Три королевы - Юлия Журова

можно было легко целовать, а ее ноги превращали в само искушение. Позже я планировал оторвать ее от земли и трахнуть у стены, так, чтобы эти каблуки впивались мне в спину.

У Теи перехватило дыхание, когда она прочитала мои мысли, ее щеки приобрели соблазнительный оттенок. Затем меня окутал аромат медовой дыни.

— Обещаешь?

— Абсолютно, — пробормотал я, поднося ее руку к своим губам и целуя ее.

Она покраснела еще сильнее, а мои ноздри раздулись, пока я вдыхал запах ее возбуждения. Я не собирался вызывать такую реакцию, хотя и оценил ее. Но поцелуй дал мне возможность продемонстрировать кольцо, которое было надето поверх атласных перчаток. Если мы вынуждены присутствовать на этих архаичных ритуальных смотринах, я использую их с пользой. Объявление, поцелуй, даже мои забытые перчатки — все это лишь ускорит распространение новости.

Я больше не участвую в этой гонке.

Никогда больше.

— Что ты задумал? — сказала Тея, затаив дыхание.

— Сплетни распространяются быстро, любовь моя.

Толпа расступилась перед нами, когда мы направились к моей семье. По прибытии было принято приветствовать матриарха. Это было настоящим испытанием. Если Сабина решит устроить скандал, это вызовет совершенно новые слухи. Наверное, мне следовало предупредить Тею и об этом.

Но она скользила рядом со мной, любезно улыбаясь незнакомцам, глазеющим на нее. Когда мы подошли к моим родителям, она тепло поприветствовала их.

Доминик Руссо ухмыльнулся, едва заметно кивнув мне в знак того, что он оценил нашу тактику. Это было то, что он бы не осмелился сказать в присутствии своей жены, но это говорило о многом. Моя пара начала завоевывать его расположение. Мои братья, даже Бенедикт, встали бы на мою сторону, если бы до этого дошло. Оставалось только одно сомнение относительно позиции моей семьи в отношении моего выбора партнера.

Когда мы приблизились, губы моей матери скривились, обнажив клыки, которые она, казалось, всегда держала наготове, когда Тея была рядом. Я ощетинился и расправил плечи, демонстрируя силу. Было время, когда она могла справиться со мной. Она была старше меня на тысячи лет и имела больше боевого опыта. Но у меня было то, чего не было у нее.

Пара. Та, ради защиты которой я готов был умереть.

— Мама, — мягко сказал я. — Счастливого Солнцестояния.

Она моргнула, ее взгляд метнулся между нами прежде чем остановиться на наших соединенных руках.

— Ты забыл перчатки, — сказала она, неодобрительно фыркнув. — Я прослежу, чтобы прислуга немедленно принесла их.

— В этом нет необходимости. Я в полной безопасности. У меня нет желания прикасаться к кому-либо, кроме моей пары этим вечером. — Я повысил голос настолько, что подслушивающие вокруг нас расслышали последнюю фразу. Если кто-то сомневался в моей помолвке, то известие о том, что мы спарились, могло снять все оставшиеся вопросы.

— Ерунда. — Она щелкнула пальцами, и рядом с ней появился слуга. — Мой сын забыл свои перчатки. Принесите ему пару.

— Пожалуйста, — шепотом добавила Тея.

Сабина перевела на нее мрачный взгляд. На моей матери было платье винного цвета, закрепленное на одном плече и элегантно драпировавшееся на спине. Ее черные волосы были заплетены в две косы, которые обвивали ее голову, словно корона. Она была воплощением ангела смерти, а ее алые губы наводили на мысль, что она недавно пообедала чьим-то сердцем. Рядом с ней Тея сияла в своем платье с золотыми перьями. Даже взволнованная, она излучала радость, как тепло прекрасного весеннего дня. Они были полными противоположностями: моя мать была ночью, а Тея — обещанием нового дня.

— По крайней мере, у твоей невесты есть здравый смысл, — продолжила моя мать. — Возможно, ей удастся убедить тебя уважать наши традиции.

— Действительно, — холодно ответил я, борясь с желанием улыбнуться. Это было не совсем благословением, но обращение к Тее как к моей невесте означало признание наших отношений — публичное признание.

— Ты прекрасно выглядишь, — вставил мой отец, подходя ближе, чтобы взять Тею за руку. — Поздравляю вас обоих.

Сабина, стоявшая рядом с ним, сжала губы в тонкую линию. Очевидно, это было слишком. Но дело было сделано.

Наша помолвка была признана матриархом семьи и ее супругом.

Тея глубоко вздохнула, несомненно, догадавшись, о чем я думаю, и ответила.

— Счастливого Солнцестояния вам обоим. Для меня большая честь присоединиться к вашей семье.

Этот момент не мог быть более продуманным, даже если бы он был срежиссирован. Мы все произносили положенные реплики и играли свои роли для зрителей. Когда слуга вернулся с перчатками, я взял их. Сабина прочистила горло, как только я их надел, явно испытывая облегчение от того, что я согласился соблюдать приличия.

— Мы должны поприветствовать гостей. — Она махнула рукой своему супругу. — Пойдем.

Мой отец слегка закатил глаза, подавая руку, но безропотно занял свое место рядом с ней.

— Прежде чем вы уйдете, — сказал я, останавливая родителей, — я хотел сообщить, что снял частную виллу на западной стороне острова.

— О? — В ее голосе прозвучала тихая ярость, но она пожала плечами. — Полагаю, вам нужно больше пространства, чем бы вы не занимались.

— Скорее, больше романтики, — сказал я с ухмылкой. — Совет дал нам четкие указания.

Тея, стоявшая рядом со мной, слегка отстранилась, как будто мои слова чуть не сбили ее с ног.

Но моя мать сохраняла спокойствие, даже когда ее глаза зловеще потемнели.

— Конечно. Так и есть.

— Да, — согласился я.

— Полагаю, после этого вечера мы будем не часто видеться с вами?

— Не раньше Нового года, — твердо ответил я.

— Что ж, будем ждать вас в канун праздника, — сказала она.

— Сообщи нам подробности. Я посмотрю, что можно сделать.

Она улыбнулась, демонстрируя ту смертоносную красоту, которую я привык бояться в детстве.

— Это не обсуждается.

Я просто кивнул. Сообщение получено. Я разыграл свою партию и выиграл, но эта игра не закончится сегодня вечером. Ожидалось, что я последую за этим жутким сезоном, куда бы дальше ни занесли их прихоти. И нам предстояло пройти еще не один Обряд.

Мои родители смешались с толпой, принимая от всех наилучшие