Простой советский спасатель 3 - Дмитрий Буров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Собственно если пожарная команда успеет потушить пламя, огонь вполне возможно даже не успеет дойти до помещения наверху, и тогда есть все шансы пересидеть внизу, не особо заморачиваясь. Можно оттащить шкаф к одной из стен, и укрыться в нем.
М-да, Леха, фиговый из тебя утешитель. Когда Василий пытался выбить двери, уже было понятно, что стихия накроет все в здании, вспомни, как приплясывал, стоя деревянном на полу. Я поежился, и решил обойти еще круг, теперь уже не держась за стену, по среднему кругу. Может, в темноте наткнусь на какую-нибудь забытую штуковину, например, на лестницу, которая поможет выбраться наверх.
— Эй, пацан! Ты здесь?! — заорали наверху.
— Здесь! — моментально ответил я, радуясь вовремя прибывшей помощи.
Но радость оказалась преждевременной. В тот самый момент, когда я заорал свой ответ, что-то пошло не так. Снова раздался хлопок, и комнату надо мной просто вынесло. В подвал рванули языки пламени, стремясь добраться до самого дна. Я отскочил к стене, прижался к ней всем телом, спасаясь от рухнувших вниз обломков деревянных полов, горящих балок, останков перекрытий.
Дыра, которую мы со шкафом пробили в потолке подвала, увеличилась в полтора раза, оттуда дыхнуло жаром и дымом. Надо убираться отсюда, только вот куда и как? Шкаф теперь мне не помощник, на него рухнули горящие доски, ДСП занялось и совсем скоро воздух в погребе перестанет быть относительно приспособленным для дыхания.
Ни одного угла чтобы спрятаться поглубже! Я осторожно перемещался по стенке, наблюдая за начинающимся пожаром в подвале, и пытался придумать способ спасения. В помещение слегка посветлело от огня, я задрал голову, оглядывая стены до потолка. Чертов архитектор, даже окошко соорудил под самым верхом! Вот нафига оно там, спрашивается?
Над головой что-то гудело, трещало и скрежетало. От загоревшегося ДСП начинало попахивать. Когда очередная доска рухнула сверху, я успел заметить на противоположной стороне какую-ту выемку возле пола. Разглядеть не удалось, но вдругэто какой-то лаз, или вентиляция. Только сейчас сообразил, несмотря на отсутствие окон и дверей, воздух в подвале был достаточно свежим, не затхлым.
Добравшись до противоположной стороны, присел на корточки и медленно двинулся вдоль стены, ощупывая камни руками. Правая ладонь нащупала возле пода поребрик, а за ним действительно оказалась небольшая ниша.
Тем временем комната наполнялась дымом, задняя стена шкафа изображала пионерский костре. Скоро завоняет горящим лаком, вместе с выгорающей из ЛСП смолой мало мне не покажется. Едва подумал, как тут же закашлялся. Стащил рубашку, обмотал вокруг лица, опустился на колени и принялся изучать углубление.
В процессе изучения умудрился заползти в нишу всем телом и даже слегка развернуться, чтобы наблюдать за тем, что происходило у меня за спиной. Одна беда: от пламени я в этой ямке защищен, но вот дым меня доконает. Пока пожарные закончат тушить, пока остынет пока зайдут на поиски пострадавших, я просто задохнусь.
М-да, Леха, встрял ты как морской бычок на сковородку. С другой стороны, если такова плата за жизнь матери, я ни о чем не жалею. Прости, студент, если ты сейчас в моем теле. Но я очень надеюсь, что врачи выведут меня из комы, и ты сможешь прожить другую и жизнь. Лет двадцать как минимум у тебя еще есть.
Где-то внутри царапнула ревность: моя Галка, мой сын будут воспринимать его любимым мужем и отцом. Черт! Обидно, но за дешево чудеса никогда не делаются, и дело не в деньгах, а в том, чем человек готов пожертвовать за чистоту своей просьбы, молитвы, желания.
«Фантазер ты, Леха, однако!» — я даже рассмеялся вслух и тут же закашлялся, рубашка почти не спасала. Ели парнишка очнется в моем теле и завопит, что он — это не я, запихнут в психушку. Вот тебе и второй шанс. Хотя вроде парень дурак, сообразил уже, думаю, что к чему.
Я продвинулся поглубже. Надеясь все-таки уцелеть в этой катавасии. И кто-то, видимо, хотя бы иногда все-таки слышит наши просьбы, и даже время от времени помогает просящим.
Моя пятая точка уперлась в холодную стену. Я попытался чуть выпрямиться, чтобы принять удобную позу и немного отдохнуть от скукоженного состояния. В поясницу что-то уперлось, я вздрогнул, дернулся вперед, за спиной что-то щелкнуло, пол подо мной резко наклонился, и я в очередной раз полетел вниз. И снова лицом в пол.
Попытки за что-нибудь зацепиться оказались безуспешными. Жёлоб, по которому я скатывался, был похож на трубу, ведущую в неизвестность. Однако, Энск меня все больше удивляет, а я-то думал, что неплохо знаю его тайны.
Падение или скольжение длилось недолго, я даже не успел придумать, в груду каких сокровищ я упаду. В результате мой полет завершился приземлением в груду чего-то мягкого и сыпучего.
Минуты две я лежал, пытаясь придти в себя и осознавая всю глубину своего попадоса. После локализации пожара фигушки меня теперь отыщут, если я не найду способ вернуться самостоятельно. Местные газеты вряд ли напишут о моем обгоревшем трупе, потому как тела не будет. Скорей всего промолчат. Это советская пресса, она о негативе редко пишет.
Но, думаю, городских легенд прибавиться. Будут обо мне старожилы рассказывать и пугать молодых студентов-медиков призраком сгоревшего пациента, который сгинул в пожаре и даже косточек от него не осталось ни иначе как князь Воронцов в подручный взял студента-спасателя за помощь Ваське-ироду и рыжему коту.
Я пошевелился и понял что лежу на чем-то сыпучем. Сел, захватил горсть вещества, которое смягчило мне падение, поднес поближе к глазам и пересыпал с ладони на ладонь. Оказалось, упал я в большой деревянный короб с песком. Час от часу нелегче. Мало мнн странного то ли подвала, то ли каменного мешка, теперь еще и второй ярус без окон и дверей.
Я подполз к краю, убедился, что бортики невысокие, перекинул ноги и спрыгнул на пол. Еще одну странность я заметил только теперь: и в первом, круглом помещение, и здесь, куда я нечаянно попал, пол выложен брусчаткой, которой вымощены дороги в старой части Энска. Очень необычно, если честно. Зачем в доме, пусть даже в нежилом месте, делать такой неудобный пол?
Ходить по брусчатке — ноги переломать, ездить — мягкое место калечить. Красиво, не спорю, но не практично. Разве что есть в
