Незабываемое лето - Мэри Бэлоу

— Доброе утро, Элизабет, Лорен. Оно действительно сегодня доброе и, кажется, собирается стать еще и жарким. Позвольте сопроводить вас на Роттен-роу?

Джозеф Фоситт, маркиз Эттингсборо, был двоюродным племянником графини Килборн. До встречи с герцогиней и ее племянницей он находился среди зрителей, наблюдавших за дракой. Заметив Элизабет и ее спутницу, он бросился им навстречу, желая оградить дам от недостойного зрелища. Лорен с благодарностью взяла его под руку, надеясь, что на Роттен-роу они не встретят ни одного джентльмена, так как все они сейчас слетелись, как пчелы на мед, посмотреть на потасовку.

— Как нелегко иногда быть женщиной, — вздохнула Элизабет, взяв Джозефа под руку. — Интересно, если мы спросим тебя, кто тот джентльмен и почему он принял участие в драке, ты нам ответишь?

— В какой драке? — очень искренне удивился маркиз.

— Я так и думала, — снова вздохнула Элизабет.

— А мне, — пылко заговорила Лорен, — вовсе не интересно знать, кто этот человек и зачем он дрался!

Нежный румянец покрыл ее щеки, как только слова слетели с нежных губ. Волнующий голос незнакомца снова и снова звучал в ее ушах. Джозеф, что-то почувствовав, с любопытством взглянул на нее.

— Маман собирается устроить прием на Гросвенор-сквер сегодня днем. У нее созрел план насчет тебя, Лорен. Так что будь начеку, дорогая, — улыбнулся маркиз.

Какой-нибудь раут, концерт или бал, без сомнения. Но как убедить тетю Сэди, герцогиню Энбери и мать Джозефа, что Лорен не желает принимать участие в развлечениях? Сестра маркиза, леди Уилма Фоситт, была обручена с герцогом Саттоном еще в самом начале сезона, поэтому деятельная по натуре тетя Сэди срочно начала искать область применения своим талантам свахи. Ее выбор пал на Лорен.

Джозеф наклонился к Элизабет, пытаясь вовлечь ее в разговор. Лорен инстинктивно обернулась назад. Ее внимание привлекли громкие крики. Драка наконец закончилась. Толпа расступилась, и в поле зрения Лорен опять попал светловолосый незнакомец. Если ее недавнее состояние можно было назвать шоком, то теперь зрелище вызвало у нее неподдельный ужас. Обнаженный до пояса джентльмен держал в объятиях женщину! Его руки лежали у нее на талии, а она обхватила его за шею. Они целовались на глазах у десятков зрителей!

Незнакомец поднял голову как раз в тот момент, когда Лорен уже собиралась отвернуться. Их глаза встретились. Ее щеки опять заполыхали огнем.

— Ты выглядишь довольно мрачным, Равенсберг, — наполняя бокал вином, заметил лорд Фаррингтон. Удобно устроившись в кресле, он продолжал мучить приятеля: — Что-то случилось? Или это все из-за глаза? Скоро твой синяк начнет цвести — сейчас он пурпурный, затем станет фиолетово-синим, потом зеленым, позже желтым. Почти все цвета радуги...

— Да уж, — вмешался лорд Артур, — один вид твоего бланша, Равенсберг, может отбить аппетит у кого угодно. Сегодня за завтраком я не смог проглотить и кусочка. Или вчера за завтраком?

— Как бы узнать, — Чарлз Раш уже с трудом шевелил языком, — сможет ли этот камин стоять прямо, когда я от него отойду? Мне бы еще бокальчик... Сколько же сейчас времени, черт возьми?..

— Половина пятого. — Лорд Фаррингтон взглянул на часы, висящие над головой его друга.

— Проклятие! — выругался мистер Раш. — На какой вздор я убил столько времени?

— На такой, на какой и всегда... — зевая, проговорил лорд Артур. — Так, попытаемся вспомнить. Начали мы, кажется, на приеме у моей тетки — как всегда, скучища, но ты ведь понимаешь — семья, долги все такое. Пробыли мы там недолго. Тетушка всю дорогу высматривала, нет ли рядом со мной Равенсберга. А когда его нет, мне приходится выслушивать проповедь о недостойных меня компаниях, о его репутации распутника и о том, что для моего блага лучше держаться подальше от подобных людей. Да... хотел бы я и сам узнать, что для меня плохо, а что хорошо.

Друзья лорда Артура ответили дружным хохотом. Смеялись все, кроме Кита. С непринужденной элегантностью он полулежал в глубоком кресле в своих апартаментах на Сент-Джеймс-сквер. Его здоровый глаз равнодушно уставился на холодные угли в камине.

— Мне больше не удастся плохо на тебя влиять, — насмешливо произнес он. — Меня вызывают в Элвесли.

Потягивая вино, лорд Фаррингтон спросил:

— Твой отец? Редфилд?

— Да... — Кит задумчиво кивнул. — Этим летом состоится пышное торжество по случаю семидесятипятилетнего юбилея моей бабушки.

— А... старая перечница... Она еще жива? Рад слышать!.. — В голосе мистера Раша послышались теплые нотки. — Подозреваю, камин рухнет, если я перестану его поддерживать в вертикальном положении.

— Уже в стельку пьян, — неприязненно поморщился лорд Артур. — Это ты, кажется, сейчас свалишься.

— Моя старушка любит меня, и я отвечаю ей взаимностью, — с нежностью сказал Кит. — И мой отец прекрасно знает это. Ради Бога, Раш, сядь и успокойся. Налейте ему еще вина.

Мистер Раш приятно изумился, увидев вновь наполненный бокал, и мгновенно осушил его.

— Что мне сейчас надо, так это забраться в кровать, если только ноги меня до нее донесут...

— Значит, — продолжая сосредоточенно рассматривать угли в камине, медленно заговорил Кит, — мне придется жениться.

— Ложись спать, — спокойно ответствовал лорд Артур, — и выспись как следует. Утро вечера мудренее.

— Праздничным подарком моего отца к дню рождения бабушки должно стать обручение его наследника, — старательно выговаривая слова, сообщил Кит.

Лорд Артур и мистер Раш заговорили одновременно:

— О Боже! И наследник — это ты?

— Сочувствую, старик.

— Послать бы всех отцов куда подальше! — негодующе воскликнул лорд Фаррингтон. — Он присмотрел уже кого-нибудь?

Кит усмехнулся и положил руки на подлокотники кресла.

— О да, вместе со всей недвижимостью мне придется унаследовать и бывшую невесту моего старшего брата.

— Кто она такая, черт возьми? — Мистер Раш даже перестал шататься и застыл с выпученными от удивления глазами.

— Сестра Бьюкасла, — ответил Кит.

— Бьюкасл? Герцог?.. — изумился лорд Артур.

— Я в долгу у отца. Он сумел вытащить меня с Пиренейского полуострова, — пояснил Равенсберг. — Кроме того, три года назад я был изгнан из Элвесли. И вот мне дозволено вернуться обратно с условием, что я женюсь. Ну что ж, пусть так. Но я сделаю все по-своему, клянусь Богом! Я выберу невесту сам и обручусь до моего возвращения в поместье. При таком положении вещей Редфилд не сможет ничего изменить. Я уже однажды попытался жениться на какой-нибудь вульгарной девице, но этот номер не прошел. Редфилд ожидал от меня чего-то в этом роде, поэтому вовремя принял соответствующие меры. На этот раз я выберу достойнейшую из достойнейших, и отцу не на что будет жаловаться. Это будет нечто скучное, респектабельное, чопорное, идеальное.