Охотник за сенсациями - Дон Уэбб

— Я/мы поражен/поражены тем, что ваша раса допускает существование подобных особей. Много-много тысячелетий назад я/мы добились того, чтобы такие позорные отклонения не появлялись на свет — они невозможны генетически. Каким образом я/мы можем вам помочь?

— Если эти негодяи попробуют приблизиться к вам…

— Я/мы уничтожим их.

— Нет-нет. Просто оглушите их. Достаточно будет мощной низкочастотной сирены. Не в моих/наших обычаях убивать извращенцев. Я/мы просто игнорируем их.

— В последнем счете это, видимо, необоснованное милосердие, но я/мы не считаем себя вправе критиковать обычаи других рас. Я/мы заметили вокруг вашей планеты большую плотность электромагнитных полей. Каково их назначение?

— Это наш способ поддерживать действие коллективного разума.

Первые репортеры явились часов через шесть, а вместе с ними пожаловали мэр Бардо и начальник полиции. Я сказал им, что меня их края привлекли своей первозданностью (я и впрямь выбрал Бардо потому, что мне нравились снятые здесь фантастические боевики 50-х годов, да и ведущая сюда старая автострада-66 мне по сердцу). Я сообщил также, что пришельцы, высшие существа из дальней-предальней галактики, обучили меня своему языку внушением. И наконец заявил, что они назначили меня полномочным связным между собой и человечеством.

Ясное дело, ни мэр, ни репортеры мне не поверили.

Потом они увидели корабль. Сделали сотни снимков, но как только попробовали подойти поближе — бум! Все попадали как мухи. Я позволил им предпринять попыток десять — двенадцать, потом подошел к кораблю сам и попросил пришельцев явить снисхождение и показаться извращенцам. Когда фотографы отщелкали тысячи футов пленки, я сообщил, что пришельцы переутомились и требуют, чтобы все, кроме меня, удалились. Если же кто-то ослушается, его, скорее всего, съедят. Непослушных не нашлось.

Потом я перекинулся несколькими словами с мэром и посоветовал ему нынче же вечером созвать всех жителей на митинг. Через несколько часов Бардо станет самым известным местечком на всем белом свете. Если местное население объединится и назначит единые цены на землю, постой и услуги, то не пройдет и года, как каждый будет миллионером. Главное — солидарность! Если объединятся все, до последнего пастуха-индейца и ветерана-почтмейстера, с ними никому не сладить.

На следующее утро репортеров прибавилось. Между египетскими и израильскими киношниками завязалась драка, но я сумел прекратить ее, указав, что негоже демонстрировать пришельцам наши земные слабости. Прибыли два знаменитых телекомментатора — оба замышляли разоблачить очередное «летающее блюдце», только не вышло, и я получил от каждого из них по чеку на приличную сумму. Журнал «Аризона хайуэйз» объявил о подготовке специального иллюстрированного номера. Четыре японские фирмы обратились ко мне с просьбой рекламировать их продукцию. Проповедник Пэт Робертсон объявил, что НЛО — галлюцинация, внушенная дьяволом. Другой проповедник, Шумный Робертс, принялся изгонять этого дьявола из своей молитвенной башни в Тулсе, штат Оклахома. Третий, Джимми Сваггерт, напротив, приветствовал внеземлян как доказательство божественной любви. Коллегия кардиналов собралась на секретное заседание с его святейшеством Папой Римским. Шаманы из индейского племени хопи пожаловали на место происшествия с целью выяснить, не пожаловал ли Великий Брат, прибытие которого давно предсказывали провидцы.

Курс акций на гонконгской бирже поднялся, на нью-йоркской упал, а токийская биржа вообще закрылась до лучших времен. Одна из китайских газет воспроизвела фразу Ленина из беседы с Уэллсом: все философские учения, включая марксизм, основаны на предположении, что человечество одиноко во Вселенной, и, если выяснится, что это не так, все они рухнут. Миллион самозваных бакалавров пустились в дискуссии о пришельцах. Председатель Мао вопроса об инопланетной жизни, по-видимому, никогда не касался — тибетские националисты воспользовались этим, чтобы объявить сие событие знаком расположения Будды, и подняли восстание против китайских войск. Так же рассудили и повстанцы в Непале. В Южной Африке поднялось народное движение «Все люди — братья», как ни странно, опирающееся не на любовь к ближнему, а на ненависть к чужеродным созданиям. По сходным мотивам «Соединенные кланы Америки» стали принимать в свои ряды чернокожих. Одно из племен эскимосов Гренландии решило продать свои земли аравийской горнорудной компании, чтобы на вырученные деньги послать старшего шамана в Бардо. В бассейне Амазонки вспыхнула гражданская война между теми, кто полагал, что близок конец мира и надо успеть урвать от жизни как можно больше, и теми, кто видел в пришельцах межзвездную полицию, прибывшую с целью остановить земную преступность. И буквально все жаждали моего нового слова.

Поздно ночью, когда подле корабля никого не осталось, я вновь вызвал Сиира. Демон осклабился и объявил:

— Ты здорово поработал. Самые основы общественного устройства планеты трещат по швам. Не припомню такого тарарама в аду с самых времен мятежа Люцифера, и наши агенты шлют донесения, что и на небесах смятение и разброд. Ты стал великим репортером, и твое имя будет жить вечно. Теперь я вправе тебя забрать.

Конь встал на дыбы.

— Ну что ж, забирай, если хочешь. Я, правда, хотел подорвать общественное устройство еще сильнее, но раз время истекло…

Он осторожно опустил копыта.

— Ты сказал — подорвать еще сильнее?

— Точно. И я тот, кто может это совершить. В конце концов, ты сам ни до чего подобного не додумался.

— Расскажи мне о своих планах.

— Дудки! Скажу — и ты тут же заберешь меня в ад.

— Я тебе больше ничего не должен. Так что заберу все равно.

— И никогда не узнаешь, что могло случиться.

Сиир захрапел. В конском храпе есть что-то весьма тревожное.

— Ты испытываешь мое терпение. Чего ты хочешь?

— Четыре дня дополнительно. Освободи Мэтта Шульца. И достань мне небольшой огнемет. Если сможешь.

— Если смогу?! За кого ты меня принимаешь?

Голос его достиг такой силы, что отразился слабым эхом от холмов в пятнадцати милях от нас.

— Ты великий и могучий Сиир, способный переносить предметы в мгновение ока. Вне сомнения, ты можешь достать огнемет. А четыре дня — много ли они значат, если ты потом сможешь мучить меня до скончания веков? Что же касается свободы для Мэтта…

— Нет, этого я не сделаю. Это противоречило бы всем правилам преисподней. Кроме того, он был офицером СС. Знаешь, какие преступления он совершил?

— Очевидно, не такие, чтобы обречь его душу на вечные муки в аду, иначе ты не заключил бы с ним контракта. Какой смысл в сделке, если вы заполучили бы Мэтта и без нее?