Полное собрание стихотворений - Александр Пушкин

Царь Никита и сорок его дочерей

Царь Никита жил когда-тоПраздно, весело, богато,Не творил добра, ни зла,И земля его цвела.Царь трудился по немногу,Кушал, пил, молился богуИ от разных матерейПрижил сорок дочерей,Сорок девушек прелестных,Сорок ангелов небесных,Милых сердцем и душой.Что за ножка – боже мой,А головка, темный волос,Чудо – глазки, чудо – голос,Ум – с ума свести бы мог.Словом, с головы до ногДушу, сердце всё пленяло.Одного не доставало.Да чего же одного?Так, безделки, ничего.Ничего иль очень мало,Всё равно – не доставало.Как бы это изъяснить,Чтоб совсем не рассердитьБогомольной важной дуры,Слишком чопорной цензуры?Как быть?… Помоги мне, бог!У царевен между ног…Нет, уж это слишком ясноИ дляскромности опасно, —Так иначе как-нибудь:Я люблю в Венере грудь,Губки, ножку особливо,Но любовное огниво,Цель желанья моего…Что такое?.. Ничего!..Ничего, иль очень мало…И того-то не бывалоУ царевен молодых,Шаловливых и живых.Их чудесное рожденьеПривело в недоуменьеВсе придворные сердца.Грустно было для отцаИ дляматерей печальных…А от бабок повивальныхКак узнал о том народ —Всякий тут разинул рот,Ахал, охал, дивовался,А иной, хоть и смеялся,Да тихонько, чтобы в путьДо Нерчинска не махнуть.Царь созвал своих придворных,Нянек, мамушек покорных —Им держал такой приказ:"Если кто-нибудь из васДочерей греху научит,Или мыслить их приучит,Или только намекнет,Что у них недостает,Иль двусмысленное скажет,Или кукиш им покажет, —То – шутить я не привык —Бабам вырежу язык,А мужчинам нечто хуже,Что порой бывает туже".Царь был строг, но справедлив,А приказ красноречив;Всяк со страхом поклонился,Остеречься всяк решился,Ухо всяк держал востроИ хранил свое добро.Жены бедные боялись,Чтоб мужья не проболтались;Втайне думали мужья:«Провинись, жена моя!»(Видно, сердцем были гневны).Подросли мои царевны.Жаль их стало. Царь – в совет;Изложил там свой предмет:Так и так – довольно ясно,Тихо, шопотом, негласно,Осторожнее от слуг.Призадумались бояры,Как лечить такой недуг.Вот один советник старыйПоклонился всем – и вдругВ лысый лоб рукою брякнулИ царю он так вавакнул:"О, премудрый государь!Не взыщи мою ты дерзость,Если про плотскую мерзостьРасскажу, что было встарь.Мне была знакома сводня(Где она? и чем сегодня?Верно тем же, чем была).Баба ведьмою слыла,Всем недугам пособляла,Немощь членов исцеляла.Вот ее бы разыскать;Ведьма дело всё поправит:А что надо – то и вставит".– «Так за ней сейчас послать!»Восклицает царь Никита.Брови сдвинувши сердито:– "Тотчас ведьму отыскать!Если ж нас она обманет,Чего надо не достанет,На бобах нас проведет,Или с умыслом солжет, —Будь не царь я, а бездельник,Если в чистый понедельникСжечь колдунью не велю:И тем небо умолю".

Вот секретно, осторожно,По курьерской подорожнойИ во все земли концыБыли посланы гонцы.Они скачут, всюду рыщутИ царю колдунью ищут.Год проходит и другой —Нету вести никакой.Наконец один ретивыйВдруг напал на след счастливый.Он заехал в темный лес(Видно, вел его сам бес),Видит он: в лесу избушка,Ведьма в ней живет, старушка.Как он был царев посол,То к ней прямо и вошел,Поклонился ведьме смело,Изложил царево дело:Как царевны рожденыИ чего все лишены.Ведьма мигом всё смекнула…В дверь гонца она толкнула,Так примолвив: "УходиПоскорей и без оглядки,Не то – бойся лихорадки…Через три дня приходиЗа посылкой и ответом,Только помни – чуть с рассветом".После ведьма заперлась,Уголечком запаслась,Трое суток ворожила,Так что беса приманила.Чтоб отправить во дворец,Сам принес он ей ларец,Полный грешными вещами,Обожаемыми нами.Там их было всех сортов,Всех размеров, всех цветов,Всё отборные, с кудрями…Ведьма все перебрала,Сорок лучших оточла,Их в салфетку завернулаИ на ключ в ларец замкнула,С ним отправила гонца,Дав на путь серебреца.Едет он. Заря зарделась…Отдых сделать захотелось,Захотелось закусить,Жажду водкой утолить:Он был малый аккуратный,Всем запасся в путь обратный.Вот коня он разнуздалИ покойно кушать стал.Конь пасется. Он мечтает,Как его царь вознесет,Графом, князем назовет.Что же ларчик заключает?Что царю в нем ведьма шлет?В щелку смотрит: нет, не видно —Заперт плотно. Как обидно!Любопытство страх беретИ всего его тревожит.Ухо он к замку приложит —Ничего не чует слух;Нюхает – знакомый дух…Тьфу ты пропасть! что за чудо?Посмотреть ей-ей не худо.И не вытерпел гонец…Но лишь отпер он ларец,Птички – порх и улетели,И кругом на сучьях селиИ хвостами завертели.Наш гонец давай их звать,Сухарями их прельщать:Крошки сыплет – всё напрасно(Видно кормятся не тем):На сучках им петь прекрасно,А в ларце сидеть зачем?Вот тащится вдоль дороги,Вся согнувшися дугой,Баба старая с клюкой.Наш гонец ей бухнул в ноги:"Пропаду я с головой!Помоги, будь мать родная!Посмотри, беда какая:Не могу их изловить!Как же горю пособить?"Вверх старуха посмотрела,Плюнула и прошипела:"Поступил ты хоть и скверно,Но не плачься, не тужи…Ты им только покажи —Сами все слетят наверно".«Ну, спасибо!» он сказал…И лишь только показал —Птички вмиг к нему слетелиИ квартирой овладели.Чтоб беды не знать другой,Он без дальних отговорокТотчас их под ключ все сорокИ отправился домой.Как княжны их получили,Прямо в клетки посадили.Царь на радости такойЗадал тотчас пир горой:Семь дней сряду пировали,Целый месяц отдыхали;Царь совет весь наградил,Да и ведьму не забыл:Из кунсткамеры в подарокЕй послал в спирту огарок,(Тот, который всех дивил),Две ехидны, два скелетаИз того же кабинета…Награжден был и гонец.Вот и сказочки конец.

Люблю ваш сумрак неизвестныйИ ваши тайные цветы,О вы, поэзии прелестнойБлагословенные мечты!Вы нас уверили, поэты,Что тени легкою толпойОт берегов холодной ЛетыСлетаются на брег земнойИ невидимо навещаютМеста, где было всё милей,И в сновиденьях утешаютСердца покинутых друзей;Они, бессмертие вкушая,Их поджидают в Элизей,Как ждет на пир семья роднаяСвоих замедливших гостей…

Но, может быть, мечты пустые —Быть может, с ризой гробовойВсе чувства брошу я земные,И чужд мне будет мир земной;Быть может, там, где всё блистаетНетленной славой и красой,Где чистый пламень пожираетНесовершенство бытия,Минутных жизни впечатленийНе сохранит душа моя,Не буду ведать сожалений,Тоску любви забуду я?..

Таврида

Gieb meine Jugend mir zuruk![17]

Ты вновь со мною, наслажденье;[В душе] утихло мрачных думОднообразное волненье!Воскресли чувства, ясен ум.Какой-то негой неизвестной,Какой-то грустью полон я;Одушевленные поля,Холмы Тавриды, край прелестный —Я [снова] посещаю [вас]…Пью томно воздух сладострастья,Как будто слышу близкой гласДавно затерянного счастья.

Счастливый край, где блещут воды,Лаская пышные брега,И светлой роскошью природыОзарены холмы, луга,Где скал нахмуренные своды

За нею по наклону горЯ шел дорогой неизвестной,И примечал мой робкой взорСледы ноги ее прелестной —Зачем не смел ее следовКоснуться жаркими устами,Кропя их жгучими <?> [слезами <?>]

Нет, никогда средь бурных днейМятежной юности моейЯ не желал [с таким] волненьемЛобзать уста младых ЦирцейИ перси, полные томленьем

Накажи, святой угодник,Капитана Борозду,Разлюбил он, греховодник,Нашу матушку <->.

Один, один остался я.Пиры, любовницы, друзьяИсчезли с легкими мечтами —Померкла молодость мояС ее неверными дарами.Так свечи, в долгу ночь горевДля резвых юношей и дев,В конце безумных пированийБледнеют пред лучами дня.

<В. Ф. Раевскому.>

Не тем горжусь я, мой певец,Что [привлекать] умел стихами[Вниманье] [пламенных] [сердец],Играя смехом и слезами,

Не тем горжусь, что иногдаМои коварные напевыСмиряли в мыслях юной девыВолненье страха <и> стыда,Не тем, что у столба сатирыРазврат и злобу я казнил,И что грозящий голос лирыНеправду в ужас приводил,

Что непреклонным <?> вдохновеньемИ бурной [юностью моей]И страстью воли и гоненьемЯ стал известен меж людей —

Иная, [высшая] [награда]Была мне роком суждена —[Самолюбивых дум отрада!Мечтанья суетного сна!..]

На тихих берегах МосквыЦерквей, венчанные крестами,Сияют ветхие главыНад монастырскими стенами.Кругом простерлись по холмамВовек не рубленные рощи,Издавна почивают тамУгодника святые мощи.

Гречанке