Желание дракона - Катерина Небесная
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это и есть ужасная преступница, корри Сэттен?
Тот кивнул и с ненавистью уставился на девчонку, желваки ходили на щеках, но он уже не пытался обратиться, а просто с наслаждением ожидал дальнейших событий.
— Подними глаза на меня, дитя.
Она не хотела, явно боялась, ресницы дрожали, она вцепилась пальцами в ворот шерстяного платья у самого горла, самого простого из тех, что Аластер когда-либо видел. Такие не носили даже прачки в замке. Взгляд все же подняла и замерла, словно настигнутая хищником добыча, которая поняла, что сопротивляться бесполезно.
Или потому что ее чисто по-женски поразил сам Роберт. Король умел производить впечатление, к этому моменту он уже поднялся с места, хоть и продолжал вертеть между пальцев призрачную деву. Для дракона он обладал средним ростом, хотя обычному человеку мог казаться высоким, особенно тому, кто смотрит на него, стоя на коленях. Зеленые глаза сверкали на бледном лице драгоценными камнями, приятные тонкие черты лица, Аластеру не хотелось судить или признавать, что даже для мужчин, Роберт казался красивым. Самое впечатляющее, это его волосы — огненно-красные, блестящие и гладкие, собранные в высокий хвост, украшенные небольшой короной с крыльями. В черных одеждах, с красными кожаными вставками и высокие сапоги, на которых сейчас играли разноцветные искры теней от витража — что ж, он умел производить впечатление.
— Как тебя зовут? — спросил король.
— Мэйгрид Вейр, Ваше Величество.
— Откуда ты, девочка?
— Из Низины, милорд.
— Ты ударила корри Сеттена? — спросил он, затем повторил, чтобы вывести девушку из оцепенения.
— Да… Ваше Величество.
— Позволь узнать, за что же именно?
— Он пытался утащить Ветерка, это овечка из отары отца, она потерялась. Я хотела ее защитить, — голос звучал робко, напоминал слабую трель колокольчиков, что разносится над холмами, когда отара передвигается с места на место. Она стояла на коленях перед королем драконов, держа ладонью ткань ворота, очевидно, пряча, там что-то вроде амулета, потому что время от времени ее губы дрожали в беззвучной молитве.
— Смелый и глупый поступок, — констатировал Роберт. — Хорошо, корри Сеттен, ты можешь идти, я позабочусь о наказании для этой девушки.
Ситуация почти разрешилась и Аластер ожидал, что сейчас все закончится и они продолжат партию, он даже уже заранее присмотрел, что сейчас лучше всего сходить паладином. А что до бедняжки? Девушку тихо вернут домой, чтобы не принимать посла от короля Материка, если такой появится на пороге замка, и не проводить все церемонии по этикету или же оставят прислугой в замке, что более вероятно. Обычно поступали подобным образом, когда соглашение редко, но нарушали.
— Мой король, при всем уважение, я имею право, как оскорбленный присутствовать на ее казни, — лицо Сеттена ничего не выражало, он расправил плечи и повертел пальцами правой руки кольцо с рубином. — Я имею на это право по закону.
Роберт едва заметно поджал нижнюю губу, голос звучал все еще расслаблено, хотя ситуация накалялась с каждой секундой:
— Ты действительно уверен, что хочешь именно этого, корри Сеттен?
— Именно этого, мой король. Деревенская нищенка посмела ударить меня, а теперь еще и клевещет, что я собирался утащить овцу. Зачем мне это? — он показал свое кольцо. — Да за одну эту побрякушку я могу купить всех овец ее отца, ее мать и ее саму, и даже их немощную бабку. Ты король драконов и я требую очистить мою честь через ее смерть. Ты ведь не станешь защищать человека, король, человека, а не своего подданного?
Мерзавец знал, куда бить, есть древние законы, которые не может обойти ни один король, Роберт смотрел прямо перед собой, фигурка призрачной девы, он смял ее пальцами и показал осколки.
— Хорошо, сделаем это завтра на закате.
— Сегодня, мой король.
— Не забывай, Сеттен с кем разговариваешь.
— Я всего лишь требую то, что может потребовать любой из нас, если будет нарушено Соглашение.
Плечи девчонки дрожали, она прекрасно осознавала свою судьбу, но совершенно непонятно, зачем на нее подписалась. Роберт пытался оттянуть казнь, чтобы дать остыть вспыльчивому придворному и позволить передумать, но тот не собирался.
— Подсудимая сказала, что корри Сеттен пытался утащить овцу, понимаю, как это звучит глупо, мой король, зачем нашему благородному другу это было бы нужно? — Аластер оторвался от книжного стеллажа и впервые за все время, что длился этот фарс, обратил на себя внимание. Сеттен вытаращился на него с круглыми глазами, пытаясь понять, что тот затеял, а Брайс стоял на месте, не отрывая взгляда от девчонки. В его пальцах мелькнул небольшой флакон, который он переложил из одного кармана мантии в другой. — Только если предположить, что эта селянка приняла двух драконов за похитителей, а что она могла еще подумать? И решила защитить свое. Ровно то, что она и сказала.
Роберт едва заметно приподнял брови и благосклонно кивнул:
— Продолжай, корри Аластер.
— Она защищала свое, как ей казалось от похитителя, а наш благородный Сеттен не такой, он вспыльчив, но добрый малый, скорее всего, просто увидел одинокую овечку и не удержался. Решил отдать дань инстинктам, верно? Только, видимо, забыл, ведь все знают, что драконам по Соглашению разрешено охотиться только в королевских угодьях, а они далеко от Низины, откуда эта девочка.
Сеттен скрипел зубами, которые судя по звуку, должны были посыпаться мелкой крошкой от усилий. Брайс же теперь смотрел на Аластера, внимательным немигающим взглядом. Его рука едва заметно дернулась и с нее сорвалась фиолетовая дымка, направленная в сторону Аластера, от которой он на удивление легко отмахнулся.
— Ты не можешь врать своему королю, корри Сеттен. Прав корри Аластер или нет? — спросил Роберт.
Тот покраснел и, чешуя вновь проступила на лице, поэтому в словах больше не было смысла.
— Соглашение двустороннее и в нем говорится, что за нарушение дракон обязан поставить мешок с драгоценностями по весу равному убитому или похищенному им человека или животного, — продолжил Аластер, теперь уже не сводя взгляда с Брайса.
— Не переживай, нищенка, твои родители получат мешок по твоему весу, но ты не увидишь этого, потому что я все еще требую сатисфакции, — процедил Сеттен, сквозь плотно сжатые губы.
— В соглашение также говорится, что если за жизнь человека вступиться кто-то из высших драконов, то он может забрать его себе и сам определить, что ему делать с преступником, — Роберт смотрел на Аластера, во взгляде читался приказ или мольба, но другого выхода и, правда, не оставалось. Сеттен упрямился и собирался увидеть, как девушка упадет вниз с Небесного моста. Да, она ударила дракона,
