Мальчики на севере - Томас Рид

Вдруг лошадь Гарри, вырвав сильным движением головы вожжи из рук неопытного кучера, закусила удила и понеслась изо всех сил. Тележка стала подпрыгивать на каждой неровности дороги.

Гарри судорожно ухватился обеими руками за задок тележки и стоял ни жив, ни мертв. Кучер его хотел поймать вожжи, но они соскочили с таратайки и волочились по земле, так что он никак не мог достать их.

Но вот лошадь свернула с дороги немного в сторону, и тележка принялась прыгать по кочкам. Через несколько мгновений дощечка, на которой стоял Гарри, выскользнула у него из-под ног, руки его разжались, выпустили задок тележки, и мальчик свалился на землю. При падении он ударился головою о что-то твердое и потерял сознание.

3. НАУЧНЫЕ БЕСЕДЫ

Когда Гарри очнулся, то заметил, что лежит в какой-то большой комнате, с потолка которой свисали какие-то щепки. Только внимательно присмотревшись, он заметил, что эти щепки - сушеная рыба.

Мальчик закрыл глаза и стал припоминать, что с ним случилось. Мало-помалу память к нему начала возвращаться, и он ясно вспомнил все, только не мог понять, где находится.

"Где это я! - подумал он, снова открывая глаза и обводя ими комнату. Куда девались мистер Стюарт и Гаральд? Неужели они покинули меня здесь одного?"

Ему больно было смотреть долго на свет, и он опять закрыл глаза. Вдруг Гарри, услыхал, как отворилась дверь и кто-то вошел в комнату. Он еще раз открыл глаза и заметил нагнувшееся к нему доброе лицо своего наставника.

- А я думал, вы покинули меня, мистер Стюарт, - сказал он слабым голосом.

- Напрасно вы так думали, Гарри, - отвечал Стюарт. - Ну, как вы теперь себя чувствуете?

- Ничего, так себе. Только вот очень болит голова.

- Ну, еще бы после такого падения! Вы помните, что с вами случилось?

- Помню. Лошадь понесла, я выпустил вожжи и грохнулся с этой проклятой таратайки. Но где я теперь?

- В одной рыбацкой хижине близ Христиании. Мы не успели далеко отъехать от этого города, когда случилось с вами несчастье.

- А Гаральд и Винцент?

- Гаральд, разумеется, здесь, а Винцент не мог ждать вашего выздоровления и уехал один в Берген.

- Да разве я так давно болен?

- Уже две недели.

- Вот как! А мне казалось, что это все случилось вчера.

Мальчик был очень утомлен этим разговором и заметно ослабел. Стюарт увидел это и ласково сказал ему:

- Засните, Гарри. Вы еще очень слабы, довольно разговаривать.

Мальчик улыбнулся и закрыл глаза, а Стюарт тихонько отошел от него.

Прошло несколько дней. Здоровье Гарри заметно поправлялось; он вставал с постели и начал выходить на воздух. Однажды он сидел в саду в обществе брата и учителя. Последний рассказывал своим воспитанникам, что знал о Норвегии.

- Мистер Стюарт, помните, вы хотели нам рассказать что-то об Олафе? сказал Гаральд.

- Помню, помню!.. Если хотите, я сейчас вам расскажу его историю, ответил Стюарт.

- Пожалуйста! - воскликнули оба мальчика.

Нужно сказать, что за время болезни Гарри нравственное исправление сыновей полковника Остина сильно подвинулось вперед. Они уже почти перестали употреблять простонародные выражения и сделались менее грубы. Да и умственный горизонт их, вследствие постоянных бесед с наставником, начал несколько расширяться. Рассказы последнего им так нравились, что они готовы были целыми днями слушать его. Они и не подозревали, что эти рассказы почти те же школьные занятия, и очень удивились бы, если бы кто-нибудь им сказал, что с самого момента поступления к ним Стюарта в качестве их наставника они уже учатся. Мальчики серьезно воображали, что учиться значит сидеть за книгами и долбить скучные и непонятные слова.

Между тем, Стюарт, познакомившись с умственным развитием своих учеников, выбрал для занятий с ними сначала устную беседу. Этим он хотел заинтересовать их, заставить полюбить занятия. Он был твердо убежден, что добьется своей цели и принудит мальчиков просить его дать им книги.

Конечно, пока до этого было еще далеко, но Стюарт видел, что начало уже сделано, и искренно радовался, глядя на поворот к лучшему в характере и уме своих воспитанников.

- Ну, слушайте, - продолжал молодой наставник. - Олаф родился в 969 году на каком-то маленьком островке, название которого неизвестно. На этот остров мать Олафа принуждена была бежать, спасаясь от преследований убийц своего мужа. Олаф еще ребенком был украден морскими разбойниками и продан в рабство. Впоследствии он как-то попал в Россию. Там его увидал Владимир и принял к себе на службу. Владимир любил людей мужественной наружности, а Олаф был силен, высок ростом и очень красив.

- А кто был этот Владимир? - спросил Гаральд.

- Это был русский князь. Он, подобно Константину Великому, принял христианство и крестил свой народ. Ну, слушайте дальше. Олаф был язычником; ему вскоре надоело служить у Владимира, и он уехал от него. После долгих скитаний он попал на остров Борнхольм, где сначала и поселился.

- А где находится этот остров? - перебил Гарри.

- На Балтийском море, южнее Швеции.

- Что же там делал Олаф? - спросил Гаральд.

- Он был морским разбойником. Всевозможные разбои были почти всюду в большом ходу.

- Значит, тогда было очень весело жить! - вскричал Гаральд.

- Это вы сказали необдуманно, Гаральд, - заметил Стюарт. - Разве можно было весело жить в то время, когда каждую минуту вы рисковали лишиться всего вашего имущества, свободы и даже жизни? Подумайте.

- Да... вы правы, мистер Стюарт, - проговорил сконфуженный тоном мальчик, - я действительно не подумал об этом.

- То-то и есть, мой друг. Но я продолжаю. Однажды Олаф попал в Дублин. Ирландией в то время правила одна принцесса. Народ требовал, чтобы она выбрала себе кого-нибудь в мужья, и вот в Дублин съехалось множество богатых и знатных рыцарей. Все они собрались во дворце принцессы, где назначен был смотр. Между ними находился какой-то иностранец благородной и воинственной наружности, но в простой, грубой одежде. Он привлек внимание принцессы. Она спросила, как его имя и кто он. Он отвечал, что его зовут Олафом и что он норвежец.

- Хорошо, что он не наряжался: воину это не идет, - заметил Гаральд.

- Принцесса была того же мнения. Олаф ей сразу понравился, и она избрала его своим супругом. Вскоре слава Олафа достигла норвежского короля Гакона. Это был очень дурной человек, и народ прозвал его злым; так он и был известен под именем Гакона Злого. Гакону было досадно, что его подданный сделался тоже королем. Он отправился в Ирландию одного хитрого человека, который втерся в доверие к Олафу и под видом дружбы уговорил его поехать в Норвегию. Олаф прибыл туда как раз в то время, когда многие начальники составили заговор против злого короля. Гакон вынужден был бежать, а Олаф, которого король хотел лишить жизни, был выбран на место Гакона королем Норвегии.

- Вот как! - вскричал Гарри. - А каков он был королем?

- Он был хорошим военачальником и правителем, и хотя крестился, но не мог проникнуться духом христианства: тогдашние нравы были слишком грубы для этого. Крестившись, он, по примеру русского князя Владимира, задумал крестить и свой народ, но приступил к этому не так, как следует. Вместо того, чтобы действовать кротостью, как учит Евангелие, он стал принуждать норвежцев огнем и мечом и всевозможными пытками принимать крещение. Многие внешние приняли христианство, но в душе остались прежними язычниками. Если бы Олаф попробовал обращать их ласкою и кротостью, то, наверное, скорее достиг бы своей цели. Кротость всегда сильнее насилия.

- Это правда, - сказал Гарри. - Если бы вы, мистер Стюарт, постоянно бранили меня и наказывали, то я едва ли стал бы вас слушаться. Может быть, внешне я и слушался бы, но зато в душе я проклинал бы вас так же, как теперь люблю и уважаю.

Мальчик со слезами на глазах протянул руку своему воспитателю, который дружески пожал ее.

- Мне очень нравится история Олафа, - проговорил Гаральд. - Неужели, мистер Стюарт, вся история так интересна? Я думал, что это очень скучная вещь.

- Это зависит от того, как ее передают, отвечал молодой наставник. Историю можно передавать так, что она никогда не наскучит, и чем более вы думаете узнавать ее, тем еще больше вам захочется знать.

В таких беседах проходило все время до полного выздоровления Гарри, и мальчики проникались все большим и большим уважением к своему наставнику.

4. В ЛЕСУ

Когда Гарри окончательно поправился, наши путешественники, поблагодарив радушных хозяев за гостеприимство, отправились далее. На этот раз пошли пешком, намереваясь таким образом дойти до самого Бергена.

Этот способ путешествия они нашли еще приятнее, так как могли не спешить и заходить дорогою, куда вздумается. Они часто останавливались в разных деревушках, на хуторах и мызах. Везде их принимали хорошо, угощали всем, что имелось лучшего.

Стюарт и дорогою рассказывал своим воспитанникам различные эпизоды из истории, посвящал их понемногу в естественные науки и с удовольствием замечал, что интерес, с которым слушают его мальчики, не ослабевает.