Поворот в рассказе - Джеймс Чейз

– Почему вы стали снова пить? – спросил я.

– Мне так страшно, что я должен напиваться. Я ненавижу этот дом и все, что в нем, я ненавижу звук ее голоса и ее смех. Если я не напьюсь, я тресну.

– Сожалею об этом, Джордж, – сказал я. – Не смогу ли я чем-нибудь помочь?

Он сделал маленькую гримасу.

– Да, сможете. Боюсь, что это будет неприятная работа. Видите ли, я не доверяю Майре. Я хочу изложить уговор на бумаге. Мне хочется, чтобы вы сыграли роль свидетеля и последили за тем, чтобы в случае несчастья она выполнила обещанное.

– Не говорите так. Не будет никакого несчастья. Кроме того, что все рухнет, если вы не выиграете гонку.

Он насупился:

– Ну, собственно говоря, она получит большое наслаждение, если я буду убит. Видите ли, ей будет очень приятно, если она станет вдовой победителя гонок, и она вполне готова уплатить за это.

Что я мог сказать? Все это дело с самого начала было фантастическим, а теперь ускоренным темпом превращалось в кошмар.

Он был вполне прав насчет мрачной недели. Майра, казалось, находила меня забавным. Она принимала особые меры, чтобы держать меня подальше от Джорджа. За всю неделю мы не урвали на рыбалку ни одного дня. Я по возможности находил убежище в своей комнате под тем предлогом, что навожу лоск на последнюю главу моей книги.

Разговоры были целиком посвящены предстоящим гонкам. Джордж был редко трезвым и общался с толпой, как будто не имел на уме никаких тайных замыслов. Мы с Майрой никогда не оставались наедине, а остальная компания, видимо, не находила в этом ничего странного. Майра получала свою долю восхищения в качестве жены Джорджа, а я видел, как она стремилась всегда быть в центре внимания.

В течение недели у меня были самые благоприятные возможности наблюдать за ней, и я пришел к выводу, что она была чрезвычайно опасной женщиной. Иногда я ловил ее на том, что она пристально наблюдает за Джорджем. Я видел тщательно скрываемую ненависть в ее глазах, и это вызывало мое крайнее беспокойство.

В воскресенье перед гонками Джордж попросил меня прийти в библиотеку.

– Я набросал кое-что. Хочу, чтобы вы просмотрели это и засвидетельствовали ее подпись.

Мы прошли в библиотеку. Майра сидела в кресле. Она улыбнулась мне, когда я вошел.

– Итак, Джордж посвятил вас в наш маленький секрет, – сказала она. При этом глаза ее сверкали, как у тигрицы. – Что вы думаете о нем? Не думаете ли вы, что ужасно мило жениться на девушке ради денег?

– Конечно, миссис Хемингуэй, – ответил я спокойно, – в этом есть и другая сторона. Я полагаю, что и для вас тут имеется некая выгода.

Она рассмеялась:

– Ну, разумеется, я всегда снимаю сливки со сделок. Я не так глупа, как вы думаете.

Джордж резко сказал:

– Давайте покончим с этим и присоединимся к прочей публике.

Она пожала плечами:

– Бедный малютка Джордж. Его так заботит спасенье каких-то глупых вкладчиков.

Джордж протянул мне листок бумаги. Там было всего несколько слов:

«Я обещаю уплатить сумму в один миллион долларов моему мужу, если он выиграет приз „Морган голден род“. Если он погибнет в результате несчастного случая во время гонок, я уплачу указанную сумму фирме „Хемингуэй, Сойер и Кэртис“. Мой чек будет вручен немедленно после победы на гонках».

Я взглянул на нее.

– Вы это видели? – спросил я.

Она рассмеялась.

– Дорогой мой, я набросала это сама. Вы удовлетворены? Вот и дайте это мне. Я подпишу.

Я перечитал обязательство и, не найдя никакого изъяна, протянул документ ей, и она его подписала. Я засвидетельствовал ее подпись и хотел отдать бумагу Джорджу.

Он покачал головой.

– Держите это у себя, так надежней.

Она взглянула на него с язвительной улыбкой:

– Удались, Джордж. Мне нужно несколько минут поговорить с мистером Арденом.

Когда он оставил нас вдвоем, она закурила сигарету и встала. Без сомнения, она была очень красива.

– Вы, должно быть, считаете мое поведение очень странным, – сказала она.

– Все это дело настолько необычно, что я предпочел бы его не обсуждать, – ответил я резко.

– Джордж боится, не правда ли? – уверенно продолжала она. – Никто, кроме вас и меня, об этом не знает. Он ужасно боится. Я наблюдаю за ним в течение нескольких недель. На последних гонках он едва не погиб, потому что у него сдали нервы. Я не думаю, что он победит на этих гонках. А вы?

Я посмотрел ей в лицо:

– Вы думаете, что он разобьется? Вы это хотели сказать?

Она пожала плечами:

– Я этого не говорю. Я сказала: не думаю, что он победит.

– Он что-нибудь значит для вас?

Ее глаза сверкнули.

– Почему вы об этом спрашиваете? Он вам что– нибудь говорил?

– Если он действительно что-то для вас значит, почему бы вам не дать ему деньги и не сказать, что вы против его участия в гонках.

– Вы что, с ума сошли? – Она разразилась смехом. – Подумайте о возбуждении, которое я намерена пережить. Я ставлю на кон миллион долларов. Я буду наблюдать за каждым ярдом гонок. Подумайте о Джордже, окаменевшем от страха, понимающем, что если он не победит, то разорятся сотни его мелких сосунков. Предположим, его обгонят другие. Подумайте, как он будет себя чувствовать при этом. Или, предположим, он поймет, что просто не сможет победить, тогда его единственный выход – убить себя. Боже мой! Какая сенсация! Ценит ли он своих маленьких сосунков больше, чем собственную жизнь? – В ее глазах мелькнуло безумие. – Мне наплевать, сколько мне это будет стоить. Я не отдам эти гонки ни за что на свете.

Я пошел к двери.

– Ваша позиция невероятна, – сказал я. – Я не думаю, что мы в дальнейшем будем о чем-либо разговаривать друг с другом. Спокойной ночи.

Она подбежала ко мне.

– Подождите! – воскликнула она. – Вы ведь пишете книги, не так ли? Что за чудесный рассказ тут может получиться. Только ему нужен маленький поворот, который бывает у всех хороших рассказов. Подождите его. – Она рассмеялась мне в лицо. – О, это такой чудный поворотик! Вы будете сильно поражены, когда о нем узнаете.

Я вышел из библиотеки, не оглядываясь. Я был уверен, что она немного не в себе. При мысли о том, что Джордж связал свою жизнь с такой женщиной, у меня болела душа.

Гонки были назначены на одиннадцать утра. Мы с Джорджем вышли вместе довольно рано. Оставили дом молча, не попрощавшись с Майрой.

Джордж сказал, что не хочет видеть ее до окончания гонок. Он выглядел совсем больным, когда сел за руль «бугатти» и когда неизменно всю дорогу до аэродрома вел машину со скоростью двадцать пять миль в час. Мы подъехали к флоридской трассе, где должны были проходить гонки. Он попросил меня подойти перед началом гонок к ремонтному пункту.

– Хочется услышать ваши добрые пожелания, – сказал он.

Я бродил, наблюдая суету, неизбежно предшествующую крупным автогонкам. Я наблюдал, как медленно прибывали толпы зрителей. Мне показалось, что я вижу Майру и ее компанию, занявших места на главной трибуне, но не был уверен. Я решил наблюдать гонки с ремонтного пункта.

Наконец я увидел бегущего ко мне механика и пошел к нему навстречу.

– Мистер Хемингуэй уже почти подготовился, сэр, – сообщил он.

Я увидел, что он выглядел встревоженным. Когда мы шли к ремонтному пункту, где виднелись десятка два машин, выстроившихся в шеренгу, я спросил механика, что он думает о шансах Джорджа.

– Он нагрузился, сэр, – заявил механик, качая головой. – Никто не должен водить машину под мухой.

Я ускорил шаги. Джордж уже сидел в своей машине. Из-за своей славы он должен был давать другим фору для уравновешивания сил, и поэтому стартовал последним.

Я подбежал к нему.

– Все в порядке, Джордж? – спросил я.

Он кивнул:

– Разумеется. Я – в порядке. Сегодня ничто на четырех колесах меня не догонит.

Лицо его стало очень бледным, и глаза остекленели. Он был сильно пьян и выглядел совершенно беззаботным.

– Не рискуйте, – сказал я, пожимая ему руку. – Я позабочусь для вас обо всем. Удачи вам, старина.

Шум двигателя мешал нам слышать друг друга.

– Прощайте! – крикнул Джордж. – Приглядите за моими мелкими вкладчиками, ладно?

В этот миг упал флажок, взревел мотор, и он умчался.

Я поспешил к ремонтному пункту и встал возле группы механиков. Они разговаривали вполголоса, но мне было все слышно. Они беспокоились о Джордже.

– Выхлестал почти полную бутылку шотландского виски, – сказал один из них. – Он, должно быть, сошел с ума.

– Да? Ну и взгляните-ка на него сейчас. Какую скорость он развил.

Все глаза были обращены на небольшую красную машину, промелькнувшую на трассе. Джордж уже обогнал троих соперников. Выйдя на прямую, он дал полный газ, и машина с ревом устремилась вперед. Все другие водители поступили так же, но потом замедлили перед поворотом. Джордж взял поворот на полной скорости и чиркнул по ограждению. На миг мы подумали, что его колеса покинули дорожку, но через несколько футов он был снова на прямой.