Четыре друга народа - Тимофей Владимирович Алешкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тибул открыл дверь во двор и вошёл, пригнувшись — немного дверей в Столице могли пропустить Неподкупного в полный рост. Фабио вошёл следом. Он увидел, что Тибул оказался в окружении трёх молоденьких девиц в разноцветных лёгких платьях. Все три что-то ему наперебой говорили, а Тибул широко улыбался. Во дворе был разбит садик, и казалось, что к Тибулу спорхнули с деревьев пёстрые птички и щебетали, требуя угощения.
— Леони, Софи, Вики, познакомьтесь с гражданином Фабио, — весело сказал Тибул. Фабио шмыгнул носом и снял колпак. Он пожалел, что не высморкался перед входом. Платок он как всегда оставил дома.
— Он мой новый друг и я пригласил его у нас пообедать. Матушка Летти ведь не будет против?
— Конечно, не будет! Здравствуй, гражданин Фабио! А Тибул говорил о нас в своей речи? — опять все сразу заговорили девицы. Тут дверь снова открылась и фигура гражданина Арнери чёрной кляксой повисла над порогом.
— Добрый день, гражданки Летти, — сказал доктор. Голос у доктора Гаспара был такой, что все сразу почувствовали себя школьниками, не сделавшими урока. Улыбка исчезла с лица Тибула.
— Я пойду к себе в кабинет, а вы уж не дайте гостю заскучать, — попросил Тибул сестричек Летти. Он подмигнул Фабио и зашагал к деревянной лестнице в углу двора, легко взбежал вверх и пропал из виду. Доктор Гаспар, больше не говоря ни слова, последовал за Тибулом.
Фабио подумал, что сейчас его заставят выслушивать женскую болтовню о всякой ерунде, а то ещё, чего доброго, придётся помогать сестрицам наряжаться. Он незаметно вздохнул и приготовился терпеть. Но сестры Летти оказались совсем не такими, как другие девчонки.
— Да ты, наверное, есть хочешь! — сразу догадалась Леони, самая старшая. Фабио не успел ещё рта открыть, чтобы благовоспитанно отказаться, как она уже убежала со словами, — Пойду на кухню утащу что-нибудь для тебя у матушки!
Софи и Вики тем временем повели Фабио смотреть столярную мастерскую папаши Симона и тот самый ящик, в котором прятался Тибул. Там они увидели Симона-младшего. Он приходился племянником старику Летти. Два года назад, в сражении за Столицу, Симона-старшего убило, а Симон-младший потерял ногу, и ходил теперь на деревяшке. К сожалению, доктор Гаспар и его друзья-учёные просто не могли пока успеть сделать всем раненым чудесные протезы, которые двигались как живые руки и ноги.
После мастерской Фабио показали подарки, которые люди дарили Тибулу. Фабио больше всего понравился подарок Секции Оружейников — тяжёлый шестиствольный пистолет. Софи и Вики расспрашивали Фабио, о чём говорил Тибул. Фабио пересказал им речь, и они вместе стали обсуждать, кто же эти загадочные враги, но так ни до чего и не додумались. Тут вернулась Леони с хлебом и сыром, и Фабио отвели в гостиную и усадили за стол.
— А давайте его рисовать! — сказала Вики.
— Давайте! Давайте! — радостно поддержала её Леони, а Софи вскочила и выбежала из комнаты.
— Это она за кистями и красками. Мы все втроём работаем помощницами у маэстро Аполлинари, и учимся у него, — объяснила Вики, и начала расставлять перед стульями сестёр мольберты.
— Только если придёт матушка и будет ворчать, ты подтверди, Фабио, что это Тибул нас попросил тебя развлекать, — попросила Леони.
— Конечно, гра…Леони, — выпалил Фабио. Сёстры уже успели взять с него обещание, что он будет звать их по именам.
— А почему меня? — тут же спросил мальчишка. Его ещё никто никогда в жизни не рисовал.
— А всех остальных мы уже тысячу раз просили позировать, они теперь от нас бегают, — весело ответила Софи. Она как раз вернулась в комнату с тремя сумками через плечо.
Сестрички Летти разобрали сумки и уселись за мольберты. Они успевали одновременно рисовать, болтать, хихикать, подсматривать друг у друга на рисунки и делать ещё тысячу дел. Вики сказала: «А у меня Фабио будет пиратом! С рыжими усищами!» Фабио очень захотелось увидеть сразу целых три своих портрета, особенно тот, где он пират с усами! Без усов, конечно, было бы лучше, но и так тоже здорово. Он сидел лицом к окну и старался не шевелиться.
За окном вдруг раздалось громкое шипение. В гостиной сразу наступила ночь. Кто-то из сестёр Летти испуганно пискнул в темноте. Через мгновение комнату опять заполнил свет. Читатель, конечно, догадался, что это карета доктора Арнери отъезжала от дома Летти.
А потом в гостиную вошёл Тибул, вслед за ним появилась матушка Летти. Фабио вскочил и поздоровался. Сестрички отложили кисти и краски, и все отправились в столовую обедать.
Обед был замечательный. Тётушка Фабио никогда не готовила на обед столько разных блюд. На столе у Летти были и суп, и жаркое, и яичница для Тибула, и помидоры, и кабачки, и зелень, и сыр, и огромная корзинка с хлебом, откуда каждый мог брать сколько захочет. Это просто оттого, решил Фабио, что у Летти так много народу в доме, а совсем не потому, что они держат в доме запасы еды — ведь это запрещено Шестым Декретом Собрания, тем, что против обжор. Не могли же Летти нарушать Декрет, когда у них в доме жил сам Неподкупный! Их дом и так наверняка из-за этого в три раза чаще проверяют уполномоченные Секции.
Тибул опять повеселел. Он расспрашивал сестричек, как они провели день, а потом рассказывал, как он до Революции скрывался в Столице от шпионов Трёх Толстяков. Когда обед кончился, матушка Летти выставила на стол кофейник и чашки, Симон-младший и сестрички проглотили по синей пилюльке, а Тибул закурил трубку. Он достал из кармана сюртука мешочек, и высыпал из него на блюдце коричневые кубики.
— Это от гражданина Арнери, — объявил Тибул, — Один из его друзей-учёных, гражданин Ханс, придумал, как делать сахар из обычной свёклы. Это пробная партия. От имени Бюро я поручаю вам, граждане, испытать это новое изобретение. Если оно пройдёт вашу проверку, значит, благодаря нашим учёным Республике скоро будет не страшна блокада! — торжественно говорил Тибул. Его глаза весело блестели из-под очков.
Это действительно был сахар, Больше того, сахар был очень сладкий, пускай запах от него и был довольно странный. Фабио обрадовался. Ему не очень-то часто доставались сладости. Другим детям тоже: сахар при старом режиме привозили с Островов, а теперь Республика была отрезана от моря.
