Путешествие в Индию - Васко Гама

В доказательство этого мы можем обратиться к предложениям на стр. 57 и 61: «Когда король кивал капитану, он смотрел на нас»; «Что касается нас, мы отвлеклись» – под остальными в обоих случаях следует понимать 13 человек, которые сопровождали Васко да Гаму в Каликут. Среди них было трое экономов, секретарь капитан-командора и другие, возможно, не самые «знатные персоны», но и не те, кого можно назвать «простыми солдатами или матросами». Что касается литературного стиля, мы признаем, что автор не сравнится с Баррушем, Каштаньедой или Корреа, но это вовсе не доказывает, что он человек необразованный или «ничтожного звания». Его орфография, может, и не вполне соответствует довольно шатким правилам XV века, но рассказывает он ясно и по существу, демонстрирует рассудительность и великолепную способность разумно толковать множество совершенно новых фактов, которые попадали в поле его зрения.

И если он воспринимал индусов как братьев-христиан, то разделял это мнение с другими членами экспедиции, включая ее начальника. Стоит только внимательно изучить такое серьезное собрание писем, донесений и повествований, как, например, «Alguns documentos do Archivo nacional» («Некоторые документы национального архива», 1892), чтобы убедиться, что некоторые высокопоставленные лица того времени обладали гораздо менее выраженным литературным талантом. Более того, сомнительно, что доступ к информации, понадобившейся автору для написания дневника путешествия, мог быть предоставлен простому матросу или солдату, даже если такая персона отважилась об этом попросить.

Давайте проследим за рассуждениями профессора Копке в его «процессе исключения»:

1. По ходу повествования автор упоминает нескольких лиц по именам, и мы должны их исключить. Это: Васко и Паулу да Гама, Николау Куэлью, Перу д’Аленкер, Жуан де Коимбра, Мартин Аффонсу, Санчо Мешия и Фернан Велосу.

2. Далее, мы знаем, что автор служил на борту «Сан-Рафаэла»[14]. Так мы исключаем Гонсалу Алвареша и Диогу Диаша[15] с «Сан-Габриэла». И Гонсалу Нуньеша, Перу Эшколара и Алвару де Брага с «Берриу».

3. Автор упоминает нескольких лиц без указания имени. Имя одного из них раскрывают нам Каштаньеда и Барруш. Так, от Барруша мы узнаем, что матрос, упомянутый автором, умел говорить на мавританском языке. А от Каштаньеды – что его и еще одного матроса послали с сообщением к царю Каликута. Каторжник, посланный в Каликут 21 мая, был Жуаном Нуньешем, как сообщает Корреа. Автор утверждает, что капитан-командор послал троих вдоль берега на поиски шлюпок с кораблей. Согласно Каштаньеде, одним из них был Гонсалу Пиреш.

Следовательно, мы можем вычеркнуть всех этих людей из списка возможных авторов.

4. Три члена экспедиции умерли, согласно рапортам, во время путешествия. Это были: Педру де Ковильян, священник; Педру де Фариа де Фигейреду и его брат Франсишку – всех их упоминает только Фариа-и-Суза.

5. Наконец, есть четверо каторжников, чьи имена перечислил Корреа, и ни один из них не подходит на роль автора рукописи. Более того, присутствие некоторых из этих каторжников очень сомнительно.

Итак, мы перечислили всех членов экспедиции, чьи имена нам известны, за исключением восьмерых.

Четверо из них – Жуан де Са, Алвару Велью, Жуан Палья и Жуан де Сетубал – упомянуты в числе тех тринадцати, кто сопровождал Васко да Гаму в Каликут. Жуан де Са был писарем на «Сан-Рафаэле», корабле автора. Он, конечно, мог бы быть автором. Профессор Копке так не считает. Во-первых, поскольку, по его предположению, автор – низкого происхождения. А во-вторых, поскольку Жуан де Са, если можно доверять рассказанной Каштаньедой истории, сомневался, что жители Индии христиане, тогда как автор без колебаний утверждает это. Остается только один человек, – участвовавший, по словам Каштаньеды, – в экспедиции, это Алвару Велью, солдат, который, по мнению профессора Копке, «вполне мог бы быть автором этого дневника». Профессор Копке признает однако, что этот вывод допустим лишь в том случае, если Каштаньеда знал автора (ничем не оправданное допущение, по нашему мнению).

Каштаньеда упоминает только шестерых из тринадцати – тех, кто явился с Васко да Гамой на аудиенцию у Заморина в Каликуте. Корреа упоминает еще двоих – Жуана де Сетубала и Жуана Палью. Таким образом, в списке не хватает пятерых. И хотя среди них могли быть слуги и музыканты, вряд ли утруждавшие себя ведением записей, автор вполне может оказаться среди них. Итак, метод исключения не дал никакого результата, и мы не можем даже сказать, упоминается ли имя автора в каком-либо списке участников этого плавания. Но при сравнении «Дневника» с первым письмом Серниджи кажется, будто именно из него флорентиец получил большую часть информации. В таком случае имя автора может однажды всплыть в одном из архивов Италии. Если же наш выбор ограничивается Алвару Велью и Жуаном де Са, мы склонны отдать предпочтение последнему.

Корреа упоминает еще троих, ходивших с Васко да Гамой: Жуана Фигейреду, чей дневник он использовал и кто поэтому не может быть автором «Дневника», поскольку содержание двух этих текстов слишком отличается; Андре Гонсалвеша и Жуана д’Амоксейру. Камонеш добавляет четвертое имя – Леонарду Рибейра. На этом список личного состава окончен, поскольку других имен мы не знаем.

«ROTEIRO». ДНЕВНИК ПЕРВОГО ПУТЕШЕСТВИЯ ВАСКО ДА ГАМЫ (1497–1499 гг.)

Перевод с англ. И. Летберга, Г. Голованова

Введение

Во имя Господа Бога. Аминь![16]

В год 1497 король Португалии дон Мануэл, первый с этим именем в Португалии, отправил четыре судна[17] для совершения открытий, а также на поиски пряностей. Васко да Гама был капитан-командором этих судов. Паулу да Гама, его брат, командовал одним из кораблей, а Николау Куэлью другим.

От Лиссабона до Островов Зеленого Мыса

Мы покинули Рештелу 8 июля 1497 года. Пусть Господь Бог наш позволит нам завершить это путешествие во славу его. Аминь!

В следующую субботу [15 июля] показались Канарские острова. Ночью с подветренной стороны[18] миновали остров Лансароте. Следующей ночью, уже на утренней заре [16 июля], мы достигли Терра-Альты, где пару часов рыбачили, затем, вечером, в сумерках, миновали Риу-ду-Ору.

Туман[19] за ночь стал таким плотным, что Паулу да Гама потерял из виду корабль капитан-командора, и когда занялся новый день [17 июля], мы не увидели ни его, ни остальных кораблей. Тогда мы пошли к островам Зеленого Мыса, как и было приказано на тот случай, если мы разделимся.