Мегалиты Русской равнины - Антон Платов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В центре Вселенной
Описывая традиционное святилище как imago mundi, а его осевой столб (дерево) — как axis mundi{28}, Мирча Элиаде приводит замечательный пример из области этнографии: в племени квакиутли (Британская Колумбия) юноши, проходящие обряды возрастной инициации в священном месте, восклицают: «Я нахожусь в Центре Мира»{29}. С этой функцией святилища — «переносить» человека в Центр Мира связано одно из очень распространенных названий «заметных камней» России: Конь-Камень.
Один из наиболее известных священных камней, носящих такое имя, находится у реки Красивая Меча (бассейн верхнего Дона) близ села Козье. Пожалуй, можно сказать, что это — один из самых впечатляющих мегалитических памятников центральной России. На высоком крутом берегу реки (перепад высот составляет здесь более 70 метров) на трех каменных опорах установлен огромный — более 20 тонн весом — камень, который в народе и зовется «Каменным Конем».
Первое упоминание этого памятника относится еще к XV веку: о нем говорится в описании путешествия в Кафу русского посла А. Голохвастова в 1499 году («Клалися в судно на Мече у Каменнаго коня»). В XIX веке о Камне писали И. П. Сахаров, А. Н. Афанасьев, Н. И. Троицкий. У местных жителей с ним связывается немало преданий и поверий; в частности, Афанасьев приводит следующую легенду{30}:
«На берегу Красивой Мечи, близ села Козьего, есть огромный гранитный камень. Крестьяне называют его Конь-Камнем и рассказывают о нем следующее предание: в незапамятную старину явился на берегу Красивой Мечи витязь-великан, в блестящей одежде, на белом коне. В тоскливом раздумье смотрел он на реку и потом бросился в воду, а одинокий конь его тут же окаменел.
По ночам камень оживает, принимает образ коня, скачет по окрестным холмам и громко ржет».
Еще в XIX веке Камень сохранял, хотя бы отчасти, свои функции святилища. Тот же Афанасьев указывает, например, что во времена «скотского мора» вокруг Камня совершалось опахивание, чтобы остановить бедствие. «Во время скотского падежа — коровьей смерти, — пишет И. П. Сахаров{31}, — в старые годы поселяне отправляли около Конь-Камня известный обряд опахивания. У них исстари существует поверье, что коровья смерть является под видом старухи, губит коров и ночью сидит на этом камне».
Другой известный пример — это священный камень, находящийся на о-ве Коневец у северо-восточного побережья Ладоги. В свое время на острове находилось связанное с Конь-Камнем святилище (именно от камня остров и получил свое имя); жертвоприношения у камня продолжались вплоть до самого конца XIV века, когда на острове обосновался валаамский инок Арсений, основавший, как водится, на месте святилища монастырь, получивший со временем большую известность. Камень не был уничтожен, как то нередко бывало на Руси; вероятно, у монастыря просто не нашлось возможности это сделать: камень действительно огромен, высота его от поверхности почвы превышает 5 метров. Как сообщает церковное предание, Арсений «приступил к камню с молитвой», окропил его святой водой и водрузил на его вершине крест, дабы пресечь совершение языческих обрядов. Позднее место креста заняла небольшая часовня, которая не раз разрушалась, но несколько лет назад была вновь восстановлена.
По предположению И. Д. Маланина, первоначально носил имя «Конь-Камень» и знаменитый Камень-Гром, находившийся некогда неподалеку от побережья Лахтинского залива близ Петербурга и легший в середине XVIII века по слову Екатерины II в основание Медного всадника{32}. Любопытно, что этот огромный (весом около полутора тысяч тонн) камень, несомненно, почитавшийся прежде местным населением, определенным образом связан с Конь-Камнем на острове Коневец. По упомянутому уже церковному преданию, когда инок Арсений освящал коневецкий священный камень, боги, жившие в нем, поднялись в воздух в виде черных воронов, улетели с острова и поселились на выборгском берегу, в Лахте…
Количество известных на территории России священных камней, носящих это имя, нельзя назвать очень большим, и все-таки оно достаточно велико, чтобы сделать вывод о некоей особой его значимости (к слову, один из Конь-Камней находится в Москве, на территории Музея-заповедника Коломенское). Некоторые авторы предпочитают понимать это имя буквально и связывают его происхождение с преданиями, которыми может быть окружен камень, или с другими столь же очевидными причинами. Так, например, А. А. Левин склонен видеть на фасе красивомеченского Конь-Камня выбитое изображение лошади{33} (которое сам я не обнаружил при непосредственном обследовании камня), а А. Н. Афанасьев связывает название священного камня на о-ве Коневец с тем, что духи камня охраняли лошадей, выпасаемых местными крестьянами на острове{34}. Однако такой подход не объясняет ни распространенности имени «Конь-Камень», ни того, что этим именем называются, как правило, большие и очень известные камни, с которыми, вероятно, были связаны в древности святилища очень высокого «ранга».
На самом же деле объективных оснований связывать название «Конь-Камень» с конем как животным нет никаких. Даже в тех случаях, когда с камнем действительно связано то или иное предание, упоминающее коня (например, о том, что камень — это окаменевший конь), это предание, скорее всего, представляет собой лишь народную попытку объяснить ставшее непонятным названием, которое в древности имело совсем иной, более сакрально значимый, смысл.
В славянских языках широко распространена основа кон/кън, которую мы видим в таких словах как кон (т. е. «круг», начало и завершение чего-либо), конец, исконный, закон, покон (т. е. «начало», «установление» — в «Русской Правде»). (Более того, данная основа имеет характер общеиндоевропейский; так, например, мы встречаем ее в санскрите: kun — «конец», «кончать».) Как мы видим, в славянских языках основа кон передает понятие начала и конца, коловращения, которые в контексте сакральной Традиции прямо связаны с представлением о Центре Мира, т. е. о точке, из которой развернулся Мир и вокруг которой совершается его коловращение. К этому можно добавить, что в раннесредневековом русском языке слово «кон» имело мягкое окончание — конь (а не конъ){35}; именно поэтому архаичное русское слово искони (т. е. «с самого начала») звучит именно так, как звучит, а не в варианте искона, как оно звучало бы, будь оно образовано от слова конъ. От той же основы с добавлением глагольного форманта — ес{36} образовано славянское слово князь (кънязь, кънесъ), изначально означавшее «тот, кто в центре» или «тот, кто есть закон»{37}.
Таким образом, славянское название (а точнее — понятие) «Конь-Камень» возвращает нас к представлению о священном камне как о камне, лежащем в Центре Мира, т. е., фактически является синонимом к слову «Алатырь», причем синонимом, вероятно, более древним.
Врата Иного Мира
Итак, установка (или освящение) священного камня размещает святилище в символическом Центре Мира и устанавливает связь с Центром Мира вселенским. Однако помимо этого у священного камня есть и другие специфические функции, отличающие его от других магических «инструментов» сакрализации пространства (например, от столба или дерева). Ключ к пониманию этой специфики, которую не всегда можно отследить на прямом этнографическом материале, дает нам фольклор, причем не только предания об известных почитаемых камнях, но и волшебные сказки.
Мысль о том, что наделенные особыми волшебными качествами камни, фигурирующие во многих европейских сказках, являются фольклорным отражением реальных священных камней, высказывалась не раз. Так, например, А. А. Александров в одной из своих работ указывает: «По существу, сведения о культовых камнях в сказках и реально существующие культовые камни являются отражением одного и того же мифологического образа мышления. При этом сходство между ними часто доходит до тождества»{38}. Это означает, что, проанализировав связанные с особыми камнями сказочные сюжеты, мы сможем и функции культовых камней древних святилищ.
