Убить барби - Джон Варли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мужчина нахмурился, затем пожал плечами:
– Ну и что? Можно не одобрять их взгляды, но ведь действуют они законно. И все мои архивы в порядке. Я никогда и никого не обслуживаю, пока ваши люди не проверят, не числится ли за клиентом криминал. – Он сидел на краю стола в своей просторной приемной лицом к Анне-Луизе. Мистер Рок Атлас (Rock Atlas – каменный Атлант) – наверняка это его «профессиональное» имя – имел высеченные из гранита плечи, зубы, как сверкающие жемчужины, и лицо юного бога. Он сам служил ходячей рекламой своей профессии. Бах нервно положила ногу, на ногу. Ее всегда тянуло к мускулистым мужчинам.
– Я вас не допрашиваю, мистер Атлас. Произошло убийство, и я буду вам признательна за сотрудничество.
– Зовите меня Рок, – предложил он, неотразимо улыбаясь.
– Вот как? Прекрасно. Я пришла спросить о том, что вы станете делать и сколько времени уйдет на работу, если я попрошу превратить меня в барби.
Его лицо исказилось:
– О, нет! Я не могу такого допустить! Дорогая, это станет преступлением. – Он слегка коснулся ее подбородка, поворачивая голову. – Нет, лейтенант, вам бы я чуточку углубил ямочки на щеках – возможно, слегка подтянул бы мышцы за ними, затем переместил бы глазницы чуть подальше от носа и раздвинул глаза. Так они привлекают больше внимания, сами понимаете. Намек на тайну. Ну и, разумеется, нужно заняться вашим носом.
Она оттолкнула его руку и тряхнула головой:
– Я к вам пришла не на операцию. Я просто хочу знать: какой объем работы потребуется и насколько точно вы сможете воспроизвести требования церкви? – Тут она нахмурилась и метнула в него подозрительный взгляд: – А чем вам не нравится мой нос?
– Дорогая, я вовсе не говорил, что он мне не нравится. Более того, он придает вам властность, которая наверняка бывает иногда полезна – если учесть, в каких кругах вы вращаетесь. И даже то, что он слегка перекошен влево, можно эстетически оправдать, если….
– Забудем о нем, – оборвала Бах хирурга. – Просто ответьте на мой вопрос.
Хирург внимательно ее осмотрел, попросил встать и повернуться. Она уже собралась было сообщить, что совершенно необязательно оценивать ее как кандидата на операцию, а лишь как абстрактную женщину, когда Атлас с напускным равнодушием выдал резюме:
– Работы потребуется немного. Рост у вас лишь слегка больше требуемого; я могу укоротить вам берцовые кости и голени… или же поработать с позвоночником. Здесь убрать немного подкожного жира, здесь добавить. Срезать соски, удалить матку и яичники, зашить промежность. Будь вы мужчиной, удалил бы пенис. Череп пришлось бы вскрыть и переместить кое-какие кости, затем чуть подправить лицо. Работы на двое суток. Ночь в клинике и ночь амбулаторно.
– А когда вы закончите, то что останется для моей идентификации?
– Вы не могли бы повторить?
Бах кратко объяснила свою ситуацию. Атлас задумался.
– Да, это проблема. Я ликвидирую рисунок на пальцах. Не оставляю наружных шрамов, даже микроскопических. Полностью избавляю от родинок, веснушек, бородавок и родимых пятен. А вот анализ крови вам бы помог, ну и, пожалуй, изображение сетчатки. И, скажем, рентгенограмма черепа. Запись голоса… вряд ли. Я по возможности стараюсь сделать одинаковыми даже голоса. Что-либо еще… нет, больше ничего в голову не приходит.
– То есть ничего, что можно выявить при чисто визуальном исследовании?
– В этом ведь и заключен весь смысл операции, не так ли?
– Я лишь надеялась, что вам известно нечто такое, о чем барби даже не подозревают. Но все равно – спасибо.
Хирург встал и поцеловал ей руку:
– Не за что. Но если вы когда-нибудь решите заняться своим носом…
***
Бах встретилась с Вейлом у входа в храм в центре Энитауна. Он провел здесь все утро, копаясь в архивах, и по его виду было понятно, что ничего стоящего он не нашел. Джорге провел ее в маленький кабинет, где в старых шкафах хранились архивы. Там их уже ждала барби, которая заговорила безо всякой преамбулы:
– Вчера вечером на уравнивании мы решили помочь вам всем, чем сможем.
– Да? Спасибо. Я как раз гадала, станете ли вы нам помогать, учитывая то, что случилось пятьдесят лет назад.
– А что тогда случилось? – озадаченно спросил Вейл.
Бах подождала, надеясь, что барби объяснит, но та решительно не собиралась ничего говорить.
– Я узнала об этом вчера. Стандартисты уже были однажды замешаны в убийстве, вскоре после своего появления на Луне… Вейk, ты заметил, что они никогда не появляются в Новом Дрездене?
– И что с того? – пожал плечами Вейл. – Они держатся особняком.
– Им было приказано держаться особняком. Поначалу они, как и любые граждане, могли перемещаться свободно. Потом кто-то из них совершил убийство – на сей раз не стандартиста. Было точно известно, что убийца – барби. Имелись свидетели. Полиция начала поиски убийцы. Угадай, чем все кончилось.
– Они наткнулись на те же проблемы, что и мы. – Вейл поморщился. – И тоже зашли в тупик.
– Да, трудно сохранять оптимизм в этой ситуации, – согласилась Бах. – Убийцу так никогда и не нашли. Барби предложили выдать властям кого-то из своих, выбрав его случайным образом и полагая, что это удовлетворит полицию. Но, разумеется, ее такой выход не устроил. Разразился серьезный скандал, прилагались немалые усилия к тому, чтобы заставить их ввести признаки отличия, вроде татуированного на лбу номера. Впрочем, сомневаюсь, что подобный прием сработал бы в момент совершения преступления. Номер всегда можно скрыть.
Но факт остается фактом – в барби увидели опасность для общества. Они могут убить кого угодно и тут же раствориться в своей общине, затеряться в нем песчинкой на морском берегу. И мы окажемся бессильны наказать виновного. Потому что закон не предусматривает, как поступать в таких случаях.
– И чем все закончилось?
– Дело помечено как закрытое, но не было ни ареста, ни приговора, ни обвиняемого. Заключили сделку, согласно которой стандартисты могут практиковать свою религию до тех пор, пока они не cмешиваются с остальными гражданами. И они обязаны оставаться в Энитауне. Я права? – она взглянула на барби.
– Да. Мы соблюдаем это соглашение.
– Не сомневаюсь. Большинство людей даже не подозревает, что вы здесь обитаете. Но теперь другой случай. Одна из барби убивает другую, да еще перед телекамерой… – Бах смолкла и задумалась. – Мне пришло в голову… минуточку. Погодите… – Собственные выводы ей не понравились. – Я вот о чем подумала. Убийство произошло на станции подземки. Это единственное место в Энитауне, которое сканируется муниципальной системой безопасности. А пятьдесят лет – долгий срок между убийствами, даже в таком маленьком… сколько, ты говорил, здесь живет людей, Джорге?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});