Мои Белые Боги - Алиса Кортно
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А ведь кто-то летит за мной, – подумала девушка и еще раз обернулась. Внизу, над первым уровнем кто-то передвигался на доске и двигался в одном с Сашей направлении. Фигура определенно мужская. Подлетая к швейной мастерской, не осталось сомнений. Этот некто следит за ней. Почему тайно? Зачем прячется и просто не подлетит и не поздоровается? Быстро соскочив с дочки, Саша забежала в швейную мастерскую. Светились только столы. В предрассветной тишине было слышно, как кто-то тоже спрыгнул с доски и направился в сторону входа в мастерскую. Оглядевшись в поисках оружия, Саша схватила со стола с золотом плетку с позолоченной рукоятью и кинжал в ножнах и, стараясь ступать как можно тише, спряталась за закроечным столом. Кинжал, зараза, заклинило. Он упрямо не хотел вылезать из ножен. Может это вообще имитация. В проеме входа показалась освещенная слабеющими лунами мужская фигура. Пытаться найти ножницы вполне годные для самообороны поздно. В просторном зале гулко отзывались мужские, уверенные шаги. Незнакомец шел уверенно, вразвалочку. Саша спиной вжалась в теплый, каменный стол, в горле пересохло, руки вздрагивали мелкой дрожью. Мужчина что-то недовольно пробурчал себе под нас, удалось расслышать только собственное имя, на которое он сделал особо недовольное ударение. А! Значит, точно следил за ней! Незнакомец прошелся до середины стола с золотом, остановился и огляделся. Саша проглотила ком в горле и выглянула посмотреть и, надо же было такому случиться, плетка упала с колен и предательски стукнула по каменному полу. Звук получился негромкий, но преследователь его услышал, насторожился, послышался звук металла: он достал из ножен меч или большой кинжал. Одна надежда – бежать!
Саша уговаривала себя бежать прямо сейчас, встать и бежать, но это было так страшно и ноги ватные не слушаются, и может в темноте он пройдет мимо. Незнакомец закашлялся и было слышно, что идет прямо к закроечному столу. Шаг, еще шаг. Саша еще раз попыталась достать кинжал из ножен и это в очередной раз не получилось, поэтому когда скоро появился сапог преследователя она ударила рукоятью по колену наотмашь. Рукоять тяжелая. По залу пронесся пронзительный вопль и знакомый голос, превозмогая боль, провыл: – Да будет свет! В зале зажегся верхний свет и сделанные под каменные ветви светильники.
– Ты что делаешь, ненормальная!? Нельзя так людей пугать, – заявил печально знакомый дозорный, которого в темноте легко было не узнать.
– Ты преследовал меня, – парировала Саша.
– Драгэти приказал охранять Сашу. Ты всегда бьешь меня! Чокнутая девка, сейчас колено будет болеть, – простонал «любимый» Сашин дозорный и, прихрамывая, направился к выходу.
– Слушай, прости. Я просто испугалась. Нелепо вышло, да? – попробовала разрядить обстановку шуткой девушка и услышала в ответ: – Не подходи ко мне. Я на террасе, ты – здесь. Ты дерешься. Скажу. Вестники отправляют буйных вниз. Там тебе самое место.
Сильно прихрамывая, дозорный вышел на террасу. Утро теплое, Саша даже плащ не одела, так и тянет прогуляться. Вот пусть выгуливает своё побитое колено.
– Нельзя так пугать людей! А я что не человек что ли? Он меня тоже напугал. Говорю же «прости». Ну что теперь вечность обижаться, – приговаривала Саша, доставая ткани и приступая к работе с чувством неловкости, – собственно, почему мне должно быть стыдно? Я не в швейцарской банковской ячейке, чтобы чувствовать себя в безопасности. Полетел, главное, потихоньку, – убеждала себя Саша, раскраивая легкое платье на теплую погоду, – спрыгнул, ходил тут, бубнил. Надо было сразу включить свет и позвать по имени…рукава сделаю цельнокройные.
– Ты говоришь сама с собой, – послышался голос Аорона Уэарза.
Саша вздрогнула, вдохнула, глубоко выдохнула и ответила: – За дефицитом умных собеседников приходится, – и только тогда подняла глаза. Аорон стоял напротив, на противоположном конце стола и можно было поклясться, она не так увлеклась платьем, чтобы не заметить, как он вошел. Но клясться Саша не стала, потому что теперь возможно всё.
– Драгэти, – девушка склонила голову, как делают все люди Горыянцы, а иногда и риспийцы, – тебе не спится?
Аорон не посчитал нужным ответить на вопрос. С полок упал тюк белой ткани, размотался, десяток невидимых рук раскроили по невидимым выкройкам детские юбки, блузки, штанишки, невидимые механизмы за один вдох прошили все эти изделия и уложили на стол аккуратной стопкой. Саша успела только восхищенно выдохнуть, как упал второй тюк, и также быстро кроилась одежда для взрослых. Каменные выкройки не понадобились. Наоборот, Аорон наложил поверх Сашиных выкроек новых, своих.
– Поразительная эффективность, – как можно более спокойно, стараясь сдерживать понятный восторг, сказала Саша и вспомнила Гарри Поттера. Эти драгэти словно родились с вшитой в руку волшебной палочкой. Аорон спокойно повел бровью, с достоинством скромности признавая свои заслуги сел на высокий стул, который буквально вырос глазах из пола. Точно такой же «барный» стул появился возле Саши. Драгэти желал поговорить. Саша отложила работу, забралась на стул и подумала, что ей надо бы держаться подальше от обоих «волшебников», поскольку, несмотря на появившееся чувство осторожности, она продолжает воспринимать их как обычных людей, при этом имея минимальные представления об их нравах, характере, вспыльчивости, убеждениях. Словно прочитав ее мысли, Аорон сказал: – Не бойся меня. Вчера ты могла подумать, что я ненавижу людей. Это не так. На самом деле люди мне безразличны.
– Оооо, – протянула Саша, подыскивая слова для ответа. Неприятно слышать подобное о людях, да еще сказанное нейтральным тоном, так что никаких сомнений не остается. Вроде как разговор собачника и кошатника. Я вот больше собак люблю: собаки верные, умные, понимают тебя, а к кошкам отношусь равнодушно. Нет, я не против их, не причиню вреда, мне просто совершенно безразлично, если они испустят последний вздох у шашлычника.
– Спасибо за честность, – ответила Саша.
– Я хочу больше знать о том месте, откуда ты родом, – сказал Аорон и отчего-то посмотрел на вход, где никого не было и никого не предвиделось.
– О Голубой Д…
– Не надо! – резко перебил Аорон и добавил, – никогда больше так не делай.
– Ну кто здесь может подслушивать? Люди? – удивилась Саша.
Аорон выдержал паузу, как будто ждал, что Саша сама додумается и, не дождавшись, сказал:
– Здешние люди приросли к страданиям и своим мучителям. Ты понимаешь, как это ужасно, а они росли с мыслью: великая честь быть поданными к столу мориспен. В этом
