Звездная кровь - Дин Кунц

А раз так, то какая же задача изо всех, имеющихся на земле, окажется достойной того, чтобы сверхчеловек занялся ее разрешением? Если для психотехники нет ничего невозможного, то это значит, что для него не может найтись дела, по-настоящему интересного. А человеку для полноценной жизни необходима какая-то мотивация, какая-то цель.

Иначе он загнивает.

Поскорее, чтобы не заплутать окончательно в лабиринте подстерегающих его со всех сторон проблем, Тимоти спросил:

— А можно мне вернуться и поговорить с вами еще раз, когда я управлюсь с Братством? Я никому не расскажу о вашем присутствии здесь. Если понадобится, я куплю эту ферму и сохраню все связанное с космическим кораблем в секрете.

— Ты уклоняешься от решения, — прошептали ему в ответ сразу несколько голосов, и в этих словах Тимоти почудились обвинительные нотки.

— Не понимаю, о чем вы.

— Прекрасно понимаешь. Ты должен принять решение, стоит ли тебе возвращаться в мир, который тебе хорошо известен, в тот самый мир, где ты окажешься еще большим выродком, чем раньше. В этом мире физическое уродство превращает человека в изгоя. Но, так сказать, умственное уродство — идет ли речь об отклонениях со знаком минус или об отклонениях со знаком плюс — вызывает точно такое же отвращение, только еще более страстное и еще более мучительное для того, кого все остальные рассматривают в качестве нежелательного элемента.

Тимоти согласно кивнул. Он уже и сам пришел к точно такому же выводу некоторое время назад, пришел к нему даже раньше, чем инъекции ПБТ позволили в полной мере раскрыться его телепатическим способностям. Умственно неполноценные люди становятся всеобщим посмешищем, их запирают в клетушки на подвальных этажах психиатрических лечебниц. Общество игнорирует их, поворачивается к ним спиной. Правда, их уже не сжигают на кострах, как это имело место в былые столетия. Но еще хуже приходится тем, кто достиг высших степеней гениальности, — их презирает толпа, стремясь если не опровергнуть, так хотя бы осмеять их поступки и высказывания при каждом удобном случае. Всегда и всюду торжествует посредственность. Тот, кто оказывается ниже средней черты, вызывает у тяготеющего к норме большинства только презрение. Но тот, кто выше черты, становится мишенью ревнивого гнева и несправедливых обвинений. Конечно, это дико, оскорбительно, но тем не менее дело обстоит именно так. И против этого он бессилен. Он, со всеми своими экстраординарными и сверхчувственными способностями, бессилен изменить умонастроения всего человеческого общества.

И когда его мозг признал правоту слов, сказанных пришельцем, он обратился мыслями к другим темам и внезапно вспомнил о нескольких словах инопланетянина, которым поначалу не придал особенного значения: “...стоит ли тебе возвращаться...” Возвращаться или не возвращаться. Здесь подразумевался выбор. Выходит, он мог или вернуться в мир, или остаться на корабле за неприступной стеной.

А почему бы и нет?

А почему, собственно говоря, и нет?..

Тимоти чуть не рассмеялся, услышав эту лаконичную подсказку шепотом. А действительно, почему бы и нет? Но инопланетянин превратил этот выбор в простую альтернативу между черным и белым, тогда как на самом деле существует огромное количество промежуточных и переходных цветов и оттенков! Должен ли человек уходить из мира из-за страха, что в этом мире ему придется трудно? Должен ли человек изменить всему людскому племени, изменить природе собственной души только потому, что это избавит его от значительной части страданий, которые неизбежно ожидают его, если он захочет жить по-прежнему? Следует ли человеку отказаться от привычной роскоши и уюта, на создание которых ушли годы, ради чисто эзотерических и антиматериальных духовных радостей, которые он может обрести взамен? Следует ли человеку проститься с тем, что для него прозрачно и понятно, ради погружения в неизведанное?

Да! Он даже немного испугался, почувствовал, как твердо и осознанно прозвучал его беззвучный ответ на поставленный вопрос. Да, человеку следует уйти из мира, в котором его ждут неисчислимые мучения, даже если природа этих мучений заключена в несовершенстве мира, а вовсе не в его собственном. Да, ему следует отвернуться от человеческого племени, отказаться от всего наследия своей цивилизации, если у него не осталось душевного покоя. Отказаться от всего имущества, от общественного статуса в обмен на нечто нематериальное, если радость сулит ему именно последнее, а вовсе не первое. Да, человек должен ступить на эту тропу, таинственную и пугающую, потому что только так можно испытать удовлетворение от самого себя и от своего личного мира, который он вокруг себя выстроит, — А вы меня примете? — спросил он.

— Для нас это было бы совсем не трудно. Нам доводилось принимать в свои ряды представителей других рас. Возможно, это тебе будет трудно принять нас. Придется изучить и полюбить наши обычаи, наш язык, базовые категории нашего мышления, которые резко отличаются от твоих. Для тебя это будет куда труднее, чем оказалось для меня постигнуть твой язык и свойства вашей культуры. Наша культура неизмеримо более сложна. Может случиться и так, что, соприкоснувшись с ее сложностью, ты сойдешь с ума.

— Но зачем вы принимаете меня? Для чего я вам нужен?

— У нас есть пустые боксы. Ты первый представитель своей расы, у которого развились телепатические способности. Когда придет пора нам встретиться с другими представителями твоей расы, ты послужишь великолепным посредником. Ну, а если посмотреть с другой стороны, то какие могут быть причины не принимать тебя?

Тимоти окинул взглядом сотни подвешенных под потолок капсул, едва заметно покачивающихся на медных жгутах, подобно карусельным лошадкам на деревенской ярмарке. Перспектива провести долгие века в одной из этих капсул не пугала и не отталкивала его, ведь мозг на протяжении всего этого времени будет функционировать в некоем бесконечно далеком и абсолютно нечеловеческом мире.

— Мне бы это понравилось, — сказал он.

— Но есть вещи, о которых тебе следует позаботиться.

— Да, — ответил Тимоти. — Братство. Газета. Но времени у меня на это уйдет немного.

— К твоему возвращению все уже будет готово к твоей инкапсулации, — сказал инопланетянин.

Зеленоватые капсулы, слабо подсвеченные изнутри, слегка раскачивались: влево — вправо.

— Я скоро. До встречи, — сказал Тимоти.

Когда в ответ не раздалось ни слова, он закрыл глаза и сконцентрировался, готовясь к прыжку в несуществующий континуум, в котором происходит телепортация. Он представил себе деревенский дом, принадлежащий Братству, представил себе темную землю поля вокруг.