«Если», 2011 № 12 - Журнал «Если»

В голосе его было столько радушия, что человек в арке испуганно попятился, быстро сунул пятерню за отворот ватника и в полумраке стал похож на Наполеона, бегущего из России.

— Но-но… без шуточек, Питон! — предупредил он. — А то сам подарочек схлопочешь!

— Подарочек? Мне? — оживился Дед Мороз. — Это так мило с вашей стороны! Уверен, весь год вы слушались маму и вполне заслуживаете награды! Осталось только рассказать стишок, и настоящик — ваш!

Дедушкины слова нисколько не воодушевили обитателя тени.

— Кончай измываться, Питон! — взвыл он. — Какой еще, в дупло, стишок?!

— Любой подойдет, — Дед Мороз сдвинул шапку набекрень и, выпростав ухо из-под седых кудрей, приготовился слушать. — Но лучше, конечно, о дружбе. Знаете эти бессмертные строки: «Нас зовут лесные звери под зеленой крышей жить»?

— Да что же это… — пробормотал человек в арке и, чуть не плача, воззвал в темноту: — Сидор, не могу я с ним ровно базарить! Он говорит, его лесные крышуют! Слыхал?

— Слыхал, слыхал…

Со стороны погруженного в ночь двора вдруг вспыхнула целая рампа огней, густо облепивших кенгурятник могучего джипа. В арке сразу стало солнечно, как на пляже. Но и на солнце бывают пятна. Темным, скособоченным пятном от машины отделился и заковылял, опираясь на звонкую трость, лысый, остроухий силуэт.

— Ничего-то ты не понял, Хомяк, — сказал Сидор, проходя мимо человека в арке. — Зря только кормлю вас, убогоньких… Не с Питоном ты базаришь, пардон, беседуешь… лошара! — он вежливо поклонился Деду Морозу.

— Как не с Питоном? — Хомяк опасливо переводил взгляд с лысого на бородатого, тщетно пытаясь понять, в чем юмор.

— Ведь ты настоящий Мороз, дедушка? — ласково спросил лысый.

— На все сто! — заверил Дед Мороз.

На полной скорости я вывел свою «Розовую Пантеру» на Кубанскую и втопил по полной, торопясь к дому номер два. Из-за грохота двигателя я не слышал стрельбы, но издалека заметил сверкнувшую цепочку — кто-то бил трассирующими. Затем из-за угла показались ребята, они бежали прочь от дома, оборачиваясь и стреляя на ходу. Последним появился генерал Колесник. Он выпустил трассирующую очередь и честно припустил со всех ног. По пятам за ним с каким-то машинным упорством двигался гигантозавр. Видимо, пули калибра пять сорок пять производили на тормозную рептилию слабоватое впечатление.

— Наводи! — рявкнул я, прижав к горлу лингофон, и тут же застопорил фрикционы.

Ствол, как указка, пополз вслед за чудовищем, неотвратимо догоняющим Колесника.

Жахнуло, пахнуло огнем и пороховым дымом. Автомат четко отработал перезарядку орудия. Но второй выстрел не понадобился.

Генерал Колесник подбежал, на ходу обирая с себя клочья мяса и, вспрыгнув на броню, протянул мне руку.

— Ну, держи пять, крестник! Вовремя подоспел, спасибо! Понял теперь, с чем мы имеем дело?

— Так точно, — сказал я. — Хищный динозавр мелового периода…

— Да плюнь ты на динозавра! — генерал устроился поудобнее и вынул пачку «Казбека». — Эй, наводчик! Вылезай! Великолепно стреляешь, — с чапаевской интонацией сказал он показавшемуся над башней Валерке. — Угощайся.

— Виноват, товарищ генерал, — смутился Жмудь, — не курю.

— Да я и сам не курю, — сказал Колесник. — Это мятные конфеты. А то прет от этого динозавра, как от хорька…

— Откуда он взялся? — я все никак не мог сообразить, что происходит.

— Оттуда же, откуда и твой танк, — сказал генерал. — Из мешка…

— Я так и думал, — покивал Сидор. — Настоящая борода, мешок, подарки… И вообще все, к чему прикасался настоящик, — все настоящее! Ты ущучил? — обернулся он к Хомяку.

— То есть… да… — неуверенно протянул тот. — Конечно… Но в каком это смысле — настоящее? Он что, вообразил себя…

— Нет! — рявкнул Сидор. — Он и есть! На все сто процентов — натуральный Дед Мороз!

— Так ведь не бывает их… — растерялся Хомяк.

— Извини, дедушка. Мал еще сынулька мой, — Сидор ткнул тростью в сторону Хомяка, — не узнал тебя. Но мальчик он очень хороший, и маму слушается, и стишок сейчас отчебучит за милую душу! Начинай, Хомячок, не тяни кота за елку, дедушка ждет. Ну?

— Да не знаю я стихов! — захныкал вконец сбитый с толку Хомяк.

— Как так не знаешь?! — встревожился Сидор. — Что тебе мамка в детстве на ночь читала?

— Какая там мамка! — горько хмыкнул Хомяк. — Она и днем-то ничего, кроме этикеток на бутылках, не читала! А к ночи и вовсе буквы забывала…

— Думай, Хомяк, думай! — лихорадочно бормотал Сидор. — Будешь кобениться — шлепну! Не может быть, чтобы ни одного стишка не помнил!

— Подскажите хоть начало!

— Да мне-то откуда стишки знать?! — взвыл Сидор. — Я с пяти лет по психушкам!

Хомяк уныло покосился на Деда Мороза:

— А без стишка нельзя?

— Отчего же, — умильно расплылся дедушка. — Песенку можно. Или танец.

— Вообще-то, пару песенок я помню… — Хомяк неуверенно почесал в затылке.

— Заткнись! — прошипел Сидор. — За твои песенки ничего, кроме срока, не получишь! — Он старательно посмеялся, заглядывая под косматые брови Деда Мороза. — Хомячок у нас плясун!

— Кто плясун?! — ужаснулся Хомяк.

— Стесняется, — Сидор подошел к подручному и потрепал его по загривку, да так нежно, что у того клацнули зубы.

— Если что-то мешает, скажи, — заботливо промурлыкал лысый. — Танцору ничего не должно мешать! Ну-ка, два прихлопа, три притопа!

— Только и знаете, — тяжело вздохнул Хомяк. — Прихлопнуть да притопить… Эх! — с разгульной тоской заорал он вдруг. — Говори, Москва, разговаривай, Россея! — Сорвал с головы шапку, хватил ею оземь, передернул плечами, откинул со лба несуществующие кудри и резво ударил вприсядку с причитаниями. — Ах! Ох! Чтоб я сдох! Баба сеяла горох! Подавилась кирпичом! Что почем, хоккей с мячом!

— Ходи, черноголовый! — бодрил его Сидор. — Хоба-на да хоба-на, зеленая ограда! Есть такая песенка, но петь ее не надо!

— Ай-люли! Ай-люли! — Дед Мороз прихлопывал рукавицами.

— Эх, Питоша! — напевно голосил Хомяк, не переставая выкидывать коленца. — Какой бродяга был! Настоящик из-за Барьера вынес! Чудо! Зачем же ты, дурак, эту мочалку на морду нацепил?! Вовек теперь не отдерешь! Погубил тебя, дурака, настоящик!

— Дурак — нехорошее слово, — погрозил ему рукавицей Дед Мороз. — Хочешь получить подарок — забудь это слово и рот вымой с мылом!

— Все! Не могу больше! — Хомяк грохнулся на колени. — Что я, клоун — козлом скакать?

— Э-э! — предостерегающе взрыкнул Сидор. — Страх потерял, вредитель?! Пляши, тебе говорят!