Журнал «Вокруг Света» №06 за 1990 год - Вокруг Света

Спасибо, хальфе, и за это, и за твои легенды. Ведь те, кто отвергает старые, но мудрые народные обычаи, теряют в себе частицу человеческого.

В районе «белого пятна»

Мы продолжали кружить по Мангышлаку в надежде обнаружить поселение древнего человека, а нам попадались некрополи XVIII—XIX веков. Направление поиска определял Лев Леонидович, сидевший в кабине и почти не отрывавший глаз от бинокля. Часто показывал куда-то рукой, Миша разворачивался и гнал машину, невзирая на бездорожье. Иногда нам казалось, что грузовик обретал ноги, на которых вперевалочку и преодолевал очередной пригорок или впадину. В кузове начинали метаться и греметь раскладушки, вещмешки, ползли от борта к борту ящики, которые мы всеми силами старались попридержать ради собственной безопасности. Наше закрытое пространство наполнялось взбитой пылью, она забивала рот, нос и не давала возможности дышать...

Когда в очередной раз машина круто развернулась, мы оказались перед скалистым обрывом, вокруг которого были разбросаны громадные, причудливой формы камни, напоминающие черепах и динозавров, похожие на грибы или поразительно овальные, будто кем-то отшлифованные. Когда мы к ним поднялись, за камнями открылась небольшая ровная площадка с разбросанными на ней надгробиями. Одни представляли собой массивные плиты с высеченным на боку рисунком, другие — поставленные вертикально плоские камни с вырезанным родовым знаком-тамгой, третьи — длинные каменные столбы с орнаментом.

— Эти высокие резные стелы называются кулпытасами,— сказал Галкин.— Видите, вверху столб закруглен. Такие стали ставить позже. Более ранние кулпытасы имели шарообразный верх, напоминающий голову. Древние тюркские племена по обычаю ставили на могилах своих родных каменные изваяния. Считается, что от них пошли и кулпытасы. Переняв этот обычай, казахи несколько упростили его. Выходит, кладбище здесь XIX века. Кстати, некрополи обычно возникают вокруг гробниц святых или подземных мечетей. Их всегда вырубали в скалах, на склонах гор или оврагов. Может, и здесь...

Лев Леонидович спустился в расщелину, которая упиралась в отвесную стену высотой несколько метров. Остановился и стал пристально разглядывать ее шероховатую желтизну. Приблизившись, я увидел на стене какие-то буквы или знаки.

— Я же говорил,— буркнул Галкин.— Вон, кажется, и то, что мы ищем...

Справа, чуть выше, в скале чернело небольшое отверстие, похожее на щель, наполовину заваленное каменной осыпью. Разбросав щебенку ногой, Лев Леонидович нагнулся и едва протиснулся в образовавшийся лаз. Следом за ним пробрался внутрь и я. Мы оказались в пещере высотой в рост человека, с куполообразным, грубо обтесанным потолком. Напротив лаза в стене виднелась глубокая прямоугольная ниша, посреди которой стоял каменный столбик, украшенный орнаментом. Галкин опустился на колени и осторожно вынул его.

— Ясно, светильник,— он показал на углубление в верхней, слегка расширенной части столбика.— Сюда заливали масло или жир, вставляли фитиль из овечьей шерсти и зажигали.

Он опустил светильник на пол и снова заглянул в нишу, В руках у него оказались обрывки листов, обожженные по краям,— это были страницы из Корана. Обнаруженная в скале мечеть, вероятнее всего, тоже относилась к XIX веку. Окно-лаз пещеры было обращено на север, в сторону кладбища. А внутренняя суровая обстановка соответствовала духу аскетизма отшельника-святого. На Мангышлаке известны и более ранние подземные мечети — места паломничества кочевников. По преданиям, многие из них сооружались учениками знаменитого шейха Ходжи Ахмеда Ясави. Личность это историческая, он жил во второй половине XII века в городе Ясы — сейчас город Туркестан на юге Казахстана. Известно, что Ахмед Ясави образовал первую тюркскую общину суфиев, проповедовавших аскетизм, созерцательное самоуглубление, отказ от активной общественной жизни. Община Ясави и стала центром распространения этого учения, как одного из направлений в исламе, в Средней Азии и Казахстане в XII—XIII веках.

Существует такая легенда. Однажды Ахмед Ясави, закончив обучение своих последователей, собрал их в юрте. И сказал, что они должны будут через шанрак (отверстие в крыше юрты) выпустить стрелы. А где их потом найдут, там и будут проповедовать идеи суфизма. Ученик Шопан-ата нашел свою стрелу на горе рядом с аулом богатого скотовода Баяна и нанялся к баю пастухом-шопаном. Однако Баян вскоре догадался, что в работниках у него не простой человек, и женил его на своей дочери. Позже Шопан-ата построил подземную мечеть у вершины той горы, на которую упала его стрела.

Другой ученик Ахмеда Ясави, выпустив стрелу, остался в юрте шейха. Удивленный учитель спросил его, почему он не спешит идти на поиски. Однако тот ответил, что перед дальней дорогой ему хотелось бы получить совет учителя. Тогда Ясави благословил ученика, дав ему имя Данишпан, что значит ученый, провидец...

— На Мангышлаке давно известны некрополь и подземная мечеть Шопан-ата,— говорит Галкин,— вырубленная в скале на старом караванном пути в Хорезм, Караман-ата — недалеко от урочища Кандыбас, Шакпак-ата... Но и камень со временем разрушается, а точнее, культура, оставленная кочевыми племенами. В средние века по этим местам проходили огузы, кипчаки, ногаи, туркмены, а из родовых племен казахов — адаи, тама, табыны, берш... Рушатся некрополи, разбирают камни с могильников, на месте древних захоронений строят современные мавзолеи, особенно если рядом с поселками...

В этом мы и сами убеждались на всем протяжении пути.

Погода портилась. На востоке появилась серая туманная полоска, и в одночасье низкие облака зашторили небо. Пока дождь не начался, Миша гнал машину насколько позволяла дорога. Мы должны были заехать в Таучик, запастись питьевой водой — дальше по предполагаемому маршруту населенных пунктов не предвиделось. А затем успеть исследовать участок по берегам речушки в нескольких километрах от Таучика. Древние кочевые племена обычно устраивали стоянки у источника воды. В таких местах и джусапы (пустынной полыни) много, и сочной верблюжьей колючки.

Здешние места, очевидно, совершенно не изменились за несколько тысяч лет. И древние племена смотрели на холмистую равнину, заросшую кустистой травой, которую местами разрезал обрывистый овраг. По дну ею, прижимаясь к правому склону, струился по мелкокаменистому ложу ручеек. Кое-где по возвышенностям виднелись голые песчаные залысины, куда сразу и устремился Лев Леонидович.

Ветер усилился, заметно похолодало, все ниже оседали темнеющие тучи. Вместе с очередным порывом ветра хлынул дождь. Однако он прошел узкой полосой и закончился через несколько минут, все же успев нас вымочить. Но дождь и помог нашим изысканиям. На мокром песке сразу проявилось все до мельчайшего камешка. Галкин высматривал керамику, сколы и каменные отщепы — свидетельства деятельности здесь древнего человека. Но отыскать их оказалось непросто. Мы прочесывали холмистое прибрежье, словно грибники, шаг за шагом, извлекая из песка множество каменных осколков. Галкин бросал на них мимолетный взгляд и отрицательно качал головой.

За возвышенностью, поросшей жесткой травой, мы не сразу увидели кочковатую, в редких кустиках джусапы почти ровную площадку. Но тут в крошечный разрыв облаков брызнуло солнце, исчезло темно-серое однообразие, по которому мы отмерили уже не один километр. Лев Леонидович все с тем же выражением угрюмой сосредоточенности на лице продолжал медленно двигаться вперед. И вдруг остановился. Повел глазами вокруг себя, потом нагнулся, ковырнул из песка глиняный черепок и, обернувшись, сказал:

— Ничего не поднимайте с земли.

По-моему, поселение найдено...

Вскоре мы уже осторожно расчищали едва выступавшие из песка остатки стен жилища, по которым можно было предположить, где находился вход, из скольких «комнат» оно состояло и даже для чего примерно предназначалось. В некоторых «помещениях», очевидно, мастерских, хорошо сохранились очаги. Они были сложены из плоских узких камней, вертикально вбитых по окружности в землю. Такими же выкладывалось и дно. Хотя конкретное описание поселения можно сделать только после раскопок.

— Завтра попробуем найти здесь культурный слой,— говорит Галкин,— и определить глубину залегания «стен». А пока давайте расчертим площадку на квадраты. Надо зарисовать точную планировку жилищ стоянки, расположение на ней нуклеусов, орудий из кремния, фрагментов керамики. Их тут вон сколько.

Потом нанесем стоянку на карту...

Странное ощущение возникает, когда у тебя в руках черепок от кувшина, сделанного мастером эпохи энеолита. Пять-шесть тысяч лет назад наш далекий предок стоял, возможно, на этом же самом месте, обремененный пусть иными, но тоже человеческими проблемами.