На гребне «волны» - Владимир Гаков

Если данный роман написан вполне традиционно, то в знаменитой эпопее (иначе эту 650-страничную книгу и не назовешь!) «Плечом к плечу на Занзибаре» (1969) автором принята на вооружение экспериментальная техника, которая, не превратившись в самоцель, принесла Браннеру заслуженный успех. Метод литературного коллажа применялся и ранее (например, Дос Пассосом в его «США»), однако картина, нарисованная Браннером, вышла настолько яркой и запоминающейся, что книга до сих пор остается одним из «пиков» не только «Новой Волны», но и всей фантастики шестидесятых. Виртуозное стилистическое и композиционное решения позволили поднять традиционную антиутопию, за последние десятилетия изрядно «притупившую зубы», до уровня яркого обвинительного документа буржуазной цивилизации, фактического отрицания ее будущего.

Это роман о Земле Перенаселенной... Мир тесных квартир-клетушек, всеобщей истерии (каждый индивидуум просто не в состоянии «выйти» из своего непосредственного окружения и живет в мире чужих слов, дел, мыслей, радостей, страхов и ожиданий). Преступность, нео-неоколониализм и международные заговоры сверхмонополий, терроризм и почти карикатурные в Соединенных Штатах «леваки-партизаны»... Расцвет обывательской массовой культуры: создан даже миф о якобы реально существующих абсолютно средних гражданах, супругах мистере и миссис Каждые... Достигли невиданных размеров шпионаж общества за своими гражданами и строгое ограничение деторождения...

Книга чрезвычайно насыщена сведениями, заблаговременно подобранными автором о своем мире. В отличие от большинства предшественников, Браннер вводит читателя в новое окружение не посредством «лекций» или «экскурсий», а тем же естественным путем, каким реальный человек осваивается в незнакомой обстановке: через личный опыт, накапливающийся постепенно, страница за страницей через постоянную ретроспекцию, подытоживание собственных впечатлений. С первых же страниц мы оказываемся «внутри» мира, сразу же ощущаем себя его обитателями. Поначалу этот мир кажется необычным, иррациональным, аритмичным, он оглушает и подавляет сваливающейся отовсюду информацией. Это и извлечения из энциклопедий и справочников, цитаты из книг, обрывки телефонных разговоров, диалоги в транспорте, газетные заголовки, реклама, статьи, стихотворения, песни и анекдоты... Браннер крепко держит в своих руках руль повествования, постепенно устраняя с читательского пути загадки, парадоксы, кажущиеся несоответствия. Делая неизвестное известным, связывая воедино все логические нити, он соединяет разрозненные фрагменты своей мозаики в строгое единое целое.

Собственно, сюжет повествует о заговоре ЦРУ (или организации, к описываемым временам заменившей ЦРУ) с целью уничтожения гениального ученого-индонезийца (точнее, гражданина «Федерации Якатанг», созданной на месте Индонезии). Ученый нашел способ направленно «совершенствовать» человеческую расу на эмбриональном уровне и завещал свое открытие родине. Перспектива появления целого поколения гениев в одной из стран «третьего мира» пришлась не по вкусу монополиям, обирающим эту страну, и налаженная машина заговора завертелась...

Стремясь дополнить впечатляющую картину, Браннер дописывает еще две «створки» своего кошмарного триптиха — романы «Воззрились агнцы в небеса» (1972) и «Всадник футуршока» (1975) — первый из которых повествует об «экологической» гибели США в ближайшем будущем, а второй — об «информационной». Трилогия-предупреждение Браннера — вероятно, редчайший в научной фантастике обвинительный приговор миру, в котором он живет. Активная социальная позиция автора (он, кстати, автор гимна английских пацифистов, выступающих за разоружение, учредитель мемориального «Фонда Мартина Лютера Кинга», участник антивоенных маршей) отдалила Браннера от движения «Новой Волны». Что же касается увлечения стилистическим экспериментаторством, то лишний раз подтвердился тезис, что при наличии интересного социально-информативного содержания произведение лишь выигрывает, если и эстетическая форма его интересна.

Говоря обо всех подлинно значительных произведениях, связанных с «Новой Волной», нельзя не упомянуть еще двух. Первое — это роман Т. Диша «Лагерь для концентрации» (1968). Внешне мы имеем дело с традиционной антиутопией — роман представляет собой дневники профессора литературы Сассетты, заключенного в сверхсекретном пентагоновском лагере «Архимед». Еще продолжается война во Вьетнаме, и президент Макнамара (это не оговорка!) уже отдал приказ нанести тактический ядерный удар по патриотам. В США же вновь подняла голову реакция, развернулась «охота за ведьмами», интеллектуальная оппозиция арестована и сослана в лагеря, подобные «Архимеду»... Лагерь — не только и не столько место заключения, сколько «интеллектуальная соковыжималка»: всем заключенным впрыскивают страшный наркотик паллидин, в неизмеримое количество раз увеличивающий умственные и творческие способности испытуемого и в считанные месяцы буквально сжигающий его. Все обитатели лагеря обречены, однако «инквизиторы» недооценили возможностей коллективного гения... Обычный конфликт военщины и «яйцеголовых»? Не совсем так. Суть дьявольского замысла Пентагона в том, что заключенные лагеря... сами желают подвергнуться медленной смерти от паллидина. Слишком велико искушение «выложить» себя всего, без остатка, реализовать себя в творчестве, пусть даже вся жизнь при этом сузится до нескольких месяцев... Трагедия современных фаустов, чьи достижения на благо людей все равно достанутся политиканам и военным, превратилась под талантливым пером Диша в яростное (хотя и написанное внешне бесстрастно) обличение нового «Мефистофеля» — фашизма в белых халатах...

Второе произведение — это роман М. Муркока «Се Человек!» (1969), в котором неожиданно для лидера «Новой Волны» нравственные проблемы, связанные с религией (одним из «табу» традиционной научной фантастики), поставлены остро и трезво. Герой, путешественник во времени, убедившись в тщетности своих поисков Христа — того не существовало в истории! — сам восходит на Голгофу, считая, что «вера должна жить во что бы то ни стало»... Сознательно или нет, но финальная сцена романа превратилась в один из самых атеистических фрагментов в западной фантастике: «Перед тем, как умереть окончательно, он опять заговорил, и слова слетали с его губ, пока не оборвалось дыхание: «Ложь, ложь, ложь...». Позже, когда тело было украдено с креста слугами лекаря, верившего в какие-то особенные свойства умершего, поползли слухи о том, что распятый вовсе не умер. Но труп уже был в доме врачевателя и скоро должен был быть уничтожен...»

* * *

Итак, как движение «Новая Волна» исчерпалось, не просуществовав и десятка лет. Молодые британские бунтаюи так и не смогли преодолеть двух главных, ставших для движения роковыми, противоречий. Первое — это несовпадение теоретических деклараций и их практического применения: призванная вывести традиционную научную фантастику из тупика, «Новая Волна» завела ее в новые... И второе противоречие, классическое и не раз проанализированное в другой связи: невозможность построения новой культуры (в данном случае ее составляющей — научной фантастики) при полном, абсолютном отрицании старой.

Сейчас «Новая Волна» — уже прошлое научной фантастики, и все-таки ощущение свежего ветра перемен в мире последней очевидно. Как же развивается английская научная фантастика в семидесятых годах, в период после «Волны»? Использованное нами в предыдущем обзоре условное деление писателей-фантастов на «Старую гвардию» и «третий отряд» (молодые авторы, не принадлежащие к «Новой Волне», или же отошедшие от нее) имело место и на Британских островах, хотя и не в таких масштабах, как в США.

Словно поднимая перчатку, брошенную задиристой молодежью, в конце шестидесятых вернулся к активной творческой деятельности Артур Кларк. Во многом этому способствовал феноменальный успех фильма С. Кубрика «2001: Космическая Одиссея», сделанного в содружестве с писателем. Однако попытка превратить сценарий в роман, предпринятая Кларком в 1968 году, успеха не имела, книга выглядит менее глубокой и более скучной, нежели фильм. Писателю нелегко дается обретение былой «формы» — произведения Кларка семидесятых значительно уступают не только произведениям молодых, но и книгам раннего Кларка, например, его признанным шедеврам пятидесятых годов — романам «Конец детства» и «Город и звезды» (то же можно сказать и о творчестве знакомых нашему читателю Ф. Хойла и Д. Кристофера). Роман «Встреча с «Рамой» (1973) посвящен излюбленной теме писателя, контакту с внеземным разумом: отряд землян исследует неизвестное гигантское сооружение иной цивилизации, случайно «залетевшее» в Солнечную систему. В этом романе Кларк по-прежнему верен себе: тщательность и пунктуальность в деталях, интересные прогностические догадки и динамичный сюжет делают произведение занятно и живо написанной книгой, но книгой популяризаторского характера, лишенной размаха, философской глубины, с ослабленной социальной проблематикой. Технократические воззрения писателя в полной мере выражены в его утопическом произведении — романе «Имперская Земля» (1975) где наука в союзе с технологией практически реши ла все больные проблемы будущего западного обще ства (время — 2276 год, 500-летие США!). Но до чегс же бледным и вялым выглядит утопический мир Кларка, как все это напоминает «молочные реки в кисельных берегах»!.. Хотя книги писателей старше го поколения по-прежнему популярны (роман «Встреча с «Рамой» завоевал даже высшие премии жанра) объясняется это скорее «магией имен», авторитетов самих писателей, нежели собственно художественными достоинствами их последних произведений.