Девять с половиной дней чужой жизни - Ольга Черных

Телефон зазвонил снова. Она, нехотя подняла трубку.

– Слушаю.

– Привет, ботаник, – прозвучало на том конце провода.

– Привет, – из груди вырвался вздох облегчения.

– Я соскучился.

– Так, в чем же дело? Приезжай, – ответила в тон.

– Принял. Встречаемся в субботу в 19.00, как всегда – в «стекляшке». Она еще живая?

– Да, что с ней станется? Вечное пристанище студентов. Другой публике туда не пробиться.

– Вот и чудненько. Успеешь собрать наших?

– Постараюсь, – неуверенно ответила Сильвия, уже прикидывая, кого из бывших одноклассников она недавно видела в городе.

– Зал, стол, выпивку – все на свой вкус. Будь хозяйкой. Да, смотри, не жмись там, ботаник, я все оплачиваю без предъявления счета. Не забудь, осталось два дня.

– Ясно. Не волнуйся – все будет в лучшем виде. Шура, а ты надолго приедешь?

– Уже испугалась? Если честно, то хотелось бы надолго, – он вздохнул. – Забыть бы обо всем и снова окунуться в веселую беззаботную жизнь, которую мы раньше ни капельки не ценили. Эх, было же времечко…

Сильвия в его словах услышала неприкрытую грусть. Значит, у Шуры что-то не клеится. Просто так он никогда не хандрил.

– Приезжай быстрее. Я тебя буду ждать, – сказала с оптимизмом и добавила нежнее: – Целую.

– У-у-у, только ради этого…

– Болтун, – она положила трубку и улыбнулась.

Вот так всегда. Словно вихрь пронесся над головой и это, всего-то, за несколько минут телефонного разговора.

С Шурой, а, вернее, с Александром Ямпольским они были не просто одноклассниками. Поначалу это была детская и вполне невинная дружба. С годами она крепчала, и, совершенно неожиданно для всех, превратилась в нечто большее, что предусматривало томные взгляды и вздохи, записки на уроках и робкие поцелуи вечерами в темном углу длинного коридора.

Их химико-биологическая школа была самой серьезной и известной не только в городе и области, но и далеко за ее пределами, являясь базовой для некоторых вузов. Учащиеся покидали ее стены лишь на выходные, праздники и, долгожданные каникулы, упорно постигая серьезную науку еще со школьной скамьи. Другими словами, это был престижный платный интернат для одаренных детей.

По окончании его, основная масса выпускников ринулась покорять Москву, но Сильвия не хотела оставлять маму. Она поступила в химико-технологический институт, который как-то незаметно и легко окончила с золотой медалью и отнеслась к этому совершенно спокойно, как к обычному делу.

Решение остаться в городе способствовало тому, что с Шурой они расстались. Он уехал в Москву поступать в медицинский институт, что требовалось для продолжения семейной династии. Марк Захарович Ямпольский – папа Шуры, много лет возглавлял областную больницу, а, овдовев, перебрался в столицу и открыл клинику.

При его ощутимой поддержке, звезда молодого врача Александра Ямпольского несколько лет назад успешно зажглась над московским небом, где теперь и сияла уверенно, поддерживаемая известной фамилией. Но это случилось значительно позже.

Поначалу же, он скучал и при первой возможности приезжал к Сильвии. Но со временем они виделись все реже и реже. И, некогда бурные отношения, постепенно пошли на спад, а затем и вовсе незаметно прекратились, оставив после себя лишь след воспоминаний.

Как приятно осознавать, что в череде нескончаемых будней есть выходной. По этому случаю, Сильвия позволила себе хорошенько выспаться и потом еще часик поваляться в постели.

За два дня до встречи она сумела собрать всего одиннадцать человек из класса. Остальные разъехались и разбрелись в поисках счастья в жизни, изредка напоминая о себе на сайте «одноклассники».

Остаток дня прошел быстро. Сильвия успела навести порядок в квартире, посмотреть по телевизору старый фильм о верности и безграничной любви. А ближе к вечеру окунулась мир чудесного превращения Золушки в Принцессу.

С помощью косметики, которой пользовалась лишь в особенных случаях, неспешно придала внешности новые яркие штрихи. Надела любимое платье, безнадежно затерявшееся в шкафу, и, тщательно причесав густые, отливающие медью волосы, взглянула на себя в зеркало.

Выглядела потрясающе. Платье изумрудного цвета, как нельзя лучше, гармонировало с яркой внешностью, придавая зеленым глазам особенное сияние. Туфли на высокой шпильке дополнили элегантный наряд. К тому же фасон платья подчеркивал тонкую талию и красивую высокую грудь. Именно эту часть тела недавно так расхваливал ее нерадивый студент. Воспоминание вызвало улыбку, и она покачала головой. Сейчас Сильвия была похожа на кого угодно, но только не на Синий Чулок, ежедневно появляющийся в институте в строгом темном костюме и, безукоризненно свежей блузке.

– Синий Чулок, – пробормотала мстительно. – Однако, как тонко подметили, мерзавцы.

И все же, мысль задержалась в сознании. Пожалуй, студенты правы. Как-то слишком рано она махнула на себя рукой. Возможно, сказывалась повседневная суета, вечные авралы и усталость, но, скорее всего, ей просто не хотелось ничего для себя менять. Она уже привыкла к своей внешности и прическе, к большим очкам с дымчатыми стеклами, придающими лицу строгость и характеристику неопределенного возраста. Чулок, он и есть Чулок, к тому же Синий. И никому нет дела до того, сколько ей лет? Как она живет? И, что ей нужно в жизни для полного счастья? Наверное, это неправильно, но ничего другого более правильного, жизнь пока не предлагала.

В кафе «Глория», именуемом в народе просто «стекляшкой», Сильвия появилась задолго до назначенного времени. С арендой зала проблем не возникло. Еще в школьные годы они сюда частенько приходили отдохнуть классом. Чем это кафе притягивало молодежь, было непонятно, однако его до сих пор предпочитали для отдыха студенты и мест, как правило, всегда не хватало.

Официанты быстро и привычно сервировали стол. Придраться было не к чему. Заказав бокал красного вина, она уселась ждать одноклассников.

Спустя полчаса она с радостной улыбкой встречала у входа повзрослевших друзей. Последним пришел Ямпольский. Он нисколько не изменился. Тряхнул копной рыжих кудрявых волос и сходу стал сыпать шутками, анекдотами и комплиментами, щедро раздавая их направо и налево. Все заметно повеселели, почувствовав себя, как и прежде, юными лицеистами.

– Первый тост, – провозгласил Шура, – за тех, «кто в море» и не может сейчас присутствовать на встрече с друзьями. Пускай они знают, что о них не забыли.

Все поддержали и высоко подняли бокалы, наполненные шампанским. После того, как дань памяти отсутствующим была отдана, Сильвия наклонилась к уху друга.

– Надеюсь, ты не в накладе? Я прислушалась к настоятельным рекомендациям и не только «не жалась», а, кажется, наоборот, проявила некоторую расточительность. Как стол? Тратить чужие деньги всегда просто, и я это слишком поздно заметила. Шампанское, водка, икра, мясная нарезка и всевозможные салаты, какие я только смогла найти в меню заведения. Десерт будет позже в виде экзотических фруктов и торта со сливками. Кстати, раньше мы гуляли намного скромнее.