Омела для Амели - Елизавета Рождественская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мадемуазель Амели, — Кристиан сложил руки в замок и облокотился на них подбородком. — Проходите.
Он кивком указал Амели на стул, снова проходясь по ней взглядом с лёгкой нервирующей полуулыбкой. Снизу доверху. Девушка нервно сглотнула, приземлилась на краешек сиденья и вопросительно уставилась на него.
— Чем могу быть полезна, месье Тома?
— Зови меня Кристиан, идёт? — улыбнулся он.
— Не думаю, что это будет уместно, — вернула Амели вежливую улыбку.
— Принципиальная, — хмыкнул Кристиан. — Ну хорошо. Расскажите о себе, мадемуазель Дюваль.
Издевается? Амели мысленно рыкнула и досчитала до десяти.
— Не знаю, что конкретно вас интересует, месье Тома, — пожала она плечами. — В моей биографии нет ничего интересного. Амели-Кристин Дюваль, двадцать четыре года. Родилась и выросла в Париже. Закончила Высшую коммерческую школу* здесь же. Вот уже два года работаю в «Le parfum de ton âme» в отделе рекламы и связей с общественностью. Кажется, всё.
В переговорной снова воцарилась тишина. Амели оглядела помещение и обхватила себя руками, Кристиан ухмыльнулся.
— Амели-Кристин… — задумчиво произнёс он. — Забавно. Итак, Амели-Кристин, твоё предложение меня заинтересовало. Однако омела всё же не новшество. Нужно придумать такое сочетание, чтобы комиссия его сразу захотела.
— Комиссия? — переспросила Амели.
— Именно, — Кристиан встал и, упёршись кулаками в стол, слегка навис над девушкой. — Ты представляешь свой вариант перед руководителями лаборатории, отдела качества и коммерческого отдела. Послезавтра. От тебя — небольшая презентация, желательно с наглядным пособием. От меня — протекция.
Амели замерла, провалившись в омут зелёных глаз. По спине прокатилась холодная капля.
— Вы знаете, месье Тома, — девушка намотала на руку ремешок сумки. — Я не особо сильна во всех этих вопросах. Может…
— Не может, Амели, — отрезал мужчина. — У тебя целых два дня и чётко поставленная задача — продать свой вариант аромата. Рекламщик ты или кто?
— Но почему именно я?
— Потому что я решил, что это интересно, — тихо произнёс Кристиан, наклоняясь ещё ниже. — А я редко ошибаюсь. До встречи в головном офисе, мадемуазель Дюваль, — сказал уже деловым тоном и вышел из переговорной, оставляя девушку один на один с грохочущим сердцем.
Амели тяжело вздохнула, а затем встала и нехотя вернулась к письменному столу. Ночь обещала быть долгой.
«Много легенд и преданий гуляет по свету о колдовских свойствах омелы белой. Древние считали, что семена омелы падают с небес на стрелах молний. Будучи ни деревом, ни кустом, омела символизирует свободу от ограничений. Омела является Золотой Ветвью друидов и Энея и олицетворяет женственность, противопоставленную мужественности в образе дуба. Популярная и ныне традиция — целоваться на Рождество под ветками омелы — по некоторым преданиям, берёт начало в древнескандинавской мифологии, где омела находилась в подчинении богини любви, красоты и плодородия Фрейи…»
Перед глазами промелькнула картинка, подёрнутая искрящейся дымкой: волевой подбородок с лёгкой небритостью, красиво очерченные губы, малахитовый взгляд…
— Ага, поцелуи под омелой. Ну наконец-то! — Амели подскочила и чуть не врезалась в подкравшуюся бабушку. Беатрис кокетливо заправила за ухо серебристую прядь волос и села на кровать. — Кто тот счастливчик, которого ты будешь целовать под омелой? — она поиграла бровями.
— Ну знаешь! — девушка приложила ладошку к груди. — Если ты будешь так подкрадываться, то я буду целоваться с капельницей где-нибудь в третьем округе Парижа!
— Слишком далеко, — парировала Беатрис. — Я, между прочим, совсем не аристократично грохотала дверцами твоего шкафа, дорогая. Странно, что ты не слышала. Наверное, всё это потому, что ты летаешь на облаках любви. Какое счастье!
— Наверное, всё это потому, что я почти не спала…
— Всё мечтала о нём? — понимающе закивала женщина. — Знаю, что это такое…
— Беатрис… — вздохнула Амели. — У меня куча внезапно нарисовавшейся работы. И только с ней у меня могут быть страстные обнимашки ближайшие двадцать четыре часа. Так что, все фантазии оставляем на потом, а то я опять провожусь до утра, а мне нужно завтра быть в головном офисе.
Беатрис чуть прищурилась и посмотрела на внучку долгим изучающим взглядом.
— Скучно и неправдоподобно, — наконец изрекла она. — Ладно, работай, пчёлка. И на мысли о поцелуях не отвлекайся надолго, а то просидишь до утра.
— Ба!
Но женщина уже выпорхнула из комнаты, напевая легендарную «La Vie En Rose»**.
— Вот же неугомонная, — фыркнула Амели и вернулась к тексту. — Так. Поцелуи… поцелуи… Ай, да что ж такое… Соберись, Ами!
Презентации были сильной стороной Амели ещё со времён студенчества, но в этот раз что-то явно пошло не так. Мысли улетали в далёкие времена, когда миром правили сказания и легенды, а перед глазами так и стояла непрошенная картинка, за созерцанием которой девушку застала прозорливая Беатрис.
Крепкий чай с долькой лимона и куском тростникового сахара немного привёл в чувство воспалённое воображение, и к ночи лаконичная презентация в оливково-бежевых тонах была полностью готова.
— Вот так, — девушка устало потянулась, разминая шею. — Отдам, и пусть только попробует ещё что-то придумать, массовик-затейник.
Она переползла со стула на кровать и, уютно укутавшись в пушистый плед, заснула крепким сном.
_________________________________
*HEC Paris (фр.: Высшая коммерческая школа Парижа, букв. «Парижская школа перспективных бизнес-исследований») — это бизнес-школа и высшая школа, расположенная в Жуи-ан-Жозас, юго-западном пригороде Парижа, Франция. Одна из лучших бизнес-школ в мире.
**«La Vie En Rose» — одна из лучших композиций знаменитой французской певицы Эдит Пиаф, текст которой написан ей самой.
Глава 5
Кофейня «Sirocco» располагалась на оживлённой улице, аккурат напротив Бизнес-центра «LEX», шесть верхних этажей которого занимал головной офис парфюмерной фабрики «Le parfum de ton âme».
Амели сидела за маленьким столиком у большого окна в пол, украшенного пышными ветками пихты, с нанизанными на них красными шариками и золотыми бусами, и нервно переводила взгляд с бизнес-центра на наручные часы.
До встречи оставалось двадцать минут.
На ноутбуке ждала своего часа презентация, а в голове стояла абсолютная тишина. Ни единой мысли, ни единой отрепетированной фразы. Оставалось надеяться, что мозг всего лишь настраивается на
