Летчики на войне - Григорий Чечельницкий

«Уничтожено и повреждено 40 самолетов», — доложил штабу армии командир 225-й штурмовой авиадивизии. А из 32-го бомбардировочного полка подтвердили это донесение фотоснимками, сделанными экипажами капитана П. Гаврилова и младшего лейтенанта Г. Брегадзе[4].

Осенью этот полк часто выполнял задания по разведке. Выделялся среди других экипаж в составе летчика старшего лейтенанта Петра Гаврилова, штурмана старшего лейтенанта Никифора Евтушенко и воздушного стрелка-радиста, начальника связи эскадрильи старшего лейтенанта Дмитрия Никулина. Еще в июле и августе их Пе-2 почти ежедневно появлялся над пунктами Гремячье, Землянск, Верейка, Колпна, Мармыши, Урицкое, над Курском и Касторное.

В разведывательных полетах экипаж безошибочно обнаруживал то склады в лесах, то вражеские танки в копнах ржи и в оврагах, то замаскированные самолеты на аэродромах, не говоря уже об эшелонах на станциях и скоплениях автомашин на погрузке и разгрузке. В нужных случаях штурман нажимал на кнопку бомбосбрасывателя или включал аэрофотоаппараты. Воздушный стрелок-радист передавал ценные сведения о противнике на КП полка, а иногда непосредственно в штаб воздушной армии.

Никто в полку тогда еще не предполагал, что в скором времени новая область боевой деятельности станет для него основной. Но она, без сомнений, вызывала у летчиков и штурманов повышенный интерес. Экипажи находили себя в разведывательных полетах. Это не могло пройти мимо командования, и на исходе ноября, во время реорганизации 284-й бомбардировочной авиадивизии, 32-й полк стал отдельным разведывательным.

Летный состав быстро освоил новую военную специальность. Видно, не только Петру Гаврилову, Захару Иваненко, Никифору Евтушенко, Николаю Сергеенкову, Александру Потанину, Ивану Багричу, но и другим летчикам и штурманам на роду было написано стать воздушными разведчиками.

Боевой коллектив полка прилагал все силы, чтобы зоркими и всевидящими были глаза воздушной армии, добивался точности и оперативности воздушной разведки — этого наиболее маневренного вида разведки.

Партийный актив воздушной армии собрался впервые в самом начале нового 1943 г. С трудом вместил маленький сельский клуб всех его участников. Сюда прибыли с фронтовых аэродромов те, кто накануне и третьего дня летал в зимнем небе, слыша в наушниках шлемофона голос сидящего теперь рядом товарища.

Здесь было много коммунистов, чей стаж измерялся несколькими неделями. Они получали партийные билеты сразу после штурмовки стоянок «юнкерсов», нескольких удачных вылетов на разведку и фотографирование переднего края обороны противника, воздушного боя. Сюда пришли их техники — самые преданные друзья летчиков, готовые вложить свое сердце в мотор «ила» и «яка», лишь бы подготовленный к вылету самолет дошел до цели и возвратился на свой аэродром. Пришли коммунисты, которые несколько лет назад выступали на собраниях перед ударом по вражеской авиации на Халхин-Голе или слушали напутствия полковника Хулио — советского летчика-истребителя Петра Пумпура, возглавлявшего неустрашимых воздушных бойцов в небе Мадрида и Талаверы.

Здесь находились командиры эскадрилий и полков, комиссары, парторги эскадрилий, коммунисты из штабных партийных организаций, батальонов аэродромного обслуживания и районов авиационного базирования, из армейского полка связи.

Значимость вопросов, обсуждаемых на активе, еще более подчеркивалась присутствием члена Военного совета фронта И. З. Сусайкова и начальника политуправления А. П. Пигурнова.

Речь шла о том, каких результатов добилась воздушная армия в прошедших сражениях с сильным и коварным врагом. Но самое большое внимание актив уделил обсуждению тех задач, которые предстояло решить в ближайшем будущем. Все понимали, что близки новые бои, к ним необходимо тщательно готовиться.

К этому сводилось каждое выступление коммунистов, представляющих на активе партийную организацию воздушной армии.

Еще одно памятное событие произошло в жизни армии за два дня до окончания 1942 г.: заключительный концерт художественной самодеятельности. На сцене, созданной трудами начальника армейского Дома Красной Армии известного кинорежиссера Я. Б. Фрида и его помощника М. И. Сульского, соревновались штурмовики, истребители, разведчики, связисты. Неважно, кто побеждал. Скрипач ли, командир звена Александр Потанин, исполнитель лирических песен лейтенант Саша Оленкин, несравненный гитарист вооруженец Евгений Манов, коллектив 32-го разведывательного полка или хор девушек-связисток. В конце концов выигрывали прежде всего благодарные зрители: летчики, штурманы, механики, связисты, шоферы.

В морозные январские дни, когда армии Донского фронта уничтожали окруженную под Сталинградом вражескую группировку, развернулось наступление советских войск на Верхнем Дону, состоявшее из двух операций: Острогожско-Россошанской и Воронежско-Касторненской.

Осуществление второй операции Ставкой возлагалось на войска Воронежского фронта и левого крыла Брянского фронта. Их действия обеспечивали две воздушные армии. Эта операция началась 24 января ударом 40-й армии с юга на Касторное. Используя ее успех, соединения 60-й армии перешли к преследованию вражеских войск, отходящих под угрозой окружения Воронежа, и ранним утром 25 января полностью освободили город.

Затем 60-я и 38-я армии Воронежского фронта нанесли удар на Касторное с юго-востока и северо-востока, а с севера навстречу 40-й армии начала наступать 13-я армия Брянского фронта. 26 января она прорвала оборону противника и стремительно продвигалась вперед. На этом направлении действовала 15-я воздушная армия, усиленная 3-м бомбардировочным корпусом резерва Главного Командования (командир А. З. Каравацкий, замполит А. Г. Рытов). Генерал Пятыхин с оперативной группой расположился на ВПУ (вспомогательном пункте управления) вблизи КП командующего, а авиапредставители — на КП командиров соединений 13-й армии. Цели были распределены накануне по плану взаимодействия с 13-й армией.

Свою задачу выполнил 32-й разведывательный авиаполк. Еще в середине января экипажи этого полка сфотографировали район Касторное. Топографический отдел фронта по снимкам разведчиков изготовил карты целей и до начала операции снабдил ими все части.

В первый день наступления 13-й армии на ВПУ поступило донесение из 32-го разведывательного авиаполка от экипажа Пе-2 старшего лейтенанта П. И. Гаврилова: «На станции Мармыжи пять эшелонов. Два с паровозами под парами. Направление — Касторное». Командующий радировал Обухову: «Срочно выслать „охотников“». На второй день тот же экипаж доносил: «Движение до 100 автомашин из Ольховатки в Касторное». Пятыхин вызвал к телеграфному аппарату начальника штаба армии генерала Саковнина. Было принято решение немедленно штурмовать колонну.

…Группы штурмовиков 225-й авиадивизии в четком строю идут в район, где вот-вот должны двинуться вперед полки 13-й армии. Между реками Олым и Кшень к северо-западу от Касторное, по данным разведки, вчера скапливались немецкие танки.

А вот и они. По команде ведущих летчики начинают обработку целей. Основное задание выполнено. Но две пятерки «илов» получают приказ направиться к шоссейной дороге. Там — интенсивное движение, и его нужно парализовать.

Эффективными были вылеты штурмовиков 26 января.

Одних танков уничтожено более двадцати, но самое главное — разрушен мост через реку.

Накануне всю ночь напролет не давали фашистам покоя летчики 284-й дивизии. Командир дивизии подполковник Ф. С. Пушкарев утром доложил командующему о том, что четыре полка на самолетах У-2 бомбардировали колонну механизированных войск противника на марше, аэродромы, железнодорожные станции и командные пункты, подходя к цели с приглушенными моторами. Наиболее подготовленные экипажи сбрасывали на цели зажигательные авиабомбы, остальные с планирования наносили удары по очагам пожаров.

Неутомимы разведчики. Они держат под наблюдением дороги Касторное Курск, Мелехово — Тим, Горшечное — Старый Оскол. Каждый день над районом боевых действий на Верхнем Дону обязательно появляется экипаж Петра Гаврилова. 27 января он обнаруживает 15 «мессершмиттов» на аэродроме к западу от Старого Ос-кола и около пятидесяти автомашин, движущихся из Мармыжей в Липовчик. На другой день после полудня от внимания разведчиков не укрылось 300 автомашин, следующих из Кшени в Мармыжи; 29 января Гаврилов доставляет данные о передвижении войск противника из Тима к развилке дорог у Становое, причем на маршруте отбивает атаки двух Ме-109 в районе Кшень.

Штаб 32-го авиаполка сообщает о том, что стремительно наступающие части 13-й армии гонят врага на запад через Кшень и Тим. В этом направлении по приказу с ВПУ вылетают штурмовики. 810-й авиаполк ведет на цель его командир майор М. И. Сапогов. Ведущий шестерки старшина Шаромов слышит в наушниках знакомый голос: