Сквозь строй - Маргарет Петерсон Хэддикс

— Клан Екатерины, — сказала Эми, глядя на первую.

— Янусы, — сказал Дэн, рассматривая позолоченную виньетку.

— Томасы, — вздохнула Нелли, брезгливо кивнув в сторону допотопного микрофона.

— А микрофон Кабра — это Люциане. Круг замкнулся, все в сборе, — заключила Эми.

Кланы Екатерины, Януса, Томаса и Люциан были четырьмя ветвями рода Кэхиллов, которые сражались между собой за тридцать девять ключей. Екатерина, Джейн, Томас, Лукас — четыре враждующих друг с другом отпрыска Оливии и Гидеона Кэхилл. И только Мадригалы, в том числе Эми с Дэном, знали одну тайну. У Оливии и Гидеона был еще один ребенок — пятый. Девочка, которая родилась на свет после того, как ее старшие братья и сестры перессорились и покинули отчий дом. Девочка, которую назвали Мадлен.

«Моя прабабушка», — думала про себя Эми.

От них так долго скрывали тайну их клана, что теперь они были счастливы узнать правду о своей семье и своих предках. Это было здорово — знать про свой род. А ведь с тех пор, как они начали охоту за ключами, они до совсем недавнего времени ничего о себе не знали, только чувствовали, что от них все время скрывают правду.

«Но имею ли я право считаться настоящим Мадригалом, если я даже не пытаюсь выполнить их условия и соответствовать им?» — думала Эми.

Дэн расположил в центре стола всех трех «жучков», занес кулак над головой и приготовился уничтожить их одним ударом.

— Три, два, один… — торжественно считал он.

И в ту самую секунду, когда его рука была готова совершить сокрушительный удар, Эми схватила его за запястье.

— Что ты делаешь? — закричал он, вырывая руку. — Ты совсем спятила?

— Я хочу кое-что сказать тебе, — ответила она и махнула свободной рукой в сторону ванной комнаты.

Дэн недовольно нахмурился, но все-таки последовал за ней. Нелли показала на себя пальцем и вопросительно вскинула брови, словно спрашивая: «Мне тоже идти?»

Эми молча кивнула.

Она на полную мощь включила все краны, и ванная наполнилась шумом воды. Шум был таким громким, что Дэн с Нелли едва слышали ее голос, но зато если в номере и оставались микрофоны, то за таким шумом никто не разберет ни слова.

— Слушайте, если наша основная цель в том, чтобы победа не досталась Кабра, то почему бы нам не протянуть руку помощи всем остальным кланам?

И пусть они узнают про наш ключ — как вы думаете? — спросила она. — И… потом… разве это не соответствовало бы духу Мадригалов? Что скажете?

— Ты издеваешься? — набросился на нее Дэн. — Ты хочешь просто так отдать им все наши достижения? Все, чего мы добились таким трудом?

— Кроме того, — перебила его Нелли, — ты представляешь, что будет, если миром вдруг станут править эти ужасные Холты?

Холты. Представители клана Томаса. Эйзенхауэр Холт, его супруга Мэри-Тодд и дети — Гамильтон, Рейган и Мэдисон.

— Гамильтон не такой уж и ужасный, — ответил Дэн.

— Хорошо. А Эйзенхауэр? — не сдавалась Нелли.

Эйзенхауэр Холт. Твердолобый увалень и солдафон. Человек, полностью лишенный воображения, идущий напролом и не утруждающий себя мыслительным процессом.

«И еще он был там, когда погибли мама с папой», — подумала Эми. Она отчаянно сжала кулаки, словно желая распотрошить этот гадкий микрофон, так бездарно и грубо сделанный Холтами.

— А вот дядя Алистер, по-моему, нас не предавал… во всяком случае, в последнее время. Так что ему, наверное, можно доверять, — сказал Дэн.

Алистер Оу, член клана Екатерины. Представитель своего рода до мозга костей. Он не раз за время борьбы сотрудничал с ними и не раз обводил вокруг пальца с ловкостью профессионала. Но в то же время, когда в Индонезии начался пожар, он не оставил их одних, пока не убедился, что смертельная угроза миновала. Им даже показалось, что он был готов прибежать к ним на помощь и рисковать собственной жизнью. Но значит ли это, что он полностью себя реабилитировал и ему можно доверять?

«Все правильно, — рассуждала Эмми. — Но потом он обманул нас в Китае. И был у нас дома, когда погибли мама с папой. Нет, это не он устроил пожар, и не он виноват… Но… Он мог их тогда спасти — и не спас. Никто даже пальцем не пошевелил и не вытащил их из огня».

— А ты уверена, что это жучок Алистера? А вдруг его подбросил Бэй Оу? — не унималась Нелли.

Бэй Оу. Дядя Алистера Оу и пренеприятнейшая личность. Если бы не Нелли, то он убил бы их еще в Египте.

Эми сильнее сжала кулаки. Значит, жучок клана Екатерины тоже будет уничтожен.

— Так что же? Остается Янус? — спросила Нелли. — Хотите оставить подсказки для Йоны Уизарда? Чтобы у него вдобавок ко всем остальным титулам появилось еще одно — Король мира?

Йона Уизард. Хип-хоп звезда мирового масштаба. А также автор популярных книг и прообраз и производитель всевозможных героев в виде пластмассовых кукол и футлярчиков для драже и леденцов на палочке имени самого себя и в виде самого себя. По масштабам с его невообразимой славой было сравнимо лишь его собственное эго.

Эми настроилась в пух и прах разбить аргументы Дэна, если тот начнет защищать Йону. Дело в том, что несколько недель назад у Дэна возникло с ним что-то наподобие дружбы. Но он только удивленно посмотрел на сестру.

— Что? — спросил он. — А ты уверена? Разве он все еще участвует в гонке? Ты помнишь, когда мы видели его в последний раз?

— Его не было ни на Тибете, ни на Багамских островах, ни на Ямайке, — перечисляла Нелли страны, в которых они успели побывать за последнее время. — Неужели наш великий Йона сошел с дистанции?

— Посмотрите на этот «жучок». Да одного взгляда достаточно, чтобы понять, что это Янусы, — ответила Эми.

— А может быть, это Кора Уизард? Вдруг она теперь вместо Йоны? — предположила Нелли.

Кора Уизард. Мать Йоны. Эми ее почти не помнила, да и вряд ли когда-либо видела. Хотя нет. Подождите.

«И снова эта ночь, — подумала она. — И Кора была там, когда мама и папа умерли».

Лицо Эми стало белее снега, и чтобы не упасть, она крепко взялась за раковину.

— Нет, только не Кора Уизард. Она ни в коем случае не должна победить.

Нелли с Дэном поняли ее без слов.

— Таким образом. Верить нельзя никому. Ни одной команде, — подвела итог Нелли. — Это показывает практика и длительный опыт. Ни всем вместе, ни каждому по отдельности.

— Офигеть, — вздохнул Дэн. — Можно подумать, что раньше мы этого не знали.

Эми почему-то быстро-быстро захлопала ресницами. Что это, слезы? Нет, нельзя показывать свою слабость. Пусть они думают, что это просто брызги воды.

— Ну а как же Мадригалы? Как они могли подумать, что мы сможем… — начала она.

— Властью, — перебил ее Дэн. — И только властью. Главное — это победа. А уж потом мы переделаем их.

Эми с Нелли открыли рты от удивления. Дэн был похож на маленького Наполеона, в уме которого на их глазах рождался план завоевания мира. Но прошла секунда, другая — и перед ними снова был прежний Дэн, такой же, как всегда, который с по бедным кличем выбежал из ванной и торжествующе воскликнул:

— За мной! Раздавим «жучков»! Каждый берет по одному! Я первый!

Эми с Нелли озадаченно переглянулись и неуверенно пожали плечами. После чего бросились за ним. Они смахнули «жучков» на пол и начали давить их и прыгать по ним, словно желая растереть их в порошок, так чтобы от них и мокрого места не осталось.

В темной комнате сидели двое. Один был похож на старого ворона с длинным клювом и унылым взглядом. Другой был одет во все серое, и на голове у него были наушники. Первый, Уильям Макентайер, напряженно смотрел на второго и уже двадцатый раз повторял:

— Ты что-нибудь слышишь? Их слышно? А теперь как?

Человек в сером устало снял с головы наушники и произнес:

— Они расшифровали подсказку. Они продолжают гонку. Но… они уничтожили все микрофоны.

— Кроме нашего, — догадался Макентайер.

— Свой мы спрятали наилучшим образом — в стене, — ответил Фиске, скривив лицо, словно от зубной боли. — Они остановились в номере Мадригалов. В том, который мы для них подготовили.

— Я знаю, тебе не нравится все это — подслушивать и следить за ними, — сказал Макентайер.

— Мне вообще многое не нравится в гонке за ключами, — ответил Фиске. — Мы ставим на кон жизни этих детей. Подвергаем их опасности.

— А разве не каждое поколение ставит на кон жизнь следующего? — возразил ему Макентайер.

Фиске только горько усмехнулся в ответ.

— Это говорит человек, который поклялся никогда не иметь детей. А впрочем… Я тоже сделал выбор, — сказал он и пустым взглядом уставился в стену. — Но зачем? Чтобы иметь то, о чем потом придется жалеть?

Мистер Макентайер хотел было дружески похлопать его по плечу, но передумал, решив, что это чересчур сентиментально. Не в его правилах было показывать свои чувства. Рука его так и застыла в воздухе.