Великая княгиня Елисавета Феодоровна и император Николай II. Документы и материалы, 1884–1909 гг. - Коллектив авторов -- Биографии и мемуары
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ко времени ухода Сергея Александровича со службы его здоровье было расстроено разладом между его честным служением и тем, что происходило в Петербурге, в стране, в Москве, где например, собрание представителей земств решило просить государя о даровании конституции. Воспитанные им в православной крепкой традиции государственные служащие высокого ранга, по его рекомендации занимавшие важные посты министров, не могли честно служить из-за отсутствия твердой политической линии и постоянных интриг. Остающихся непреклонными убивали революционеры. И самым опасным Сергей Александрович и Великая княгиня считали отсутствие нравственного и политического единства в великосветском обществе и в семье Романовых.
На сохранение этого единства и была направлены силы великокняжеской четы. Сначала в Петербурге, а затем в Москве Сергей Александрович и Елисавета Феодоровна организуют встречи, приемы, праздники, даже балы прежде всего с целью объединения, консолидации общества[1]. Этомуже служили их покровительство наукам и искусствам, общение с творческой интеллигенцией, организация различных благотворительных акций и структур. Наиболее яркие события из этой серии — благотворительные базары, которые впервые были организованы в Петербурге. В Москве организацию таких базаров взяла на себя Елисавета Феодоровна и близкие ей княгини 3. Юсупова, М. Васильчикова и другие.
Покровительство Сергея Александровича и Елисаветы Феодоровны искусствам и наукам играло значительную роль к культурной жизни России. Широко известна история создания императорского Исторического музея (Сергей Александрович и проф. И. Е. Забелин), Музея изящных искусств им. императора Александра III[2] (Сергей Александрович и проф. И. В. Цветаев), Строгановского и Суриковского художественных училищ (Елисавета Феодоровна), Московского музыкального филармонического общества, Театрального училища (Елисавета Феодоровна), Московского синодального училища церковного пения, Московского археологического общества и др. Менее известна роль Сергея Александровича и Елисаветы Феодоровны и создании Московского Художественного театра. В числе разнообразных благотворительных мероприятий Москве были организованы любительские спектакли силами дворян, где играла и Елисавета Феодоровна. В качестве режиссера-постановщика был приглашен К. С. Алексеев (Станиславский). Театралы Москвы вполне оценили и актеров и режиссера. С этого спектакля идея создания Художественного театра начала реально воплощаться при поддержке Сергея Александровича и Елисаветы Феодоровны.
Столь любимые русской душою паломничества к почитаемым святыням начались для Елисаветы Феодоровны, когда она была еще протестанткой. Путешествие в 1888 г. вместе с Сергеем Александровичем, председателем Православного Палестинского Общества, на Святую Землю, паломничество и участие в освящении храма св. Марии Магдалины в Гефсимании укрепило ее решимость перейти в Православие. Она была на торжествах прославления преп. Серафима Саровского в Сарове и в Дивееве, и духовная связь с преподобным и с Саровом — Дивеевым с годами крепла. После гибели Сергея Александровича паломничества заняли важное место в ее жизни и служении. Она участвовала в торжествах прославления прп. Анны Кашинской, свт. Гермогена в Москве, свт. Иоанна Тобольского. Часто паломничества сочетались с посещением почитаемых подвижников: о. Алексия в Зосимовской пустыни, архим. Гавриила в Седмиезерной пустыни под Казанью (когда старец Гавриил был переведен в Спасо-Елеазаровскую пустынь под Псковом, поездки к нему Елисаветы Феодоровны стали регулярными), старцев Оптиной пустыни, Киево-Печерской Лавры и др. Сохранились подробные описания ряда ее путешествий: в Архангельск и на Соловки, в Екатеринбург и в Верхотурье, по Казанской епархии, по Уфимской епархии в Николо-Березовский монастырь. По просьбе епископа Уфимского Нафанаила Елисавета Феодоровна взяла миссионерскую деятельность в епархии под свое попечение. В сохранившихся письмах и документах видно, что она не только духовно возрастала в этих паломничествах, но и помогала решать проблемы этих далеких и близких монастырей и одновременно укрепляла духовные связи этих святых мест и народа с престолом. Народ и духовенство принимали ее как посланницу и представителя самого государя. Об этой радости народной от встречи ее как посланницы государя она неизменно писала и рассказывала императору Николаю II. Торжественными богослужениями сопровождались поездки Царской семьи и Елисаветы Феодоровны по городам Нижний Новгород, Владимир, Кострома, Ярославль, Ростов Великий в дни празднеств трехсотлетия дома Романовых (1913 г.). Всюду присутствие Елисаветы Феодоровны — Великой Матушки, известной всей России своими делами милосердия — помогало воодушевить добрый порыв народный в отношении к государю и его семье.
После гибели Сергея Александровича она всю свою жизнь направила на молитву и служение людям. Она писала в год организации Марфо-Мариинской обители А. Н. Нарышкиной, с которой раньше много общалась по делам благотворительности: «Если бы Вы знали, до какой степени я чувствую себя недостойной этого безмерного счастья, ибо, когда Бог даст здоровье и возможность работать на Него, это и есть счастье… люди, страдающие от нищеты… должны получать хотя бы немного христианской любви и милосердия — это меня всегда волновало, а теперь стало целью моей жизни. Говорят, что есть люди, которые хотят уйти из мирской жизни, покинуть ее, я же, наоборот, хочу войти в нее… У меня нет ни ума, на таланта — ничего у меня нет, кроме любви к Христу… Я не покидаю тех, кому я нужна, кого знала до того, как начала это новое дело; есть обязанности, отношения, которые не должны от этого пострадать…»
Среди тех людей и дел, кого она не покидала, были прежде всего царь Николай и его семья, а также Императорское Православное Палестинское Общество и проблемы Святой Земли. Она с глубокой ответственностью приняла огромный груз Палестинского общества на себя и несла его до самого конца. Проблемы семьи императора усложнились с появлением Григория Распутина, которого Елисавета Феодоровна воспринимала как зло и беду, и, сколько могла, пыталась устранить его от двора. Убийство Распутина она расценила как «патриотический акт» и после этого сделала последнюю попытку открыть Николаю II глаза на грозные признаки предсмертной агонии власти царя и правительства. Она писала в своем последнем письме императору:
«Слова св. Жанны д’Арк: „Если я унываю от того, что не могу своей верой разжечь сердца других, я удаляюсь и молюсь в уединении… И в конце молитвы я слышу Его голос: `Дерзай, Дщерь! Я не оставлю тебя — дерзай!`. И когда я слышу этот Голос, я испытываю великую радость…“.
Читая эти святые слова, вселяющие мужество, я позволю себе смиренно обратиться к тебе, дорогой мой Ники. Я не могу понять твое молчание — ту стену молчания, которой все вы, мои дорогие, меня окружили. Когда я писала тебе раньше, что чувствую, пусть
