Рекламная пауза (сборник) - Артем Бочаров

И вот повадился я ходить на эту самую дорогу.

Причём не стоял рядом да проходящие поезда рассматривал. Нет! Я обстоятельно располагался прямо на полотне, где между рельсов на шпалах устраивал себе игровую площадку. Какие развлечения я себе устраивал, что так влекло меня туда? Не знаю. Только снова и снова тянуло маленького человечка к скоростной магистрали.

Сколько раз мама и наши соседи забирали меня с железнодорожной насыпи! Проводились профилактические беседы, случались телесные наказания, но ничего не помогало. Проходило совсем немного времени после очередной экзекуции, а я уже там, где обычно – на своей любимой игровой площадке, на «железке».

И снова меня тащат оттуда прочь, в очередной раз одновременно потчуя «кнутом и пряником». Я пытаюсь вырваться из сильных рук, совершенно расстроенный, заливаюсь слезами. Ни моего плача, ни вразумлений взрослых совершенно не слышно из-за шума несущегося мимо многотонного состава.

Чем бы закончились мои променады на железную дорогу, если бы вскоре отца не перевели в Новосибирск, и мы не уехали из Чистоозёрного?

Здесь совсем не обязательно обладать даром предвидения.

Подарок

Медиатор, плектр – небольшая пластинка с заостренным углом, посредством которой извлекаются звуки при игре на некоторых струнных и щипковых инструментах, например, гитаре. Звук, извлекаемый при помощи медиатора, гораздо более насыщен обертонами, нежели звук, полученный при помощи пальцев.

Не знаю, как вы, а я, признаюсь, плохо помню, что мне дарили когда-то на дни рождения. И на память вроде бы не жалуюсь! Может, оттого, что дарить подарки люблю намного больше, нежели их получать? Тебя все поздравляют, а ты стесняешься чего-то, тебе становится неловко, что близкие люди были озабочены твоей драгоценной персоной, думали о тебе, потратились, опять же.

Припоминаются мне наборы пластмассовых солдатиков, шахматная доска с россыпью чёрных и белых фигурок, немудрёные игры с фишками и кубиками, книжки какие-то, рубашки…

Но вот один из подарков запечатлён в памяти ярко.

Уже несколько месяцев наше вокально-инструментальное трио – Питенко, Попов и я – лабало на танцах в стареньком клубе на Марчекане – районе рыбного порта Магадана. За это время мы сколотили добротный репертуар из популярных советских шлягеров, нескольких песен «Машины времени» и двух-трёх – больше не разрешали! – вещей «оттуда», с развращённого, загнивающего Запада. Как правило, эти композиции подавались на десерт – под занавес танцевального вечера, и тут же повторялись на бис. Публика заходилась в экстазе, выбрасывая немыслимые дикие коленца и мотая в такт длинноволосыми причесонами, выкладывалась в последних танцах до изнеможения. Правильно, чего себя беречь, сейчас отзвучат финальные аккорды, и – по домам!

Без пяти одиннадцать к нашей малюсенькой сценке всегда подходил дежурный милицейский чин и, строго глядя на нас, скрещивал перед собой руки – всё, мол, шабаш, пацаны!.. В ответ я традиционно показывал ему указательный палец – ещё одна песенка, чин привычно снисходительно кивал: «У вас пять минут!», и оставался следить за порядком рядом со сценкой.

У-ух, и отрывались мы в эту пятиминутку! Андрюшка рвал пластик на барабанах, у Попова летели струны на гитаре, у меня ломался очередной самопальный медиатор.

Да и фиг с ним, как и с дяденькой в шинели с красными околышами! Всех в зале накрывало безбрежное счастье – вот они, несколько минут свободы! Хотя бы эти мгновения можно провести почти как «там». Откуда-то появлялась пьянящая голову легкомысленная вседозволенность, и совсем не беда, что не снизошло с ней вдруг и сказочное изобилие…

В те времена отсутствием многих товаров и продуктов в магазинах никого нельзя было удивить. Принималось это как должное – ну нет, так нет! Советский народ был очень скромен и непритязателен. А ещё весьма терпеливы наши люди – они смиренно, из года в год, всю жизнь несли крест многочасовых длиннющих очередей. Взрослые шумно радовались, как дети, когда что-то «выбросили», и им перепало, и расходились ни с чем так тихо, словно умудрённые жизнью старики, философски рассуждая: «Не хватило сегодня, хватит в другой раз!..».

Колбаса, сосиски, апельсины, любая пристойная одежда, обувь… Позже – масло, сахар, водка… Да что там, туалетная бумага была страшным дефицитом!

Всё это «доставалось по блату» или из-под прилавка – за переплату. Модная одежда, приличная обувь, косметика, винилы и прочие излишества водились у «фарцы» за безумные круглые суммы.

Но нигде, ни «по блату», ни у «фарцы» я не мог купить хороших басовых медиаторов! То есть плектров для бас-гитары. В магазине «Мелодия» иногда «выбрасывали» небольшие пластиковые лепестки, но для гитары, а они совсем не подходили для четырёх толстых струн моей гэдээровской «Музимы».

Приходилось проявлять смекалку и самому изобретать необходимый в работе аксессуар. Из чего только я не делал эти медиаторы!

Вырезал из пластмассовых мыльниц, напильником и наждачной бумагой приводил изделие в более или менее удобоваримый вид. Пробовал делать их из плотных кусков кожи, потом приспосабливал под плектр какие-то металлические предметы, величиной с пятак. При этом варианте быстро изнашивались струны, да и гитара звучала далеко не так, как тогда было принято.

Казалось бы – какой-то кусочек пластмассы, а вот ведь – тоже дефицит!

Первая пара начиналась в восемь тридцать.

Попов буднично, безо всяких сантиментов – а чему радоваться в такую рань?! – коротко бросил:

– С днём рождения!

Тут же полез в карман своей джинсовой куртки:

– Вот, подарочек тебе!..

Олег зажал в пальцах медиатор. Фирменный! Зелёненький, перламутровый, треугольный, с дырочкой посерединке. А главное – он был жёсткий, то есть именно то, что нужно! Это был басовый плектр!

За окном быстро рассвело, облака моментально разбежались в стороны, и на серый январский город с неба брызнуло весеннее жизнерадостное солнце.

Я не верил своему счастью:

– Олег, откуда?!..

Олег, чуть повеселев, подмигнул: «Места знать надо!», и под аккомпанемент звонка, не торопясь, отправился в поход за знаниями.

Надо ли говорить, что в этот день я не выпускал медиатор из рук. Я показывал его всем – студентам и педагогам, на уроках внимательно рассматривал подарок, пробовал на зуб и зачем-то нюхал его. Мне казалось, что нет более замечательного запаха на свете, чем этот запах пластмассы.

А вечером хотелось репетировать и репетировать – в пальцах правой руки вместо самопального уродца как влитой лежал фирменный басовый плектр!

Помнится, судьба у того медиатора сложилась долгая и счастливая – несколько месяцев он радовал меня своим качеством.

Действительно, много ли надо человеку для счастья?

Снова на рельсах

Среди множества детских забав и развлечений была у нас игра, название которой забылось, но помнится, напоминала она собой всем известные «бабки». Правила мы чуть изменили и – вперёд, к повышению мастерства, к новым победам!

Следствие этих побед – твой авторитет среди пацанов во дворе и всей округе поднимался на более высокий уровень. У нас, старших – Олега Кузнецова, Лёшки Котельникова и меня, этот уровень и так был выше некуда. Однако же игра эта, непонятно кем импортированная во двор дома 13 на улице Невельского, заразила буквально всех. В том числе и самых-самых. Ведь они тоже были просто мальчишки.

Вместо бабок мы использовали небольшие металлические заготовки. То ли гайки какие-то недоделанные, то ли шайбы. С ростом популярности игры эти гайки-шайбы стали самой ходовой валютой в нашей компании. Их можно было обменять на перочинный ножик, на футбольные марки и даже на нежёваную жвачку! В то лето у нас человека встречали по его карманам. Чем больше они оттопыривались, тем весомее у него было положение в обществе. А так как сам металл тоже что-то весил, то и походка его обладателя становилась степенной, более солидной, вполне соответствуя статусу уважаемого человека. В борьбе с усилившимся земным притяжением он старался держать спину ровно, расправлял плечи и поднимал голову. Так и несли себя местные богачи – гордо и величаво.

На заре игровой лихорадки этих самых деталек было в избытке на железнодорожных путях станции Новосибирск-Западный. Затем с каждым днём их становилось всё меньше и меньше. Небольшими компаниями по два-три человека мы отправлялись в недальний путь на свой Клондайк за очередной партией новой «валюты». Бродили по шпалам, наклонив головы, и пристально всматривались в межрельсовое пространство. Как же мы старались не упустить этот драгоценный металл среди россыпи щебёнки и пятен мазута! Идёшь, не попадается тебе ничего, а рядышком, на соседнем полотне, то и дело: