Газета Завтра 882 (41 2010) - Газета Завтра Газета
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Да и сам эксперимент с контрактниками с треском провалился. В 2003г. была принята федеральная целевая программа "Переход к комплектованию военнослужащими, проходящими военную службу по контракту, ряда соединений и воинских частей". Она предусматривала, что число солдат и сержантов-контрактников в частях постоянной готовности вырастет с 22 100 в 2003г. до 147 000 в 2007г., а их общее количество вместе с другими частями — с 80 000 до 400 000. 23 сентября 2010г. Сердюков признался: денег на контрактников нет. То есть потрачены зря миллиарды народных денег, но виноватых, естественно, тоже нет. Возвращаемся к призывной системе. Эксперимент закончен. "Ура" А. Сердюкову, Н. Панкову и Н. Макарову!..
Идет губительная реформа военного образования. В этом году в военные ВУЗы не принято ни одного человека, чего не было со времен Петра Первого. Идет полная деградация ВВУЗов, особенно страдают научные школы. Если в нарушение распоряжения правительства РФ №1479-пп от 29. 12. 2009г. будут передислоцированы, а точнее, попросту уничтожены академии РВСН в Москве и ПРО в Твери, академия ВМФ в Санкт-Петербурге и др., НАТО должно реформаторам поставить памятники из золота. А если реформаторам удасться перевести штаб ВМФ в Питер, то это разрушит все взаимодействие и систему управления между главными штабами родов и видов войск и Генеральным штабом, и потребует колоссальных затрат на передислокацию, приблизив его под удар НАТО.
Беспрецедентный факт, но министр обороны РФ А. Сердюков, устав от лишнего груза, избавляется от "ядерного чемоданчика" — переносного терминала "Чегет", системы управления стратегического ядерного оружия (СЯС), являвшегося обязательным атрибутом его должности, от которого зависит безопасность страны. Действительно, зачем он ему? Ведь СЯС, наша главная надежда безопасности, как, впрочем, и все наши ВС в целом, уже находятся в состоянии коллапса. Наземная составляющая также стремительно исчезает: за годы "возрождения былой мощи" (т.е. с 1 января 2000 г. по 1 июля 2009 г.) из РВСН было списано 431 МБР с 2334 БЧ, а получено 42 МБР с 42 БЧ. Авиационная составляющая пока стабильна, но новых бомбардировщиков нет даже в проекте, поэтому и она скорее всего умрет, причем, похоже, довольно скоро.
Как долго будут продолжаться испытания пресловутой "Булавы"? Сколько еще должно быть испытаний, и даже если она полетела, то все равно ведь она по своим ТТХ соответствует уровню 70-х годов! И кстати: почему испытательные пуски "Булавы" происходят не с испытательного полигона ВМФ РФ, а с подводной лодки, превращая экипаж и лодку в камикадзе?
Придя в МО РФ, А. Сердюков объявил о том, что существующая численность Вооружённых Сил — 1 миллион 100 тысяч человек — "слишком велика", хотя ещё три года назад бывший в ту пору министром обороны С. Иванов горячо убеждал россиян в том, что тогдашнее сокращение армии на 100000 человек — последнее, и что численность российских Вооруженных Сил теперь (2005г.) доведена "до оптимального состава" в 1,2 млн. человек. И президент В. Путин, согласно кивая, это как бы подтверждал. Но в итоге — все продолжалось. Масштабные "зачистки" почему-то начались с военных медиков — в планах сокращения до 2012г. 66 госпиталей. Врачам-офицерам предлагается демобилизоваться и приступить к работе в качестве гражданских специалистов. Объявлено, что из 14 тысяч военных врачей к 2012г. оставят лишь 4 тысячи. Члены семей военных вообще остались без помощи военных медиков! А ведь наша военная медицина даже и сегодня была одной из немногих эффективно функционирующих систем армии. В ходе последней войны (Чечня) военные медики смогли добиться впечатляющих результатов, когда резко снизился уровень смертности раненых, доставленных в госпитали. В военной медицине были сосредоточены блестящие врачебные кадры. Как ни прискорбно, но при такой реформе в Главном военном госпитале им. Н.Н.Бурденко скоро некому будет делать простейшие операции…
Во время войны августа 2008г. А. Сердюков, Н.Панков, Н. Макаров тоже показали себя соответствующим образом. Война с Грузией застала Главное оперативное управление и Главное организационно-мобилизационное управление в прямом смысле слова — на улице. В этот день, выполняя строжайшую директиву министра обороны А. Сердюкова, управления занимались переездом. Десяток КамАЗов выстроился у подъездов, и в них грузилось упакованное в ящики и узлы имущество двух главных управлений Генерального штаба. Новость о том, что Грузия начала военную операцию против Южной Осетии, многие офицеры узнали лишь из утренних выпусков новостей, хотя ГРУ ГШ, телевидение и другие источники СМИ своевременно информировали А. Сердюкова, Н. Панкова и Н. Макарова. К этому моменту функционировавшая бесперебойно больше сорока лет система оповещения была демонтирована. Дежурных в управлениях и службах просто не было, так как дежурить было негде. Оповещать офицеров было некому. Поэтому ни о каком прибытии по тревоге офицеров и немедленном "включении" ГОУ или ГОМУ в ситуацию речи идти не могло. Включаться было некому и негде. При этом само ГОУ уже два месяца было без руководства. Бывший начальник ГОУ генерал-полковник А. Рукшин был в начале июня уволен за несогласие с планами А. Сердюкова по резкому сокращению Генштаба. Нового начальника ГОУ руководству Минобороны за это время найти было недосуг. Исполняющий же обязанности начальника ГОУ первый заместитель А. Рукшина генерал-лейтенант В. Запаренко был вынужден совмещать сразу несколько должностей, что не могло не отразиться на состоянии дел в ГОУ.
Всё это усугубилось тем, что к этому моменту ГОУ и ГОМУ оказались полностью отрезанными от войск. В очищенных под ремонт помещениях не только вся ЗАСовская связь, но даже и обычная, "эровская", были уже отключены, а в новом здании её ещё просто не провели. В итоге в самый драматичный момент цхинвальской драмы Генеральный штаб России, по существу, потерял управление войсками. При этом сам переезд никто не отменил, и разворачивать работу пришлось фактически на колесах. В качестве средства связи с войсками использовалось несколько обычных телефонов открытой дальней связи в тех нескольких кабинетах, которые были определены под временное размещение министерских советников. Но больше всего выручали обычные "мобильники", с которых за свои деньги офицеры и генералы вели переговоры с коллегами из СКВО. Рабочие группы разворачивались в любых мало-мальски пригодных помещениях бывшего штаба Объединённых сил Варшавского Договора: в гримёрках, раздевалках, за сценой, в спортивном зале. Одно из направлений ГОУ вообще оказалось сидящим в оркестровой яме. Только к исходу вторых суток удалось хоть как-то восстановить управление войсками и развернуть работу. Но эта неразбериха стала причиной больших человеческих потерь и ошибок. Так, новый начальник Генерального штаба Н. Макаров до последнего момента не решался отдать приказ войскам на начало военной операции.
После того, как грузины начали войну, командование миротворцев, дежурный генерал ЦКП и командующий СКВО неоднократно выходили напрямую на начальника Генерального штаба с докладами о том, что наши миротворцы несут потери, что идёт уничтожение города с мирным населением, что необходимы немедленная помощь и приведение в действие имеющихся на этот случай планов отражения агрессии, но НГШ всё тянул, непрерывно "уточняя" у высшего политического руководства, какими должны быть масштабы применения силы, хотя политическое решение к этому моменту уже было принято.
Именно с этим была связана задержка с вводом войск, которая обошлась нашим миротворцам в несколько десятков убитых солдат и офицеров.
Первая директива, отправленная в войска, носила столь ограниченный характер, что почти сразу потребовала её дополнения новой. По первой директиве войска, вводимые в Южную Осетию, фактически оставались без прикрытия, так как директива касалась лишь частей и соединений СКВО…
По его же вине возникла несогласованность между видами Вооружённых Сил. Не имея опыта работы организации межвидового взаимодействия, в самый ответственный момент начальник Генерального штаба словно "забыл" о ВВС.
Директива войскам Северокавказского военного круга ушла, а директива командованию ВВС не была отправлена. О ней "вспомнили" лишь тогда, когда войска, пройдя Рокский тоннель, оказались под ударами грузинской авиации. И ВВС пришлось, что называется, "с колёс" вступать в операцию. Это явилось одной из причин столь высоких потерь в самолётах. Потом точно так же "вспомнили" о ВДВ, и директива ушла в штаб ВДВ.
Именно этим объясняется то, что самые мобильные войска Российской армии оказались фактически в арьергарде военной операции.
