Жатва - Тесс Герритсен

Из церкви Святого Андрея Бренда выходила, испытывая удивительную легкость. Казалось, у нее на ногах башмачки из облаков. Неподалеку от церкви стояло такси, словно специально дожидаясь ее выхода. Еще один знак.

Домой она ехала в радостном забытьи.

Сейчас она поднимется по ступенькам крыльца, войдет в дом, приготовит себе завтрак, а потом ляжет и крепко уснет. Она заслужила этот сон. Работникам на Божьей ниве тоже нужен отдых.

На полу валялась утренняя почта, просунутая в дверную щель. Счета, церковные газеты, просьбы о пожертвовании. Трудно поверить, какое великое множество людей по всему миру испытывают нужду! Бренда собрала корреспонденцию и понесла на кухню, просматривая на ходу. Среди счетов и газет она увидела конверт со своим именем. Только ее имя, никакого обратного адреса.

Она вскрыла конверт, достала сложенный лист. Письмо состояло из одной строчки, отпечатанной на машинке: «Ваша тетя умерла не своей смертью».

Письмо было подписано: «Друг».

Счета и газеты выпали из рук Бренды и разлетелись по кухонному полу. Бренда тяжело опустилась на стул. Ей уже не хотелось есть. Чувство глубокого покоя напрочь исчезло.

За окном послышалось карканье. Подняв голову, Бренда увидела ворону на ветке соседнего дерева. Желтый птичий глаз вперился в нее.

Это был еще один знак.

13

– Насколько понимаю, поздравления своевременны и уместны, – сказал Фрэнк Цвик, поднимая голову от операционного стола.

С локтей Эбби капала вода. Она только что покончила с десятиминутной процедурой мытья рук и вошла в операционную. Цвик и двое медсестер улыбались.

– Никогда бы не подумала, что этого мужчину можно захомутать. Мне казалось, такой и за миллион лет не женится, – сказала операционная сестра, подавая Эбби полотенце. – Оказывается, холостячество все же излечимо. И когда он осчастливил вас своим вопросом?

Эбби надела хирургический халат и потянулась за перчатками.

– Два дня назад.

– И вы целых два дня держали это в тайне?

– Хотела убедиться, что он вдруг не передумает, – засмеялась Эбби.

«Он не передумает. Мы сейчас гораздо больше уверены друг в друге, чем раньше».

Улыбаясь, она прошла к столу, где уже лежал пациент под анестезией. Кожа на его груди была желто-коричневой от бетадина. Операция не отличалась сложностью: вскрытие плевральной плоскости через грудную клетку, затем клиновидная резекция периферического пульмонарного узла. Таких операций на счету Эбби было более чем достаточно, и все подготовительные действия она совершала почти машинально. Наложить стерильные тампоны. Прикрепить зажимы. Голубыми накидками скрыть остальные части тела пациента. Поставить дополнительные зажимы, чтобы накидки не сбились.

– И когда же наступит этот великий день? – спросил Цвик.

– Мы пока не решили. Обсуждаем варианты.

Фактически подготовка к свадьбе пока оставалась на стадии разговоров. Делать ли свадьбу с размахом или скромную? Кого пригласить? Проводить торжество в саду или в гостиной? Ясность была достигнута только в одном: медовый месяц они проведут на пляже. На любом пляже. Главное, чтобы там росли пальмы.

Теплый песок. Голубая вода. И Марк. При мысли о грядущем рае Эбби улыбнулась еще шире.

– Держу пари, что для праздника Марк выберет яхту, – сказал Цвик. – Где еще жениться, как не на палубе своей любимой игрушки?!

– Только не яхта.

– Назревает первый семейный скандал.

Эбби закончила подготовительную часть операции. В это время в операционную вошел Марк. Облачившись в халат и перчатки, он встал рядом с нею.

Они улыбнулись друг другу. Эбби взяла скальпель.

– Скажите, доктор Ди Маттео у вас? – послышалось из динамика интеркома.

– Да, – ответила одна из медсестер.

– Нельзя ли попросить ее снять халат и выйти?

– Они готовятся оперировать. Подождите, пока закончится операция.

Интерком замер, но всего на пару секунд.

– Мистер Парр настоятельно просит ее выйти из операционной.

– Объясните ему, что доктор Ди Маттео задействована в операции, – сказал Марк.

– Он это знает. Но причина очень серьезная. Мы ждем доктора Ди Маттео немедленно, – ответил голос из интеркома.

– Они не отвяжутся, – поморщился Марк. – Выйди к ним. Но нам нужен ассистент. Пусть пришлют кого-то из интернов.

Эбби отошла от стола, торопливо сняла халат и перчатки. Она нервничала. Должно быть, случилось что-то очень серьезное. Даже критическое. Иначе Парр не позволил бы себе сорвать ее с операции.

У нее забилось сердце. Выскочив из операционной, Эбби поспешила к столу дежурной медсестры. Еще издали она увидела Джереми Парра, старшую медсестру и двоих охранников. А эти зачем? Все четверо стояли с каменными лицами.

– Доктор Ди Маттео, соблаговолите пройти с нами, – сказал Парр.

Старшая медсестра отошла в сторону. Охранники встали у Эбби по бокам.

– Что все это значит? – спросила Эбби. – Куда мы идем?

– К вашему шкафчику.

– Я не понимаю.

– Это обычная проверка, доктор.

«Не ври, – подумала Эбби. – Для обычной проверки охрану не вызывают».

Упираться и поднимать шум было глупо. Эбби не оставалось ничего иного, как отправиться в женскую раздевалку. Первой туда вошла старшая медсестра, чтобы выпроводить всех, кто мог там находиться. Она подала знак Парру.

– У вас шкафчик номер семьдесят два? – спросил Парр.

– Да.

– Будьте любезны, откройте его.

Эбби потянулась к цифровому замку. Повернула одно колесико, затем остановилась.

– Прежде всего я хочу знать, с чем связана такая срочность?

– Ни с чем. Это обычная проверка.

– Обычная для школ. Там такое в порядке вещей. Но я, кажется, переросла школьный возраст. Что вы у меня ищете?

– Я всего лишь прошу вас открыть шкафчик.

Эбби взглянула на охранников, потом на старшую медсестру. На их лицах ясно читалось подозрение. Дальнейшее препирательство могло только повредить.

«Если буду упрямиться, они решат, что я там что-то прячу. Проще не сопротивляться, а подчиниться их идиотизму», – решила она.

Набрав остальные цифры, Эбби открыла дверцу.

Парр приблизился к ящичку. Охранники тоже.

Внутри лежала ее уличная одежда, стетоскоп, сумочка, цветастый мешок с туалетными принадлежностями на случай суточных дежурств, а также длинный белый халат, который она надевала во время обходов.

Вам угодно посмотреть, что прячет доктор Ди Маттео? Смотрите!

Эбби раскрыла молнию на мешке с туалетными принадлежностями.

Глазейте на предметы личной гигиены, в том числе и интимной. Зубная щетка, прокладки и мидол – таблетки для снятия менструальных болей.

Один из охранников покраснел. Событие! Наверное, целый день будет вспоминать.

После мешка настал черед сумочки. И опять никаких сюрпризов: бумажник, чековая книжка, ключи от машины, еще одна упаковка прокладок. Ничего не поделаешь: в отличие от мужчин, в женском организме бывают регулярные протечки. Охранники смущенно переминались с ноги на ногу. Выражение их лиц сменилось на глуповато-недоумевающее.

Эбби начинал забавлять этот дурацкий спектакль.

Убрав сумочку, она сняла с крючка халат… И сразу почувствовала: что-то тут не так. Халат был тяжелее обычного. Эбби полезла в его карман. Рука наткнулась небольшой цилиндрический предмет. Стеклянный пузырек. Эбби вытащила пузырек.

Это был пузырек из-под сульфата морфина. Почти пустой.

– Доктор Ди Маттео, отдайте мне этот пузырек, – потребовал Парр.

– Я не знаю, как он попал в мой халат, – качая головой, пробормотала Эбби.

– Отдайте мне пузырек.

Находка так ошеломила Эбби, что она молча протянула пузырек.

– Я не знаю, как он здесь оказался. Я его впервые вижу.

Парр передал злополучный пузырек старшей медсестре.

– Препроводите доктора Ди Маттео в мой кабинет, – велел он охранникам.

– Чушь собачья! – воскликнул Марк. – Эбби подставили, и мы все это знаем.

– Мы пока ничего не знаем, – возразил Парр.

– Это еще один эпизод в ее травле. Судебные иски. Кровавое месиво в машине. Теперь вот этот чертов пузырек.

– Нет, доктор Ходелл. Здесь совсем другая история. История, связанная с недавно умершей пациенткой. – Парр повернулся к Эбби. – Доктор Ди Маттео, почему бы вам самой не рассказать всю правду и тем самым облегчить нашу задачу?

Признание – вот чего он захотел. Простого и ясного признания своей вины. Эбби поочередно посмотрела на Парра, Сьюзен Касадо и старшую медсестру. Единственным, с кем она боялась встретиться глазами, был Марк. Эбби очень боялась увидеть в его глазах хотя бы тень сомнения.

– Я уже вам сказала, что не знаю, как этот пузырек оказался в кармане моего халата. И как умирала Мэри Аллен, я тоже не знаю.

– Однако вы констатировали ее смерть, – напомнил Парр. – Два дня назад.

– Но я не присутствовала при ее кончине. Когда дежурная медсестра вошла в палату, миссис Аллен была мертва.