Дневник бешеной моли (СИ) - Геррер Мария

— Здравствуйте, как Вас зовут? — сразу перешла она к делу. — Я — Лизавета.

— А я Кира.

— Как думаете, какого цвета должен быть этот дракон? — она ткнула карандашом в картинку.

Вопрос поставил меня в тупик, и я на мгновение задумалась:

— Думаю, зеленый. Возможно, с коричневым, или желтым.

— Как лягушка? — улыбнулась девочка.

Странно, но именно про это я тоже подумала.

— Да, — кивнула я. — Точно, как лягушка. Это же добрый дракон. Ведь он нюхает тюльпаны. И ему это нравится. Даже сощурился от удовольствия, — показала я на картинку. — И глаза у него большие, как у лягушки.

— Поможете мне его раскрасить?

— Можешь говорить мне «ты», — разрешила я. Уж слишком девчушка была серьезная и воспитанная. И немного грустная.

— Правда? — оживилась Лизавета.

— Да, можно. Давай карандаш, помогу тебе.

Больше заняться все равно было нечем. Мы принялись красить дракона и продолжили беседу об особенностях этих сказочных рептилий. Видимо, Лизавете они очень нравились, и она вывалила на меня всю известную ей информацию.

Прошло минут двадцать. Обо мне окончательно забыли, и я уже начала подумывать, что пора потребовать заняться и мной. Но Лизавета так увлеченно рассказывала мне о своем драконе Тоше, которого ей недавно подарил папа, что мне не захотелось перебивать девчушку. Тоша был плюшевый, синий с серебряными крыльями. Но сегодня он остался дома.

В ателье вошла эффектная молодая женщина с длинными светлыми волосами, одетая роскошно и со вкусом. Она по-свойски чмокнула мужчину в щеку. Лизавета поморщилась и сердито уставилась в рисунок.

Мужчине показывали ткани с детскими рисунками, раскладывая образцы на большом столе. Преобладали розовые цвета. Блондинка приняла активное участие в обсуждении. Требовала то одно, то другое. Что-то объясняла женщинам и периодически хватала под руку мужчину.

— Ты тоже хочешь купить занавески? — поинтересовалась девчушка.

— Я уже купила, пришла забрать.

— Папа выбирает для моей комнаты. А Яна дает советы. Она везде лезет, где ее не просят, — по-взрослому вздохнула Лизавета. Очевидно, Яна не была ее матерью. — Только почему все думают, что девочкам нравится этот противный розовый цвет?

— А тебе не нравится?

— Нет. Ты какой цвет любишь? — Лизавета смотрела на меня очень серьезно.

— Я больше зеленый люблю.

Лизавета вздохнула и доверительно сообщила мне:

— Я хочу другие, не те, что папа выбирает. Эти, с цветами, — показала она пальцем в сторону самых дешевых тканей. Из них и я подобрала себе шторы. Недорогие, но очень милые.

— Красивые, правда?

— Да, — согласилась я. — Красивые.

Мне они тоже понравились больше, чем приторно-розовые атласные, утыканные диснеевскими принцессами. Их настойчиво демонстрировали мужчине работницы ателье, и, судя по всему, этот выбор одобрила блондинка.

Хозяйка салона — элегантная дама бальзаковского возраста прикидывала к ним бахрому с переливающимися подвесками. Золотые шнуры-подхваты с тяжелыми кистями уже были выбраны и лежали на столике. Явный перебор, но, похоже, клиента умело раскручивали на деньги. И немалые.

— Не хочу эти висюльки… — тоскливо протянула девочка.

— Висюльки тут точно лишние. Если занавески выбирают в твою комнату, скажи папе и Яне, что тебе нравится, а что нет.

Совет я дала неудачный. Девчушка радостно сорвалась с места, просочилась через щебечущих женщин и дернула отца за руку:

— Папа! Папа! Кира сказала, что в цветочки лучше! Те, что я выбрала! Пожалуйста, давай купим их, эти мне совсем не нравятся. И не надо блестящих штук. Они как обсосанные леденцы. Кире они тоже не понравились.

Все обернулись в мою сторону, и хозяйка ателье попыталась испепелить меня взглядом.

— Очевидно, Вы дизайнер? — сдержано прорычала она. — Раз позволяете себе давать подобные советы.

— Простите, не хотела вмешиваться, — пробормотала я.

— Вы уже вмешались, — сердито бросила дама. — Настя, обслужи, — небрежно кивнула она помощнице в мою сторону.

«И пусть убирается», — очевидно, хотелось добавить ей.

— Лиза, — пропела елейным голосом блондинка. — Ты же знаешь, что нельзя разговаривать с незнакомыми людьми. Сколько можно тебе это объяснять?

Девчушка набычилась:

— Я Лизавета, — пробурчала она. — Лиза я только для папы.

А я поняла, что влезла не в свое дело.

— Еще раз прошу прощения, — выдавила я, и мне захотелось провалиться сквозь перекрытие торгового центра.

— Нет, почему же, очень хорошо, что Вы вмешались, — живо отреагировал мужчина. — Лиза, что же ты раньше молчала? Давай посмотрим, что понравилось тебе.

— Ты потакаешь любым капризам Лизы и растишь из нее избалованную испорченную девчонку! — взорвалась блондинка. — И вот результат! Ведет себя, как ей вздумается. Болтает с кем попало. Рано или поздно она по уши влипнет в неприятности из-за своего упрямства.

— Прекрати, — сдержанно проговорил мужчина.

— Не затыкай мне рот! — его подруга раздражалась все больше и больше.

— Яна, не заводись, — мужчина тоже начал терять терпение. — Успокойся!

— Я буду вести себя так, как посчитаю нужным! И никому не позволю указывать мне, что делать! — она резко развернулась и удалилась из ателье, сердито стуча высокими каблуками. Лизавета со злорадной улыбкой проводила ее взглядом и помахала вслед ручкой.

— Папа, посмотри, какие красивые цветы, правда? — она взяла отца за руку и потянула к стенду с недорогими тканями. — Кира, а тебе они нравятся?

Хозяйка ателье скривилась в любезной улыбке, словно проглотила лимон, метнула на меня очередной гневный взгляд и вместе со свитой последовала за ними.

Я направилась к стойке, чтобы забрать заказ.

— Кира, пойдем с нами, — Лизавета обернулась ко мне.

— Вы нам поможете с выбором, не правда ли? — ее отец одарил меня располагающей улыбкой.

— Неловко получилось, — смутилась я окончательно. — Просто мы с Вашей дочкой разговорились…

— Удивительно, как Вам это удалось? Обычно из нее слова клещами не вытянешь. Лиза такая молчунья, — низкий, слегка хриплый голос завораживал и гипнотизировал.

Мужчина подхватил дочку на руки:

— Ну, показывай, принцесса, что тебе нравится?

Мы с Лизой посмотрели еще несколько ярких тканей, и наконец, девочка выбрала то, что ей понравилось. Мне пора было идти. Я забрала шторы, помахала девочке рукой и покинула ателье. Очевидно, хозяйка после моего ухода вздохнула с облегчением.

Но не успела я сделать и нескольких шагов, как услышала, что меня зовут. Бархатный баритон, такой приятный, такой чувственный.

— Кира, подождите!

Я с недоумением оглянулась. Меня догоняли Лизавета и ее отец.

— Мы хотим пригласить Вас на чашечку кофе.

— А как же шторы? — усмехнулась я.

— Это не горит. Так пойдемте?

— Я бы с удовольствием, но мне надо на работу. Обеденный перерыв заканчивается.

— Кстати, мы так и не познакомились. Как зовут Вас, мне уже доложила Лизавета. А я Олег.

— Очень приятно, — протянула я руку. Мой новый знакомый осторожно пожал ее и снова располагающе улыбнулся.

— Тогда мы тебя проводим, а по дороге купим мороженое, — Лиза хитро посмотрела на отца снизу вверх. — Я знаю, папа, что на улице есть нехорошо, но другого выхода нет. Ведь Кире надо идти на работу.

— Что ж, мы можем сделать исключение, — заверил ее отец. — Но тебе мороженое нельзя. Ты же еще утром сильно кашляла.

— Тогда купи мне яблоко в карамели. На палочке. Можно?

— Уговорила, — улыбнулся ей отец. — Пойдемте выбирать мороженое и покупать яблоко.

Мы медленно шли по бульвару в сторону моей работы. Мороженое, залитое шоколадным сиропом, приятно холодило язык и губы. Лиза быстро съела лакомство, а я медленно облизывала тающее мороженое с вафельного рожка и чувствовала себя маленькой девочкой. Такой, как Лизавета.

Впервые за последние месяцы мне было очень спокойно и хорошо. Лизавета рассказывала отцу о драконах, которых мы раскрашивали, и о том, что я тоже люблю этих сказочных существ.