План 'Перехват' - Евгения Озерова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После вручения корочки позвонил Хватов, и сообщил, что документы на награждение за вклад в освобождение Китежа направлены на рассмотрение, и что он надеется вскоре вручить ей орден сам. Но пока никаких подвижек к тому не происходило.
Во-вторых, на каникулах пришлось освободить комнату в ДАСе: система ее охраны была пересмотрена, пришли к выводу, что в случае нападения ее тайные телохранители не смогут обеспечить безопасность ни ей, ни студентам в общежитии. Поэтому теперь Настя жила в служебной однокомнатной квартире в Южном Бутове, в новом жилом комплексе немного выше среднего уровня, который лишь при беглом взгляде казался обычным. Но в подъездах сидели не привычные консьержи, а моложавые дядечки, выправка которых и очень пристальный взгляд говорили о том, что в их ЧОП набирают не по объявлению, во дворе ЖК парковались машины со специфическими номерами, а сами жильцы были предельно ненавязчивыми.
Правда, переезд сразу аукнулся ей на факультете: однокурсники вновь заговорили, что она блатная, и на этот раз в ход пошли совсем уж несусветные слухи о том, что она внебрачная дочь какого-то известного политика, и, кстати, «айтишник», которым продолжали считать Влада, тоже неслучайно появился в ее жизни. Пришлось напомнить, что Кот-Ученый — ее двоюродный брат, и откровенно соврать, что это он решил расщедриться на съемную квартиру…
— Что на майские планируешь делать? — спросила Алина.
«Майские?.. — пронеслась мысль. — Ах да, впереди же праздники!»
На мгновение Настя расцвела: впереди несколько дней без тренировок, она успеет и отдохнуть, и написать часть рефератов, и почитать учебники…
И тут же скисла:
— Не знаю, — буркнула она. — Еще не задумывалась…
— Я тоже не задумывалась, — улыбнулась Алина. — Скорее всего, как в прошлом году — буду заниматься по очереди всем, что придет в голову.
«Во живут люди…» — вздохнула Настя.
Ее уже давно звала к себе бабушка, которая не понимала, почему внучка стала такой отстраненной в последнее время. И, пожалуй, Настя то ли действительно соскучилась по ней, то ли так устала, что возможность поездки в родное село впервые представала перед ней в радужных красках…
Но был Грааль, который мог вызвать к себе Настю простым «НАМ СКУЧНО», раздавшимся в голове. Собственно, потому и приходилось уже несколько раз носиться в Китеж без особой необходимости: мистическому источнику жизни нежити было одиноко и очень хотелось послушать рассказы новоиспеченной жрицы о том, как изменился мир за триста лет, пока настоящего контакта с реальностью у него не было. Хотя не триста, больше — Хор Грааля уже обмолвился о том, что перестал разговаривать с последней жрицей, впавшей в ересь аскезы, задолго до ее смерти, а у вампиров, как известно, жизнь длинная, очень длинная… Настя все собиралась спросить, сколько же Грааль был в одиночестве на самом деле, но забывала…
Просто потому, что в ее визитах в Китеж тоже были своя прелесть и свои плюсы.
Разрушенный на две трети город теперь активно восстанавливался, и одно удовольствие было гулять по улицам, где стучали топоры и визжали пилы, где остро пахло свежим деревом, наблюдать, как из груды бревен вдруг встает терем с резьбой — такой же внешне, как прежде, только лучше и современней…
В прошлый ее визит, две с небольшим недели назад, она забрела на площадь поближе к кремлю, где не была раньше, и обнаружила, что здесь скульпторы и целые их группы прилюдно ваяют памятники, посвященные сражению. Два монумента были закончены, над остальными еще трудились творческие коллективы — видимо, после восстановления города композиции собирались установить на окончательных местах. Она подошла поближе и не смогла сдержать улыбку.
Оба завершенных уже были с табличками. Первый, «Кикимора запускает боевую шишигу», изображал, естественно, кикимору в позе пращника, размахивающую шишигой, которая, судя по выражению морды, была готова погибнуть, но нанести максимальный ущерб врагу.
А второй… Второй монумент изображал ногу в женском сапожке, наподдающую скелет в военной форме Цитадели при полной боевой выкладке. Табличка гласила: «Непреодолимая магическая сила дает целеуказание наглым захватчикам».
Настя до глубины души прониклась метафорой. Что и говорить, выполнено было со всей душой, с намеком и чувством юмора, хоть и в жанре наивного искусства…
Китеж был хорош еще и другим. Пару раз она завершала свои визиты в город, заходя в гости к Иванову и Кисмерешкину, и получала истинное удовольствие, слушая истории Хранителей и их перепалки, возникающие по ходу рассказов. Кроме того, они обещали вскоре заново познакомить ее со Змеем Горынычем. Он был эвакуирован в Лукоморье сразу же, по первой тревоге, и до сих пор его не возвращали в Китеж: боялись, что живая база данных, очутившись здесь так скоро после сражения, пока воспоминания жителей еще свежи, перегреется от избытка информации, и тогда нового пожара не избежать…
…В перспективах на майские праздники поездка в Китеж была хороша, визит в родное село тоже, но больше всего хотелось бы, конечно, побыть с Владом. Насте казалось, что в последнее время он стал замкнутым и каким-то отчужденным, ушел в себя.
Понятное дело: у него была служба, у нее — постоянная учеба, обоим мешал график, но все же, все же…
Он часто забирал ее с факультета и подвозил домой или на очередную оперативку, они несколько раз гуляли вместе по Москве, он водил ее в рестораны и в кино… В конце концов, и новые потрясающие букеты с шоколадками и даже тортиками постоянно появлялись у дверей ее служебной квартиры, но Насте хотелось… Ну, хотя бы, какого-то прогресса. А Влад каждое свидание словно начинал все заново, в конце останавливаясь на достигнутом — и ни шагу дальше…
Иногда, впрочем, у нее появлялась мысль, что и она сама не делает ничего, что позволило бы выйти на новый круг отношений, но что именно делать для этого — она не знала в принципе. И часто даже жалела теперь, что всегда была погружена сначала в учебу, потом в работу, а теперь — снова в учебу, и, как оказалось, имела очень мало представления об обычной жизни…
— Что-то ты молчаливая сегодня… Непривычно даже! — произнесла Алина, и Настя вдруг поняла, что они уже подъезжают к ее жилищному комплексу.
— Устала, если честно, — пробормотала она. — Ты сказала
