Коричневые сны - Лариса Чистова

Она действительно вышла из кладбища и ее сердце заликовало. Теперь она почти дома. Легкой трусцой Аня побежала к троллейбусной остановке. Она преследовала две цели, согреться и сократить время. Единственное, что ей не понравилось, это то, что на ее пути не встретился ни один человек. Ведь еще не самый поздний час, и люди должны были ходить по тротуарам, возвращаясь в свои дома с работы или магазинов. В их городе был большой металлургический завод, в котором работали посменно, поэтому даже в три часа ночи могли попадаться люди, торопившиеся домой.

Аня вышла к мосту через ставок и увидела проезжавшие по дорогам троллейбусы. Она хотела подойти к ближайшей остановке, но тут заметила на ней группу подозрительных парней. Некоторые были явно выпившие, они громко и развязано разговаривали, используя нецензурную брань. И как назло, на остановке не было кого-то другого, чтобы Ане не страшно и не опасно было стоять, дожидаясь своего транспорта. Она нерешительно разглядывала молодых людей, и они тоже заметили ее. Их поведение сразу изменилось, они перестали громко разговаривать, а тихо зашушукались, быстро допивая алкоголь из бутылок. Аня попятилась назад и быстрым шагом скрылась во дворе соседних домов. Ей хотелось переждать здесь некоторое время, чтобы не провоцировать подвыпивших парней на неправильные поступки. Сейчас они уедут на своем троллейбусе, и тогда Аня сможет сесть на свой. Возможно, на остановке появится кто-то из более приличных людей. Выждав продолжительное время, Аня медленно двинулась к остановке, но, не доходя до нее, она услыхала прежние ругательства. Парни не уехали.

Аня достала мобильник и позвонила Родриго. Он не отвечал. Конечно же, Аня прекрасно знала, что сегодня они играют в каком-то ресторане, и он не сможет придти, чтобы проводить ее. Но она понадеялась на это. Ведь сегодня был не обычный день. Сегодня он и она были вместе.

Аня вернулась в чужой двор и уселась на качели детской площадки. Она прикрыла глаза, и вспомнила его уверенные руки и страстные губы. Он не давал ей возможности подумать и сказать «да», он просто хотел ее. А она не в силах была противиться его страсти и его напору. Кроме того, он такой красивый, он сильный и нежный. Он знает, что делает, и Ане приходилось только пассивно наслаждаться его ласками. Его поцелуи до сих пор явно ощущались на Аниной шее и ниже. Даже нежная кожа бедер вспыхивала от воспоминания его прикосновений.

Телефонный звонок вывел ее из состояния блаженства. Это он!

– Родриго, – обрадовалась Аня.

– Привет, – глубоким густым бархатом ответил он. – Соскучилась?

– Послушай, Родриго, ты не мог бы проводить меня домой?

– А где ты? Разве ты еще не дома?

– Нет, еще нет, – торопливо ответила она. – Понимаешь, по дороге домой я попала в странную историю и заблудилась. Потом нашла дорогу, но тут на остановке компания подозрительных пьяных субъектов. Я боюсь стоять с ними.

– Слушай, милая, ты же знаешь, что я на работе. Я не могу сейчас все бросить и уйти. Без меня тут ничего не получится. Возьми такси, – посоветовал он.

– У меня денег нет, – мрачно ответила Аня. – Только мелочь.

– Тогда вот что, вернись на предыдущую остановку или пройдись вперед. Там уж точно не будет этих придурков. Не бойся, все будет хорошо. Я думаю о тебе, – он издал смешок, – Аня в стране чудес.

– Я люблю тебя, – улыбнулась я.

– Увидимся завтра. И позвони мне, как доберешься домой.

Он отключился, а Аня легко вздохнув, решила последовать его совету. Она через дворы пройдется вперед и сядет там на троллейбус. Через десять минут она уже была в нужном месте. Троллейбус подъехал сразу же, и в нем были люди. Аня успокоилась и села на свободное место. Пассажиры спокойно сидели или стояли, и в троллейбусе было необычно тихо. Через пятнадцать минут Аня приедет, потом еще десять минут надо будет бежать к дому, и все закончится.

Она прикрыла глаза и подумала о Родриго. Он не сказал, что любит ее. Ее тоскливо жгло, разъедая сердце осознание этого факта. Конечно, он ей еще раньше говорил о том, что не может никого любить. С его образом жизни, с его пристрастиями, ему не дано быть постоянным. Ах, как Аня понимала это, глядя на своего брата. Но она никогда не думала, что окажется в роли одной из таких брошенных девиц. Родриго говорил, что она нравится ему, и что он не собирается бросать ее, но, тем не менее, ясно давал понять, что вместе они быть не смогут. Аня надеялась, что он пробудет с ней, как можно дольше, год или два. Ведь то, что он с ней, уже не вписывается в его устои и принципы. Антон говорил, что он не встречается больше месяца ни с кем. Но с Аней он уже семь месяцев, и только сейчас у них все случилось. Может он все-таки любит ее, где-то в душе, но сам еще не осознает этого?

Он пытался прогнать Аню уже не один раз, и говорил, что ей не место в его испорченном мире. Он мужчина, это, во-первых. Ему нужны особые отношения, а Аня совсем еще девчонка, и ходила тогда в школу. Во-вторых, он ветреный и непостоянный, и ему не хотелось причинять Ане лишнюю боль своими романами. В-третьих, его образ жизни совсем не соответствует Аниному. Он не благоразумный, как она, курит и пьет, ночью не спит, а развлекается. У него плохие друзья и скверная компания.

Но эти его признания еще больше очаровывали Аню. Она видела его ясное понимание ситуации, и то, что он пытается оградить ее от своего тлетворного влияния. И когда он пел, Ане казалось, что она видит его душу, чистую и неоскверненную. Это ничего, что сейчас он живет не так как надо, он может исправиться. Если полюбит ее, осознает это, то он перестанет и пить и курить, и прогонит всех своих девушек. Она одна заменит ему все.

Так мечтала Аня, подъезжая к своей остановке. Она заплатила водителю за проезд и выскочила на улицу. Сразу же холодный воздух проник к ее телу, и Аня передернулась от холода. Лучше снова пробежаться, чтобы согреться. На улице опять никого не было, и Аня помчалась домой. Мама будет ругать ее. Она даже не знает о том, что у нее есть Родриго, и они каждый день видятся. Антоновы друзья и коллеги не нравятся ей. Она не разрешает Антону приводить их в дом. И уже много раз мама намекала Антону снять для себя квартиру или комнату, потому что его девицы уже достали ее. Его образ жизни ее возмущает, и потом, какой пример он подает своей младшей сестре? Если бы мама узнала о том, что Аня любит Родриго, она с ума бы сошла.

Вот и конец улицы. Сейчас будет ее дом, а за ним проклятое кладбище. Надо перевести дыхание. Аня перешла на шаг. Сделав несколько шагов, она увидела, что ее дома нет, здесь проходит другая улица, такая, какую она никогда не видела в своем городе. Аня ошеломленно оглядывалась. Что же это происходит? Она прислонилась спиной к дереву. Дерево было ее, знакомое. Старый тополь, на который она когда-то в детстве лазила с мальчишками. А дальше все было чужое. Ее улицы не было, ее дома не было, ее мамы не было! А что было? У Ани дико закружилась голова, и она опустилась под дерево, потеряв сознание.

– Привет, неужели ты все-таки пришла? – с насмешкой в глазах произнес Родриго. – Я думал, не решишься. Ты же комнатная девочка.

– Я пришла послушать вашу музыку, – по-моему, я покраснела.

– Ну, садись, послушай, – сейчас его карие глаза мягко золотились. – Только не в уголок, как в прошлый раз, а перед сценой. Я буду смотреть на тебя. Будешь сегодня моей музой.

Я робко присела на стул перед сценой, и Антон подмигнул мне. Он был в их группе клавишником и сейчас подключал какие-то провода к своей аппаратуре. Бритый Богдан сидел за ударными инструментами, слегка постукивая палочкой по тарелке. Он пристально и строго смотрел на меня. Лешка один не замечал ничего. Он, как и вчера, склонился над гитарой и настраивал ее. Его светлые волосы закрывали лицо и шею.

Родриго поднялся на невысокую сцену и взял свою гитару. Сыграл пару пробных аккордов и, посмотрев на Антона, кивнул ему.

– Раз, два, три! – скомандовал Антон.

Зазвучала музыка. Это было громко и проникновенно. Не знаю, кто писал текст, но он тронул меня. Родриго пел и смотрел на меня, и это еще больше ввергало мое существо в полнейший хаос. Я чувствовала, как мои нравственные и эмоциональные преграды рушатся. Я видела только его глаза и слышала только его голос. Я влюблялась. И на моем лице все было написано, это видели все ребята из группы.

Потом пел Лешка, и он пел еще лучше Родриго. Его голос был особенный, настоящий, певческий. Я не сильно разбираюсь в музыке, но мне показалось, что он мог бы выступать на большой сцене. Он легко брал как верхние, так и очень низкие рокочущие ноты. У Родриго был приятный бархатный баритон, его голос словно бы ласкал тебя, ненавязчиво и приятно. Мой брат не пел, только подпевал, как и Богдан.

Богдан пугал меня своим взглядом, потому что его лицо было суровым. Он единственный из группы брил голову, и с его черной маленькой бородкой, он выглядел весьма недружелюбно. Его тело было все в татуировках, которые частично скрывала красная майка. Он не любил улыбаться.