаешь теперь, что я имел в виду, когда говорил, что наконец-то сделаем настоящий, без халтуры, фильм.

Если, конечно, все будет сделано как надо!

– Только не мы! Выше головы не прыгнешь. Чтобы снять такой фильм, нужно много раз переделывать, переписывать, переснимать. Три “п”. Ты знаешь, как относится к этому Алекс?

– Да, но мы можем драться за каждую мелочь.

– Это точно!

– Мел, скажу тебе прямо, это последний мой фильм, хочешь верь, хочешь не верь.

– Ерунда!

Сайрус криво улыбнулся:

– Нет, если верить тому, что говорят врачи. Мак знает, можешь сказать Бетти, но вообще это между нами. Внутри у меня все прогнило. Он похлопал себя по отвисшему животу. – Будет чудо, если машина не развалится до конца работы над фильмом, не то что до будущего года!

Вот, значит, в чем дело, думал Мел. Неужели, прожив долгую и трудную жизнь, человек способен на такие сантименты? Это объясняло все. Сай Голдсмит умирал, ему оставалось жить недолго, и этот фильм должен был стать его лебединой песней. Лучшим фильмом, несмотря на все штучки Файла!

– Послушай, Сай, врачи могут ошибаться. Если бы ты вернулся в Штаты и показался специалистам, хотя бы в клинике Майо...

– Именно там мне это и сказали. Мел. Открытым текстом. Настолько открытым, что, прежде чем лететь сюда, я заглянул в Лос-Анджелес и условился, что, когда придет время, меня похоронят на кладбище “Райский парк”, большой склеп, красивый гроб и все такое прочее...

Самое интересное, что, подписав все эти бумаги, я почувствовал себя гораздо лучше. Я тогда понял, почему древние римляне и египтяне так любили удостовериться, что все готово к самому главному дню. Это заставляет посмотреть правде в глаза. После чего можно спокойно жить дальше.

По крайней мере до того, пока картина не будет сделана так, как тебе хочется, подумал Мел. Если разобраться, Сайрус оказал ему величайшую честь. Ведь многое зависело от сценария, и над ним пригласили работать его, Мела Гордона.

– Скажи, Сай, – спросил он, – это была твоя идея, чтобы за сценарий взялся я, не Алекса?

– Моя. Разве это не доказывает, что, когда надо, я могу выиграть бой с Алексом?

– Вроде бы да. Теперь нам остается выиграть всю войну.

И это действительно была война, хоть и без стрельбы. Как только Файл получил первый вариант сценария и на его основе составил программу съемок, до него быстро дошло, что творится что-то непонятное. После этого жизнь стала сущим адом для всех, занятых на съемках “Императора страсти”.

В том числе, как не без злорадства отметил Мел, и самого Файла.

Впервые в жизни Файла съемки его фильма отставали от программы. Сайрус с мрачным видом требовал снимать дубль за дублем, пока не получал сцену, которая его удовлетворяла. Он муштровал орды варваров и римские легионы на полях за пределами съемочной площадки, так что те в конце концов пригрозили взбунтоваться, заставлял Мела переписывать одну сцену за другой, пока диалоги не становились доступными ограниченным возможностям актерского состава, не теряя при этом ни выразительности, ни смысла.

Кстати, все заговорщики выполняли двойные обязанности. Мел обнаружил, что в промежутках между сочинительством занят режиссурой съемок среднего плана. Мак-Аарон взял на себя свет и звуковое оформление, невзирая на громкие протесты оскорбленных представителей профсоюза. Даже Бетти, которая трудилась бесплатно, проводила долгие часы с Вандой, заставляя ее произносить слова роли так, что в конце концов они не могли видеть друг друга.

Долгий рабочий день обычно завершался в кинозале, где съемочная группа собиралась в изнеможении, чтобы просмотреть последние отснятые кадры, а Файл, усевшись в отдалении, в холодной ярости отпускал язвительные замечания об увиденном на экране и о том, во сколько это ему обошлось. По мнению Мела, самым нелепым было непонимание Файлом происходящего – он наотрез отказался поверить объяснениям Бетти во время бурной и бесплодной беседы наедине. По мнению Файла, они злонамеренно сорили деньгами, занимались саботажем, разоряя его, о чем он давал им знать при любом удобном случае. Ему не давала сделать большего его собственная мелочность. Как заметил Сайрус, он мог уволить их всех, но контракт – это палка о двух концах. Уволить их означало заплатить им сполна, хотя они сделали только первую часть картины, а заменить – полностью заплатить другим, хотя они сделали бы только оставшуюся часть. Это было немыслимо для Файла.

– Я все понимаю, – говорил Мел, – но все равно хотелось бы найти какое-то средство, чтобы он не лез к нам хоть бы пять минут подряд.

Вот если бы он нашел себе какое-нибудь маленькое приятное развлечение...

Одного желания Мела тут было явно мало. Но как-то ранним утром оно исполнилось.

Она приехала на заднем сиденье трескучего мотоцикла – маленькая тоненькая девочка. Одной рукой она обхватила за талию бородатого юношу, который вел мотоцикл, другой прижимала к себе громоздкий предмет в оберточной бумаге. Северянка, решил Мел, отметив свежий цвет лица, каштановые волосы и тонкий, чуть вздернутый тосканский нос.

Вообще-то тощий, нуждающийся в дополнительном питании подросток – и в то же время неотразимо привлекательное создание, каким бывают девочки в этом возрасте.

Когда подъехал мотоцикл. Мел и Бетти, Сай, Мак-Аарон и Файл стояли перед штаб-квартирой последнего, переругиваясь, как всегда это бывало утром, из-за плана съемок на день. Когда девушка спрыгнула, осторожно держа сверток, словно в нем было что-то стеклянное, ее юбка задралась до бедра и Мел стал свидетелем почти комической перемены, случившейся с Файлом: его глаза застыли на белизне обнаженного тела, затем, сощурясь, скользнули наверх, чтобы осмотреть девушку целиком. Ее окутывала атмосфера хрупкой невинности, деревенской свежести. Мел посмотрел на Бетти. Он понял, что и у нее мелькнула та же мысль: