Точка кипения крови - Александр Тамоников

Лучше бы его там убили!

Грех так рассуждать, но… мальчишка оказался жив. Мало того, бандит обезоружил лейтенанта и, прячась за обмякшим телом, выволок из кустарника, приставив к горлу длинный клинок.

Вот тогда-то, увидев обезумевшие от страха и полные страдания глаза молодого подчиненного, Станислав и хрястнул с досады своим автоматом о камень. Затем медленно встал, подняв руки.

Встал и Толик. А раненый Димка подняться не смог.

В тексте трудового договора Кармазин не нашел ничего нового. Полное отсутствие прав компенсировалось высокой степенью ответственности. Контракт буквально пестрил жирным курсивом, коим были обозначены всевозможные запретительные меры и строгие кары за их нарушения. Такие слова и фразы, как «штраф», «запрещено», «подлежит административному наказанию», «работник несет ответственность», «покрывает убытки за простой» и тому подобное – встречались на каждой странице по десятку раз.

Когда Кармазин завершил ознакомление с грозным документом, то захотел спросить Елизавету: «А не должен ли я отправиться в Южную Америку собирать сахарный тростник и знать наизусть песню негров из «Рабыни Изауры»?..

Тактично умолчав о неграх, он произнес другое:

– Есть несколько вопросов.

– Да, я слушаю.

– Требуют прояснения несколько пунктов.

– Что именно вам не понятно?

– Вот… в пункте 4.2 «Выплата заработной платы и иных платежей, связанных с трудовой деятельностью Работника осуществляется Работодателем путем перечисления денежных средств на банковский счет Работника».

Глядя в монитор, девушка высокомерно улыбается:

– И что же неясного в этом пункте?

– Дело в том, что у меня нет банковского счета, – признался Станислав. – И, честно говоря, никогда не было.

– Это не проблема. Мы открываем счет в партнерском банке каждому, кто устраивается в нашу компанию. Если вы нам подойдете, то через две недели после оформления вам выдадут банковскую карту.

– Хорошо. Тогда последний вопрос.

– ?

– В разделе «Заключительные положения» есть некий странный пункт… А вот он – нашел: «В случае наступления естественной смерти Работника, а также смерти по болезни или смерти вследствие несчастного случая Работодатель берет на себя обязанность захоронить тело на общем кладбище ближайшего населенного пункта…»

Елизавета снова одарила насмешливым взглядом.

– И что же в этом пункте вас смутило?

– Все мы смертны – тут вопросов нет. Но, предположим, я не хотел бы, чтобы мое бренное тело после смерти хоронили черт-те где. Неужели нельзя доставить его в Новорубинск?

– Можно, если вы расстанетесь с жизнью в радиусе пятисот километров от нашего города. Но если это произойдет дальше, то извините – будете захоронены там, где нарушили Правила дорожного движения.

– Занятно. А если нарушу не я? Или вы не в курсе, сколько по нашим дорогам сейчас разъезжает сумасшедших придурков?

– В курсе, но поделать с этим вопросом ничего не могу. Увы, это правила нашей компании.

– Понятно. И как часто у вас гибнут люди? – на всякий случай спросил Стас.

– Случается. Но не чаще, чем в других компаниях…

Тоска брала от таких разговоров. Хотелось помереть где-нибудь среди звезд на космическом корабле, но он понимал, что сдохнуть придется на этой мелкой планетке среди идиотов…

Глубокую философскую мысль прервал появившийся в кабинете мужчина. Вошел он по – хозяйски – решительно и без стука, после чего прямиком направился к столу Елизаветы.

Та, завидев его, подскочила как ужаленная, растянула в подобострастной улыбочке губки и ангельским голоском сказала:

– Здравствуйте, Сергей Вадимович. Очень рада вас видеть.

Кармазин молча взирал на вошедшего.

Сорокалетний мужик был высоким и грузным, с лощеным белокожим лицом, покрытым реденькой и довольно противной на вид бороденкой. Одет он был в дорогой костюм, на груди тоже мотался бейдж, но надписи Стас не разглядел.

– Как дела в вашем отделе? – негромко поинтересовался он у Елизаветы.

– Вот опять пришли устраиваться, – столь же тихо ответила она, кивнув на посетителей.

– Разве у нас есть вакансии?

– Одна.

– Выходит, один из них двоих лишний?

– Выходит, – вздохнула девица.

– И ты не знаешь, кого из них выбрать?

Услышав этот вопрос, капитан сжался и почуял неладное.

Тем временем Сергей Вадимович распрямился, потянул носом воздух и, покрутив головой, посмотрел на Кармазина.

– Вы вчера что-то отмечали? – ядовито прищурившись, спросил он.

– На дне рождения был, – с ходу соврал Стас. – Мне же сегодня не садиться за руль.

– А где гарантия, что вы сегодня опять не найдете повод что-нибудь отметить? Лиза, в общем, так… того оформляй, – кивнул Сергей Вадимович на очкарика. – А этому товарищу верни документы.

– Да положить мне на вас с размахом, – сгреб Станислав трудовую книжку с паспортом и, не прощаясь, покинул кабинет.

Домой он ехал, пребывая в самом поганом настроении. Уж слишком много надежд он связывал с профессией водителя в той проклятой компании, из которой его только что вежливо турнули. И даже немного привык к той мысли, что со дня на день начнет заниматься извозом крупногабаритных грузов, что все в его жизни наладится и не придется скитаться в поисках временной халтуры. Ведь денег в кармане оставалось ровно на одну попойку в ресторане на перекрестке Осенней и Затонской. Ну, может быть, еще на поход в магазин за продуктами. А что делать дальше?..

Припарковав старенький «Форд» на привычном месте, он вошел в подъезд своего дома, поднялся по лестнице на нужный этаж. Провернув в замке ключ, вошел в квартиру, доставшуюся ему от родителей.

Папа по профессии был строительным инженером и получил это жилье, когда ему стукнуло тридцать. Умер он в относительно молодом возрасте, прожив в этом новеньком на тот момент доме всего семь лет. Мама дожила до шестидесяти.

Разувшись, Станислав прошел на кухню и включил электрический чайник. Устало опустившись на стул, обвел взглядом скромную обстановку прихожей и кухни…

Он никогда не был приверженцем роскоши. Даже когда наезжал сюда в отпуска из «горячих точек», имея на кармане приличные деньги, предпочитал тратить их с умом, а не на дорогие вещи. К примеру, купил для мамы автоматическую стиральную машину, так как старая советская начала барахлить, да и требовала для обслуживания немало усилий. В другой раз уговорил, когда мама пожаловалась на боли в желудке, положил ее в клинику на обследование, а затем оплатил дорогое лечение. Последним вложением была замена окон и двери на лоджию – расторопные ребята за пару дней демонтировали рассохшиеся деревянные и поставили современные пластиковые.

Сделав чай, он прошел в зал и уселся в старое, но удобное кресло. Пить горячий напиток не торопился – сидел, положив голову на высокую спинку, и вспоминал…

Еще до его рождения папа с мамой на пару лет уехали в Мурманскую область с четкой целью: заработать на шикарную машину – «ЗАЗ 965», именовавшийся в народе «горбатый Запорожец».

В небольшом городке на берегу Белого моря отец без труда нашел работу по специальности, мама устроилась в библиотеку. Им выделили комнату в двухэтажном доме. Из обстановки в ней была только подслеповатая лампочка, видавший виды кухонный стол да одна табуретка.

Сложив в углу свои пожитки, они бросили посередине комнаты матрац и затеяли семейный совет, поскольку следовало налаживать быт, ведь жить тут предстояло два года.

После жарких дебатов министра экономики с министром финансов было принято следующее решение: на обстановку и прочие необходимые в быту вещи тратить в месяц не более ста рублей. Сто пятьдесят откладывать на сберкнижку, остальное – на питание.

Набросали план покупок. В первый месяц следовало приобрести кровать и посуду. В следующий – платяной шкаф, стол и полку для книг. В третий – шкаф для посуды, стулья и ковер. Далее следовали: стиральная машина, столовый сервиз, газовая плита вместо убогой электроплитки, настенные часы. А завершали длинный список люстра с радиоприемником.

Принеся домой первую зарплату, папа уехал на пару дней в командировку. А вернувшись, увидел, что вместо кровати и посуды мама успела купить и привезти стиральную машину, сковороду, кастрюлю, две ложки и… радиолу с пластинками. На тарелки, по ее словам, уже не хватило – лимит в обозначенные сто рублей был исчерпан.

Вначале папа был очень удивлен.

– Как же ты могла перепрыгнуть на шесть месяцев вперед и купить радиолу?! – сердился он. – У нас же был четкий план! А кровать, а посуда?..

И тогда мама выдала свою коронную фразу, после которой у папы кончались все аргументы:

– Считай, что я тебя уговорила.

А когда в пустой полутемной комнате заиграла музыка, доносимая радиоволнами с «далекого материка», папа и вовсе размяк и заулыбался.