Укусы любви - Кимберли Рэй

— Тебе ибупрофен можно?

Макс кивнул. Я побежала на кухню и через пару секунд вернулась со стаканом воды и двумя таблетками.

— Вот, выпей!

Я присела на краешек кровати и приподняла голову Макса. Он открыл рот, и я положила таблетки ему на язык. Губы Макса скользнули по моим пальцам, и я… словно увидела мир другими глазами. То же самое я чувствовала в клубе, когда он пригвоздил меня к стене, — прилив новых сил, трепет, дикое желание. Да, я желала его прямо сейчас, сию же секунду.

Макс схватил меня за руку и поцеловал кончики пальцев:

— Не все вампиры — мерзавцы. Да, мы пьем кровь! — Он оскалился, и острые клыки скользнули по тыльной стороне моего запястья.

Я замерла, и Макс отпустил мою руку. Его глаза вспыхнули еще ярче — теперь в них читался голод.

— Кровь нам жизненно необходима. — Очевидно, Макс взял себя в руки, потому что дикий огонек в глазах погас. — Далеко не каждый вампир намеренно калечит и убивает.

Может, и так, но меня по-прежнему колотило. От чего — от страха или от поцелуя Макса?

Набравшись смелости, я поднесла стакан с водой к его губам. Макс смотрел на меня блестящими темно-карими глазами. Читать мои мысли он не мог, но, как мне казалось, чувствовал, как я на него реагирую: стук сердца, дрожь в коленях, а еще…

— Тебе нужно отдохнуть! — выпалила я, поставила стакан на тумбочку и пересела в кресло.

«Разве я боюсь? Нет!» — решила я, подтягивая ноги к коленям. Я отлично понимала, насколько опасен Макс, но пока он представлял опасность лишь для моих гормонов.

Макс смерил меня бесконечно долгим взглядом и наконец кивнул. Потом улегся поудобнее, закрыл глаза и уснул.

Макс проспал четыре следующих дня, а я не отвечала на звонки дяди Джимми, которому не терпелось узнать, где я бросила тело, потому что из моргов ИСС не сообщали о новых поступлениях. Макс поправился бы куда быстрее, но без крови — вопреки желанию, терзавшему нас обоих, становиться донором я не хотела — выздоровление затянулось. Он просыпался на несколько часов, пил болеутоляющие и снова засыпал.

Конечно, мы разговаривали. Сначала о разных мелочах — где родились и выросли, о любимых песнях и фильмах. Затем перешли к более серьезным темам — жизни вампиров и ИСС. Макс рассказал о своей семье — двоих братьях и сестре, которая владеет известным на Манхэттене брачным агентством. Я узнала, что больше всего на свете вампирам нравится плодить себе подобных и хорошо зарабатывать. В свою очередь я рассказала ему о родителях и дяде Джимми и о том, что мечтаю быть не богатой, а счастливой и найти себя — хоть в рядах ИСС, хоть за барной стойкой. Я даже призналась, что пробовала рисовать, и показала свои картины.

— Очень неплохо! — похвалил Макс, разглядывая большую абстракцию на стене спальни.

— Ты так говоришь, потому что я тебя спасла.

Макс ухмыльнулся, а потом стал серьезным.

— Нет, правда, картины хороши. Почему не отнесешь их в какую-нибудь галерею?

— Это тебе с ибупрофена кажется! — пошутила я, хотя, конечно же, обрадовалась.

Отнести в галерею? Макс действительно считает, что я… Почему бы нет?

Мы говорили обо всем, и, когда рана затянулась, мне стало грустно. Макс Марчетт теперь воспринимался не как вампир, а как друг. Он собирался уйти, а мне очень этого не хотелось.

Последние часы перед закатом я сидела в спальне и смотрела, как спит Макс. Смотрела и не могла отвести глаз. Вампирские чары он на мне больше не испытывал, но и без них я считала его самым сексапильным парнем на свете. Судите сами — широкая грудь с завитками темных волос, спускающихся по мускулистому животу туда, где лежала простыня. От него пахло опасностью и еще чем-то непонятным. «Запах сладкий, густой, — думала я. — Настоящий аромат декадентства!»

В животе заурчало. «Когда я в последний раз занималась сексом? — спросила я себя. — Господи, даже когда в последний раз мастурбировала, не помню!» Солнце село, Макс Марчетт открыл глаза, и желание, вспыхнувшее в темном закоулке души, накрыло меня с головой.

Ни один из нас не сказал ни слова — мы просто посмотрели друг на друга, и все получилось само собой.

Макс взял меня за руку, притянул к себе и накрыл собой. Он поцеловал меня, и, почувствовав обжигающие прикосновения его языка, я едва не задохнулась. «Господи, у него эрекция!» — подумала я. Именно этого момента я ждала с тех пор, как мы впервые поцеловались.

Макс осыпал поцелуями мою шею, и я запрокинула голову. Желание заполнило меня всю, я больше не могла ждать. Когда он обхватил губами мой сосок, я застонала и вцепилась ему в волосы, плотнее прижимая к себе. Я раздвинула ноги и тут же почувствовала его, затвердевшего, горячего…

— Подожди… — прохрипела я, но Макс впился в меня поцелуем.

— Не беспокойся, со мной предохраняться не нужно, — шепнул он.

В отношении секса существовало древнее правило, и сейчас я могла проверить его на себе. Макс ведь не просто парень, а вампир! От этого я завелась еще сильнее и шире раздвинула ноги. Р-раз — и Макс вошел в меня во всю длину. Удовольствие пронзило, словно стрела, и мне показалось, что в спальне резко убавилось воздуха.

В глазах Макса ярко вспыхнул золотой огонек. Шея напряглась, губы судорожно сжались, но в следующую секунду в полумраке блеснули клыки.

Только я не боялась, потому что знала: без моего согласия Макс меня не укусит. Если бы хотел, укусил бы давно, чтобы скорее поправиться. Нет, дело было не в крови, а в сексе.

Почувствовав Макса глубоко внутри себя, я обвила ногами его бедра. Он начал двигаться: вперед-назад, вперед-назад. Мое тело напряглось, и я, громко застонав, кончила. Его оргазм не заставил себя ждать — Макс вскрикнул и вытянулся струной. Он в изнеможении упал на кровать, притянул меня к себе и обнял. Я уткнулась ему в шею, осторожно положила руку на мускулистую грудь и затаила дыхание.

Через несколько бесконечно долгих минут, когда пульс пришел в норму и вернулась способность здраво рассуждать, я открыла глаза. Взгляд упал на тумбочку — там лежало удостоверение ИСС, и я вдруг почувствовала чудовищность своего поступка. Я не только предала принципы ИСС и спасла вампира, а переспала с ним, да еще и запала на него.

«Так и есть, — сокрушенно думала я, прижимаясь щекой к плечу Макса. Казалось, его сердце бьется прямо под моей ладонью! — Я — полное ничтожество, предательница!» Как ни странно, вместо горечи я ощущала уверенность: Макс Марчетт — именно тот, кто мне нужен, хоть и вампир. Что скажу родным и как буду оплачивать счета, я не представляла, но интуиция подсказывала: все наладится. Может, даже с живописью получится, но даже если нет, ничего страшного. Едва ли не впервые в жизни я чувствовала спокойствие, умиротворение и уверенность.