Две Родины - Георгий Богач

– Нет, я хочу стать врачом.

– Вот я за врача замуж и выйду. Возьмешь?

– Возьму.

– Слушай, а когда же ты летишь в Токио?

– Я не хотел тебе говорить, Светик. Мы уезжаем завтра. После сегодняшней тренировки пойду домой, соберу вещи и документы. Утром «Стрелой» поедем в Москву. А оттуда на самолете. Ты что так на меня смотришь? Мне что, не ехать?

– Ехать, Пашенька, ехать. Мужчина должен карьеру делать. Значит, ты мне два месяца ничего не рассказывал, – Света улыбалась, но глаза у нее были грустные.

– Я вечером позвоню, а завтра приходи меня провожать.

– Любка Новицкая ревновать будет. Она тебе и в Японии проходу не даст. Любку включили в сборную, хотя ее комбинации на снарядах слабее моих. Что же ты за меня не похлопотал перед своим московским покровителем?

– Успею еще. Это не последние соревнования. И поважнее этих соревнования будут. Все еще впереди. Ты у меня суперзвездой станешь вроде Фатимы Шагивалиевой. Ты красивее ее.

– А ты меня любишь?

Павел почему-то промолчал.

…Павла провожали мать и Света. За несколько минут до отхода поезда на перрон прибежал Пашин отец.

– Извини, что опоздал. Задержался в Росминералсоюзе. Возвращайся с победой, Паша. Мы все тебя будем ждать, – сказал отец. У него был усталый вид, появились круги под глазами.

Вместе с тренерами и ребятами Паша вошел в вагон скорого поезда.

Мать, отец и Света стояли на перроне и смотрели, как поезд Санкт-Петербург – Москва набирает скорость. В Светиных глазах стояли слезы.

Пашино место оказалось на верхней полке купе. Он расстелил постель и почти сразу уснул.

Утром ребят на автобусе отвезли в аэропорт с Ленинградского вокзала.

Самолет взлетел и словно завис в пространстве. В иллюминатор были видны облака под самолетом, большими пятнами покрывавшие землю. Реки, озера, леса и города внизу казались нарисованными. Сбоку медленно акулой проплыл другой самолет и пропал из виду. Павел даже рассмотрел заклепки на его крыльях. Ребята подкрепились бутербродами и незаметно для себя уснули.

Самолет неслышно коснулся бетона, проехал по инерции и остановился. Подкатили трап, открылись двери и стали выходить пассажиры. Аэропорт обрушился на прилетевших гулом взлетающих и садящихся самолетов, разноязычными объявлениями по радио и множеством светящихся табло с разноцветными указателями и рекламой. В зале аэропорта, прозрачными стенами напоминающем громадный аквариум, то тут, то там, словно стайки рыбок, собирались группки людей. Ребят и тренеров встретили и провели к автобусу улыбающиеся мужчина и женщина в строгих деловых костюмах. Мужчина что-то говорил Леониду Кузьмичу, а женщина переводила на русский.

Автобус долго ехал по незнакомым улицам, мостам, пересекал бульвары и наконец подъехал к гостинице с громадными иероглифами на фасаде. Ребята с тренерами разместились в холле, а Леонид Кузьмич и встретившие их мужчина с женщиной пошли оформлять документы.

Леонид Кузьмич вернулся со связкой ключей и стал раздавать ребятам.

– Будете жить в двухместных номерах. Все номера на 14-м этаже. Сейчас поднимаемся к себе, устраиваемся, а в четыре часа сбор в моем номере, 1419-м.

Переводчица, похожая на сувенирную японскую статуэтку, подошла к Леониду Кузьмичу и обратилась к нему на русском с легким акцентом.

– Пожалуйста, немного задержитесь. В гостиницу приехал корреспондент ежедневной спортивной газеты. Он хотел бы сфотографировать вас с вашими учениками и задать несколько вопросов. Он надеется, что среди этих мальчиков и девочек есть будущие чемпионы мира и Олимпийских игр и через несколько лет он будет гордиться сегодняшними фотографиями. В Японии очень интересуются спортивной гимнастикой и ее будущим. Это один из самых популярных видов спорта в Японии.

– Хорошо.

Переводчица подвела к ребятам невысокого человека в очках с толстыми линзами, делающими его зрачки громадными. Он был в джинсах и светлой куртке, на плече висел фотоаппарат с большим объективом. Корреспондент что-то сказал переводчице.

– Встаньте, пожалуйста, вот здесь, на фоне этих цветов. Тренеры в центре, а ребята по бокам. Вот так хорошо. Сумки возьмите в руки.

Корреспондент подошел к Павлу, взял его за руку и поставил рядом с Леонидом Кузьмичом. Потом он сделал несколько снимков и обратился к переводчице.

– Господин Мацумото спрашивает, давно ли тренируются эти ребята в вашем клубе.

– По шесть-семь лет, – ответил Леонид Кузьмич.

Мацумото улыбнулся, показал на Павла и опять обратился к переводчице.

– А этот парень, наверное, чемпион. У него прекрасная физическая подготовка, – перевела она слова корреспондента.

– Пока не чемпион, но мы на это надеемся, – сказал Леонид Кузьмич.

Мацумото сфотографировал Павла и Леонида Кузьмича по отдельности.

Он поклонился, поговорил с переводчицей и ушел.

– Господин Мацумото рассказал, что посвятил свою юность спортивной гимнастике и очень уважает русских гимнастов. При этом заявил, что японские гимнасты – ученики русских. Но ученики превзошли своих учителей.

– Это мы еще посмотрим, – сказал Леонид Кузьмич. – Пошли, ребята, надо отдохнуть. Завтра тренировка, а послезавтра – соревнования.

Все направились к лифту.

Глава 3. Люди Кре

Кин бежал вдоль гребня горы, стараясь ступать на мягкие и сухие пучки жухлой травы, торчащие из снега. Его грудь размеренно вздымалась, падающий снег таял на коренастом сутуловатом теле. В плену у монахов он сильно похудел, и казалось, будто он состоит только из мышц, костей и жил. Несмотря на то что не ел три дня, Кин, как и все люди Кре, мог без устали бежать долго и легко. У поворота к Большой поляне его догнали черные остроносые собаки. Кин повернулся к ним лицом, сдвинул ладони и, как только ощутил упругое тепло между ними, направил на собак. Встречаясь взглядом с человеком, каждая из собак поджимала хвост, прижимала уши, по-щенячьи скулила и, дрожа всем телом, медленно отступала назад. Псы сбились в кучу и завыли, растерянно поглядывая то на человека, то друг на друга. Кин хлопнул в ладоши, и собаки вдруг притихли, преданно глядя на него и ожидая команды.

Кин закрыл глаза, вновь направил ладони на собак, а потом – на землю. Собаки сели на задние лапы и насторожили уши. Кин открыл глаза, посмотрел на стаю. Услышав шипящее «ясь-сь-сь-сь», собаки вскочили, развернулись и побежали навстречу своим хозяевам – монахам, рыча от злобы и пятная снег слюной.

Увидев беснующихся псов, монахи остановились. Гортанным голосом Аир приказал уничтожить собак-предателей. Монахи достали луки, вставили в них стрелы с наконечниками, смоченными в соке травы ум, прицелились и спустили тетиву. Потом они выпустили по второй стреле, потом – по третьей. Стрелы разили без промаха.

Визжа от боли и ярости, остроносые собаки катались по снегу, оставляя на нем кровавые узоры, и затихали черными пятнами. Из мохнатых тел торчали стрелы, а языки были прокушены собственными клыками.

Лицо Аира осунулось. Он отдал приказ части монахов обогнать беглеца по горам, другим – идти следом, чтобы окружить и взять живым, обязательно – живым. Монахи сняли с поясов сосуды из тыквы бу, растущей в долине Чин, и отпили по паре глотков напитка хра, подкрепив дух и тело.

Цепляясь за камни крюками, вырезанными из тазовых костей горных козлов, первый отряд монахов начал взбираться по склону горы. Монах Аир внимательно осмотрелся и последовал вслед за ними. Остальные монахи пошли, как им казалось, вслед за беглым человеком Кре.

Из-за дерева Кин видел, что монахи направились в сторону селения людей Кре. Пускать их туда было нельзя. Кин решил опередить монахов и преградить им путь в его родное селение. Из гибких веточек куста це и пучков прошлогодней травы Кин сплел рукавицы, наколенники и ходуны, надел и привязал веревками, свитыми изо мха. Хватаясь за камни защищенными руками и ногами, он двинулся путем, известным только людям Кре. Когда монахи шли по горной тропе. Кин уже смотрел на них с вершины.

Тренировка

Гимнасты позавтракали, выпили по глотку смеси Коломийца для акклиматизации и пошли на утреннюю тренировку. Спортивный зал, предоставленный питерским гимнастам, располагался неподалеку от гостиницы. Девушки начали тренировку с исполнения вольных упражнений под фонограмму, а ребята работали на перекладине.

Павел застегнул на талии лонжу, густо натер накладки на ладонях магнезией, подошел к перекладине, подпрыгнул, схватился за гриф и, вращая тело вокруг него, двумя витками намотал тросы. Сделал отмах, потом – два больших оборота назад и отпустил руки. Леонид Кузьмич натянул лонжу тросами на блоках и выдернул Павла вверх. Павел прогнулся, три раза повернулся в воздухе, приземлился на ноги, но не удержался на месте и шагнул вперед.

– Опять тебя вперед потянуло! Вылетай вверх под углом в сорок пять градусов. Почувствуй воздух, регулируй полет руками и приземляйся сверху, а не под углом! Понимаешь, сверху! Сделай соскок без лонжи. Она тебе мешает, – Леонид Кузьмич с досадой махнул рукой.