М - 4 (СИ) - Таругин Олег Витальевич

— Даже не собирался, — задумчиво хмыкнул Алексеев, поскольку и сам, откровенно говоря, во многом разделял мнение товарища. Слишком уж страшную цену заплатила его страна за Победу. По крайней мере, лично он — увлекись вдруг военной реконструкцией, — уж точно не решился бы обрядиться в фельдграу. Нет, не потому, что еще буквально вчера всеми доступными способами уничтожал носителей этой самой формы, вовсе нет. Просто память сгинувших на той войне прадедов и собственная совесть бы не позволили. Да еще, наверное, хранящиеся у бабушки скромные солдатские медали его второго прадеда, того самого, что погиб в сорок четвертом при освобождении Крыма…

— Вот и хорошо, — сварливо подвел итог разговора капитан госбезопасности, безуспешно пытаясь заправить под ремень практически высохшую, и оттого ставшую колом гимнастерку. — Давай, про телефонную связь излагай!

Следующие минут пятнадцать Степан рассказывал товарищу про современную сотовую связь. К слову, который сейчас час, ни тот, ни другой определить не могли, поскольку собственных часов у морпеха не имелось еще со времен пленения в Абрау-Дюрсо, а хронометр Шохина не пережил морского купания. Да и какая от него польза? Все равно показывал бы местное время 16 февраля 1943 года…

Полученная информация Шохина откровенно шокировала, как бы не больше, чем даже сам факт его внезапного попадания в нереально-далекое будущее:

— Это ж с ума сойти можно! То есть, сейчас у каждого гражданина в кармане не просто личный телефонный аппарат и звукозаписывающее устройство, но еще и мгновенная камера, не требующая печати фотокарточек?! Да еще и способная снимать кинохронику?!

— Это называется «видео», — поправил морпех, с тревогой вглядываясь вдаль. Хрен с ними, с часами, но внутренний «будильник» никто нее отменял! Что-то долговато Егорыч едет, как бы ненужных проблем не возникло. На проявляющего к ним вялый интерес местного охранничка-то начхать, он не опасен, если б хотел, уже давно или сам подошел, или полицию втихаря вызвал. Но вот если мимо патруль проедет, могут и прикопаться, причем на абсолютно законных основаниях. А у них ни нормальных документов, ни внятного объяснения, кто, откуда и отчего в таком виде, лишь наспех состряпанная легенда про отставших от группы реконструкторов. Еще и боевой пистолет в планшетке — нужно будет, если что, успеть ее под скамейку запихнуть. Вот только Серегина реакция при этом может оказаться, мягко говоря, непредсказуемой — хотя уже должен был просчитать, что ценность его секретных блокнотов сейчас практически нулевая.

— Да не важно, как оно называется! — отрезал окончательно разнервничавшийся контрразведчик. — Это ж какое раздолье для шпионов-то! Сфотографировал военный объект или секретный документ, да и отправил на другой конец мира. Хоть в Америку, хоть в Германию или Японию! Секунда — и все. Как же вы тут вообще со шпионами-то боретесь?!

— Нормально боремся, — рассеянно ответил старлей. — Кому положено, те работают — твои, кстати, коллеги. Да и шпионы нынче совсем другие, не такие, к каким ты в своем времени привык.

— А какие? — искренне заинтересовался Шохин, знакомо прищурив глаза.

— Да абсолютно официально в стране пребывающие, вот какие! Журналист известного западного журнала, сотрудник уважаемой иностранной компании, защитник природы с прочей экологией — прикрытий много, на любой вкус. Да хоть бы и секретарь посольства, защищенный всеми дипломатическими иммунитетами, если и вовсе не сам посол! Пока на горячем не возьмут, трогать нельзя, поскольку все иностранные граждане, у каждого в кармане и паспорт, и разрешение соответствующее.

— …! — не сдержавшись, грубо выругался особист. — Сложно тут у вас.

— А ты думал, в сказку попал? — невесело усмехнулся Алексеев. — Между прочим, с помощью этих милых гаджетов… ну, в смысле телефонов, можно еще и отслеживать местонахождение хозяина с точностью до нескольких метров, геопозиционирование называется… ага, вон Егорыч едет, дождались, наконец! Все, после договорим, — заметив подруливающую к заправке знакомую по поездке на Вахту памяти старенькую «девяносто девятую», Степан махнул рукой, привлекая внимание.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Автомобиль съехал на обочину, притормозив возле товарищей.

— Здорово, Степа! — пробасил высунувшийся в водительское окошко Виктор Егорович, мазнув по ним цепким взглядом. — Гляди-ка, и на самом деле ты, причем живехонький, а то я уж всякого передумал, пока сюда ехал. Вот батя-то обрадуется! И вам, товарищ капитан, тоже здравия желаю. Прыгайте на заднее сиденье, да погнали, знакомиться позже станем…

* * *

— Прошу, — на правах хозяина распорядился старый сапер, распахивая перед нежданными гостями дверь расположенного в полуподвале жилого дома штаба поискового отряда. — Здесь и поговорим, а заодно перекусим, поскольку что-то мне подсказывает, что накормить вас в первую очередь требуется. Разносолов не обещаю, понятно, но и голодными однозначно не оставлю.

— С этим и обождать можно, — отмахнулся морпех, с интересом осматриваясь. Штаб занимал целых три комнаты, одна из которых представляла собой импровизированный музей находок отряда, во второй складировалось снаряжение, а третья, где они и разместились, было чем-то вроде кают-компании. Проще говоря, место, где можно и отдохнуть после копа, и чайку-кофейку за разговорами попить, и дальнейшие планы обсудить, и поработать с документами или интернетом, поскольку и компьютер с выходом в сеть имелся, и принтер со сканером. Приятным дополнением был полноценный санузел с душем.

— Хорошо устроились, — одобрил Алексеев. — Душевно.

— Согласен, — чуть самодовольно усмехнулся поисковик. — И, заметь, все своими силами оборудовали — когда отряду помещение, наконец, выделили, тут такой бомжатник был, что и не описать. Целое лето в две смены горбатились, пока ремонт закончили. Зато сейчас — сам видишь. Ну, все, похвастался — и будет. С чего начнем?

— Нам бы для начала переодеться. Поможешь, Егорыч? Что-нибудь неприметное, чтоб в глаза не бросалось, джинсы там, пара футболок, обувь.

— А у меня есть выбор? — ухмыльнулся бывший «афганец», возясь с электрочайником. — Жаль, моя одежка вам не подойдет, здоровые больно, ну да ничего, разберусь. Тут неподалеку магазинчик недорогой имеется, там и прибарахлюсь. Вот сейчас познакомимся поближе, передохнем-покушаем, да и смотаюсь.

— С чего б нам с тобой повторно знакомиться-то? — удивился Степан.

— Так я и не про тебя, старлей, — Виктор Егорович в упор взглянул на контрразведчика. — Нас ведь тут вроде как трое.

— Капитан государственной безопасности Шохин, Сергей Анатольевич, — верно истолковав взгляд, представился тот, протянув ладонь. — Боевой товарищ вашего знакомого.

— Старший прапорщик Пчелин, Виктор Егорович, боевой товарищ отца нашего общего знакомого, — в тон ему отрапортовал поисковик, отвечая на рукопожатие. — Рад знакомству, товарищ капитан! Хотя, к вам ведь и «товарищ подполковник» можно обращаться, звание-то у вас, насколько помню, специальное?

— Уже нельзя, — вполне по-доброму улыбнулся Сергей, не обратив на несуществующее в Красной Армии звание особого внимания — поводов для удивления хватало и без того, причем, с лихвой. — Согласно указу от девятого февраля сего года, для сотрудников органов госбезопасности введены специальные звания, сходные с общевойсковыми. Так что теперь я именно что капитан.

Обернувшись на фыркнувшего Степана, особист непонимающе дернул головой:

— Что я не так сказал?

— Насчет года слегка промахнулся. Лет, эдак, на восемьдесят.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ах, вон ты о чем. Ну да, сложновато как-то вот так сразу привыкнуть, что за пару часов чуть ли не целый век прошел, — контрразведчик, не скрываясь, вздохнул. — Для меня-то, как ни крути, все еще сорок третий. Да, кстати, а сколько прошло времени с тех пор, как Степан в море пропал? Неделя, две? Точнее, двенадцать дней, так?

Растерянно взглянув на настенный календарь, согласно которому сейчас была вторая половина августа, поисковик отчего-то слегка виновато ответил: