Найди это (ЛП) - Кора Кармак

— Если ты хочешь смыть из памяти тот поцелуй на танцполе, то я сомневаюсь, что это сработает. Этот поцелуй будет преследовать тебя.

Чувствуя раздражение, я ответила:

— Тебе не надо было об этом мне говорить.

Я снова вытерла щеку, хотя слюней там давно не было.

Стакан с водой очутился передо мной, подталкиваемый его указательным пальцем. Я покосилась на него. Его темные глаза были стального цвета, тяжелыми. Но в его взгляде я заметила намек на улыбку, хотя рот оставался неизменным.

Какой очаровательный рот.

— Знаешь, ты всегда можешь мне помочь стереть из памяти этот ужасный поцелуй, — сказала я.

Он повернулся и прислонился спиной к барной стойке. Его руки задели мои и я задрожала. Он был немного невыносим, но так же он был большой и теплый, и мужественный, и, черт, зачем еще что-то перечислять. Я уже была убеждена. Мое тело не заботило, какое напряжение возникло между нами. Напряжение было напряжением.

Он холодно смотрел через комнату на танцпол. Он был высоким, темным и опасным, с сильной челюстью со щетиной и восхитительными мускулами.

Мой словарь сузился до одного слова: ням-ням.

— Я мог бы это сделать… — произнес он.

О, пожалуйста. Пожалуйста, сделай это.

— Но намного веселее вспоминать твое лицо, когда это происходило.

Черт побери.

Его плечи затряслись в тихом смехе. Замечательно. Теперь он опять надо мной смеялся.

Я позволила своей руки задеть его и сказала:

— Я могу подумать о некоторых вещах, гораздо поинтереснее.

Он перестал смеяться. Его взгляд оторвался от танцпола и прошелся по моему телу, начиная от каблуков. Была причина поблагодарить шпильки. Когда его взгляд поднялся до бедер, он провел пальцем по верхней губе, и я уже была готова запрыгнуть на него. Он отвел плечи назад, и его взгляд задержался на моей груди.

Бинго!

Спасибо, что хранишь мои секреты, Виктория. Победная усмешка уже овладела моим лицом, а затем он отвел взгляд на танцпол, без комментариев.

Что за черт?

Он не посмотрел на мое лицо. Он даже на мое тело смотрел недолго.

Я была немного оскорблена. Мои девочки, Мэрилин и Монро, были определенно отвергнуты.

Видите! Вот что я имела в виду, когда говорила о парне, который хочет сделать вас трезвее. Я была давно уже на ногах и уже слишком много выпила, чтобы понять, что он хочет. И хотя он был великолепен (сногсшибательный вариант), он убивал весь мой кайф. Не говоря уже о том, что алкоголь и опасное положение — очень плохая комбинация.

— Что же, было интересно. Я лучше вернусь, — сказала я.

— К дементору на танцполе? Правда?

Пройдя несколько шагов, я улыбнулась ему через плечо.

— У тебя есть предложение получше?

Я ожидала тот же холодный беглый осмотр. Вместо этого, его глаза вспыхнули, а челюсть напряглась. Он отклонился от барной стойки, как будто собирался пойти за мной. Мои ноги запинались, а низ живота трепетал. Я почти набросилась на него. Почти.

Он был не так не заинтересован, как хотел показать, и это было в нем интересным. Я закусила губу и испытала наслаждение, увидев, как его глаза сфокусировались на моем рте.

Улыбаясь, я двинулась к нему и шла, пока наши груди не соприкоснулись. Его голова наклонилась к моей, и хотя его лицо выражало пустоту, я видела, как его Адамово яблоко подпрыгнуло, затем снова, как будто он сглотнул.

Я протянула руку к его груди и взяла забытый стакан с водой, который находился за ним. Закусив губу, чтобы не засмеяться, я поставила чашку между нами. Наклонив голову, я посмотрела на него, обхватила губами соломинку и сделала глубокий глоток.

Он прочистил горло, его взгляд сфокусировался на моем рте. Возбуждение охватило низ моего живота.

— Дай мне знать, если передумаешь, — сказала я.

Я повернулась и бросилась на танцпол, виляя задом больше, чем обычно. Булыжники я преодолела сама в этот раз, хотя мне надо было осторожнее выбирать места, куда поставить ноги. Я уже стояла на танцполе и увидела Тамаша, ужасного поцелуйщика, когда пожалела о своем уходе.

Потому, когда я увидела Иштвана, направилась прямиком к нему.

Тамаш больше не был в списке что-сделать.

Я обняла Иштвана за шею и повернулась так, что он оказался между мной и слюнявым парнем. Не прошло и несколько секунд, а я все еще думала о моем друге в баре. Его глаза пронзали меня.

Да, он определенно был заинтересован.

Я улыбнулась и сделала еще глоток.

Время для небольшого шоу.

Я прислонила руку к груди Иштвана, мои глаза смотрели на Темного и Опасного. Встряхнув волнистые волосы, я прижалась к Иштвану. Я изгибалась и крутилась вокруг него, добавляя много энергии в движения.

Я видела, как его кулак сжался.

Я прислонила спину к груди Иштвана и посмотрела на свою цель. Пробежав рукой по своему телу, послала ему озорную улыбку.

Это будет легким достижением.

Рука Иштвана проскользнула по талии к животу, и я уронила голову к нему на плечо. Мои глаза закрылись. А веки были слишком тяжелыми, чтобы открыться снова. Мои мускулы приятно задрожали.

Снова кайф. Аллилуйя. Текила вышибала меня.

Так… вот так я хотела чувствовать себя все время. Плывя по течению, быть не привязанной к земле, к ее запросам и проблемам. Я хотела плыть по морю, дрейфовать в космосе, забыть, кто я такая.

Было замечательно.

Но я думала, может быть и лучше. Открыв глаза, я проморгалась, прежде чем сфокусировалась на баре.

Темный и Опасный исчез.

Я посмотрела на стену, рядом с которой впервые увидела его, но и там его не было. Я искала его широкие плечи и оливковую кожу, но нигде не видела его. Он исчез в толпе, унося самое интересное приключение с собой.

Черт побери. Я слишком заигралась. Мне надо было напрыгнуть на него сразу, как только увидела интерес в его глазах в баре.

Я насупилась и боролась с разочарованием. Я постаралась устроиться на Иштване вновь, но жар от его рук на моих бедрах и его дыхание на плечах не приносили уже такого возбуждения. Я глубоко вздохнула, потянула шею и повернулась лицом к нему.

Он, должно быть, подумал, что все в его руках и наклонился, чтобы поцеловать меня. Я отпрянула, его губы задели мой подбородок.

Я отошла и покрутила головой. Что со мной было не так?

Я посмотрела на стакан с водой и решила, что возможно надо еще выпить.

Путешествовать одной нелегко. Было слишком тихо, слишком много мыслей в голове. Иногда это было похоже на работу. А антидотом к работе была игра.