Ярилина рукопись - Марина Козинаки

– Но его же там не было… – произнесла она, глядя во все глаза на колодец.

– Был! – в один голос ответили молодые люди и переглянулись.

Вода в колодце оказалась ледяной, сладковатой на вкус и отдавала еле ощутимым ароматом вишни.

– Как раз то, что нужно! – воскликнула Анисья и оглянулась на друга.

Тот не отреагировал на восклицание – его внимание было занято чем-то, что находилось на другой стороне дороги: там под Говорящей Яблоней сидела на перекошенной лавке девочка с книгой в руках. Она тоже удивленно смотрела на колодец, будто не понимала, почему не заметила его раньше. Потом взгляд ее переметнулся на трех путников, немного задержался на веснушчатом лице темноволосого Митиного друга и опустился в книжку.

Анисья села на траву рядом с Севой:

– Это ведь не та колдунья, которую ты нашел на реке?

– Это она.

– Вот эта? – Митя тоже поглядел на незнакомку и чуть не выронил ведро с водой. – Водяная колдунья?

– Да.

– Уверен? Я представлял ее совсем не так! Овражкин, да ты и описал ее не так!

– Я сказал, что она худая и волосы у нее короткие. Я был неправ?

Девочка и впрямь была очень худой. Она выглядела испуганной, потерянной. На ее бледной коже не виднелось даже намека на румянец, гладкие русые волосы она убрала назад, поэтому их длину сейчас невозможно было определить. Водяная колдунья, наверное, почувствовав, что на нее смотрят, оторвалась от книги и подняла голову. Встретившись взглядом с Анисьей, отвела глаза в сторону, неловко поерзала на скамейке и уткнулась в недочитанную страницу.

– Ну и ну… – протянула Анисья, отбросив за спину длинные светлые кудри. – Водяная колдунья… Никогда бы не подумала, что Водяные колдуньи выглядят вот так…

– Что вы про нее знаете? – Сева повернулся к друзьям.

Анисья так и просияла. Сева был просто удивителен – весь день он ее игнорировал, будто и не замечал. А она то и дело задавала ему сотни вопросов, ответы на которые либо озвучивал Митя, либо вообще никто. Все же у этого молодого человека был странный характер.

– Ее зовут Полиной. Фамилия у нее иностранная. Девочка росла во Франции. Говорят, сюда ее привез какой-то дальний родственник, – отчеканил Митя.

– Ей четырнадцать. Она будет проходить Посвящение вместе со мной, – добавила Анисья.

– Четырнадцать, ну да… я так и думал, – сказал Сева себе под нос.

– Та к и думал? А я думал, что у нас появился взрослый полноценный маг, когда отец говорил нам об этой Полине!

– Вот-вот, – Анисья хихикнула. – Я слышала, что эта девчонка вообще ничего не умеет. Представляете?

– Я знаю про нее лишь то, что она потусторонняя, – проговорил Сева.

– Теперь уже нет, – возразил Митя. – Раз она попала в Заречье, значит, теперь такая же, как мы.

Ребята встали и продолжили свой путь.

Белый свет ворвался в темноту и затопил все вокруг.

Что это? Еще не время! Время для сна. Еще не время, но хруст и электричество в костях не дают продолжаться этому сну. И этот свет…

Свет нового утра, свет новых времен, свет сбывшихся пророчеств. Треск суставов и сухожилий, хрящей, позвонков. Свет проступает сквозь древние глыбы, сквозь толщу породы, сквозь комья теплой почвы. Он движется мимо белой точкой во тьме. В нем мерцают сотни капель росы, в его лучах шепчутся громче и отчетливее подземные ручьи. И море где-то в глубине. Оно плещется, бушует, оно тоже чувствует этот свет.

Белая жемчужная точка движется, все под ней мечется, рвется, но на поверхности, наоборот, все замирает. Останавливается время. Останавливается даже сердце чернокрылого существа с кровью нечисти – его взгляд не различает этого света, но сердце не может остаться к нему глухим.

Деревья чувствуют этот свет, чувствуют его, как воду. На миг и они прекращают свои вечные разговоры, их языки-листья безмолвствуют.

Один болезненный, вынужденный рывок, и кости с диким гулом сжимаются, уменьшаясь в размерах. Часть из них вовсе перестает ощущаться, будто бы их никогда и не было.

Полина проводила взглядом троих ребят.

– Не все то золото, что блестит, – произнес низкий хриплый голос за спиной как раз в тот миг, когда в ее голове еще таяли воспоминания о молодых людях и их златовласой спутнице. Полина вздрогнула от неожиданности и захлопнула книгу. На край лавки опустился сгорбленный старик с длинной седой бородой. Выглядел он странно: морщинистый, неряшливый (в бороде застряли то ли какие-то ветки, то ли комья грязи), но вместе с тем его лицо и весь облик не вызывали ни страха, ни удивления, будто он был логичным продолжением всего, что произошло за это утро. Старик протянул Полине ключ.

– Номер девятнадцать, избу найдешь сама, загадка тебе будет, – он улыбнулся.

– Спасибо. – Полина вскочила, чуть не забыв книгу «Планетарные руны для непосвященных» на скамейке.

Девочка шла в том направлении, какое указал старик. Ее занимала книга, которую она обнаружила в своем кармане утром. Во-первых, название, а во-вторых, размер. Такая книжка никак не могла поместиться в небольшой карман ее жакета и тем не менее появилась именно оттуда. Зато обратно в карман она уже не влезала! В книге имелось множество разнообразных схем и значков всевозможных форм, описанных на полях странным языком, – и лишь часть слов была Полине понятна.

Если не считать стрекота кузнечиков на обочине, вокруг стояла почти звенящая тишина. К ней было трудно привыкнуть девочке, всю жизнь прожившей в огромном городе. Ноги Полины утопали в горячем песке, раскаленные крупинки сыпались в сандалии и обжигали кожу. На тропинке виднелись три пары следов от ног недавно прошедших здесь ребят. Справа отпечатки маленьких ступней то отдалялись, то шли четко друг за дружкой, будто идущий прыгал, а потом начинал быстро семенить. Полина живо представила скачущую белокурую девочку, болтающую и смеющуюся. Слева следы босых мужских ног оставляли четыре ровные цепочки отпечатков. Полина остановилась, сняла сандалии, выбрала большие следы посередине дороги и продолжила свой путь, ступая по четким глубоким отпечаткам на песке.

За несколько минут до появления ребят Полина спустилась с крыльца и оглянулась. Оглянулась и чуть не упала от изумления: дряхлый покосившийся дом стоял на огромных лапах, которые, несомненно, могли бы принадлежать гигантской курице. Птичьи ноги неторопливо переступали и скребли когтями землю, отчего избушка ходила ходуном. Бросив взгляд на входную дверь, Полина удивилась еще сильнее, если, конечно, такое было возможно, – прибитая к стене вывеска гласила: «Баба-Яга».

Вспомнив все это, девочка еще раз оглянулась, а потом зашагала прочь. Сад с огромными яблонями по правой стороне дороги начал быстро редеть. На долю секунды Полине померещился умиротворяющий шепот – захотелось прикрыть глаза и растянуться на траве. Воздух был чистым и свежим, пах скошенной травой, яблоками и цветами. Полина почувствовала голод, и в ту же минуту к этим запахам примешался аромат горячего хлеба. Из-за невысокого забора справа показалась голова маленького лохматого коротышки с круглым лицом. В поднятой над головой руке он держал поднос, на котором горой высились пироги.

– Барышня не желает перекусить?

– Нет, спасибо, – отозвалась Полина, стараясь не замечать урчания в животе. Коротышка обращался именно к ней, в этом не было сомнений.

Маленький человечек перескочил через забор, не уронив ни пирожка, и оказался рядом с Полиной. Ростом он был так невелик, что еле-еле доходил макушкой ей до пояса. Блюдо с выпечкой оказалось прямо у нее под носом.

– Берите! Не стесняйтесь, барышня!

– Ну… – растерянно пробормотала Полина и выбрала ватрушку побольше, несколько смутившись от такого необычного обращения. – Спасибо.

– Кушайте-кушайте, на здоровье! У нас сегодня инженеры снова перемудрили, и печка никак остановиться не может – только и успеваем, что противни вытаскивать!

Полина удивленными глазами смотрела на коротышку, не до конца понимая, какие еще инженеры и с какой печкой перемудрили.

– Хорошо, что я вас встретил. Только вот лицо ваше не припомню…

– А я только сегодня… – Полина запнулась, не зная, как продолжить фразу. Слово «приехала» не очень подходило, ведь она до сих пор не понимала, как очутилась в том странном доме с надписью «Баба-Яга» над дверью.

– Ах, так вы тут впервые! Что ж, поверьте, вас ждет много интересного! Только мой вам совет, – коротышка оглянулся, словно проверяя, не притаился ли кто за ближайшим деревом, и, заговорщицки улыбнувшись, продолжил: – Не ссорьтесь с избушками! Среди них встречаются очень вредные особы.

С этими словами он отвесил поклон и перелетел через забор, из-за которого появился несколькими минутами раньше, оставив Полину в полном недоумении.

Дорога поднималась в гору, и когда Полина наконец добралась до вершины холма, перед ней раскинулась завораживающая панорама. В низине стройными рядами стояли небольшие домики – все на курьих ножках. Избушки покачивались из стороны в сторону, а некоторые даже поворачивались вокруг своей оси. К ужасу Полины, домиков было на вид не меньше двух сотен, так что найти номер девятнадцать представлялось трудной задачей. Она протерла ладонью глаза – но мираж никуда не исчез, вместо него не появилась ни шумная московская улица, ни опрятный французский бульвар, ни кухня в дедушкиной квартире, ни даже таинственный дядин винный погреб…