Преступная история США. Статуя кровавой свободы - Лев Вершинин

Впрочем, все это опять-таки было годы спустя. А пока что, отвечая Старшему Белому Брату на вопрос, следует ли белым ждать какого-то серьезного вреда от нескольких мелких вождей шауни, отказавшихся явиться в Гринвилль, Маленькая Черепаха, как всегда, спокойный и убежденный в полной правоте своей линии, с печальной уверенностью ответил: «Нет, нет… Нельзя голыми руками остановить Огайо. Эти молодые глупцы, бродящие по лесу, скоро одумаются». И он был бы, наверное, прав, мудрый и храбрый человек, он прожил долгую жизнь и знал, что сила солому ломит, – но одного из «молодых глупцов» звали Текумсе…

Глава 20. Гость из будущего (1)

Жук в муравейнике

О человеке, который, по оценке злейшего его врага, Уильяма Гаррисона, умершего на посту президента США, – «…вдали от наших границ стал бы основателем империи, более славной, чем Мексика или Перу», а по мнению множества авторитетных историков, «при стечении обстоятельств, мог сбросить бледнолицых обратно, в Великое Восточное море», известно и много (биографы по пылинке собрали Эверест), и мало. Текумсе – Падающая Звезда – родился в 1768-м в долине Огайо, и мать, дочь великого шамана, накануне родов предсказала, что в год появления на небе мчащейся звезды сын ее сравняется с Небом. Племя – сильное и славное, шауни в свое время почти отбились даже от ирокезов, признав власть Лиги только формально, и были известны как поставщики искусных, всегда востребованных наемников. Семья была по тем временам и местам средненькая: пять мальчишек, одна девочка. Отец, мелкий вождь Пашинква, слыл великим воином и погиб в войне с англичанами, завещав другу, Черной Рыбе, и сыну Чизике поднять 6-летнего последыша на ноги и вырастить мужчиной. Что и сталось, а когда старший брат тоже погиб на войне с колонистами, 15-летний Текумсе стал во главе отряда воинов из разных племен, – говоря языком Великой Степи, «батыров», – сперва небольшого, а затем, когда слава его выросла, и весьма значительного. Прекрасно проявил себя и на северных фронтах, и на южных, и как воин, и как стратег, уже к 20 годам, не будучи сашемом, наработал огромный авторитет среди воинов, да и вождей множества племен. Будучи до мозга костей шауни, с детства (в селении отца жил всякий народ) научился находить общий язык с кем угодно, от ирокезов до оджибве и от криков до чероки, что позже ему очень пригодилось. Вопреки приказу своего вождя, Синей Куртки, отказался явиться в Гринвилль и подписать договор, а когда Синяя Куртка в 1801-м отошел от дел, по его рекомендации стал, наконец, одним из четырех сашемов шауни. Это все известно и, в общем, достаточно типично. Менее типично, что Падающая Звезда, сын своего непростого времени, совершенно не боясь крови, в то же время органически не переносил ненужную жестокость. Однажды, в самом первом своем походе, став свидетелем сожжения камрадами белого поселенца, отреагировал так, что в его, молокососа, присутствии взрослые воины пленных больше никогда не пытали, сами не понимая, почему подчинились воле мальца. Но и такое, пусть редко, а все же случается, по крайней мере, чуда тут нет.

Сложнее с отношением к белым. Вернее, к американским колонистам, поскольку с белыми как таковыми Текумсе, – об этом вспоминали и французы, и англичане, и испанцы, с которыми ему тоже довелось встречаться, – общался ровно и дружески, вполне на равных. С поселенцами, виновниками всех индейских бед, было иначе: из четверых старших, оказавших на него влияние, трое – мать, старшая сестра и старший брат – американцев ненавидели. Правда, опекун, Черная Рыба, считал их такими же людьми, как все, и в его семье на равных правах с родными детьми росли три белых сироты с разрушенных ферм, с которыми позже Текумсе близко дружил. Больше того, сохранились сведения (не легендарные) о затянувшейся на несколько лет дружбе совсем юного шауни с белой женщиной, вдовой фронтирного фермера, а потом и некоей Ребеккой Галлоуэй. Что там было и как, сказать сложно, чужая личная жизнь потемки, однако все отмечали, что Падающая Звезда уже в молодости умел не только говорить по-английски «лучше иного колониста», но и, в отличие от большинства колонистов, читать и писать. А сильно позже, уже в Канаде, «дикарь» безмерно изумил английских офицеров знанием имени Шекспира и нескольких героев его трагедий. Так что не в цвете кожи и не в разности культур, видимо, причина того, что – его собственные слова, – «Я решил стать как огонь, который бежит по холмам и долинам, пожирая племя черных душ». Просто умный и хваткий пацан рано понял, что миру с поселенцами никогда не быть, и не потому даже, что алкоголь убивает души, а «меховая лихорадка» – леса, но по той причине, что белым нужна земля, а у красных иной земли нет. И коль скоро так, белых нужно остановить любой ценой.

По большому счету, ничего нового. Это понимали и Понтиак, и Метаком, и многие другие. Однако Текумсе пошел дальше, от констатации к рассуждению. Белых много, рассуждал он, но и красных совсем не мало. Белые имеют оружие, которое делают сами, но и красные могут (пушнины довольно!) купить сколько угодно оружия у других белых, которым земля не нужна. Стало быть, проблема только в отсутствии единства. Потому что белые всегда выступают вместе, словно скованные цепью, а красные постоянно грызутся между собой, выгадывая преференции для своих племен, а в итоге губя всех. А коль скоро так, вывод очевиден: необходимо, подражая белым, создавшим свою Унию, сформировать такую же Унию, но красную. Такую же спаянную, дисциплинированную, но вместе с тем решающую свои дела совместно, с учетом всех интересов. Иными словами, нечто типа демократической краснокожей республики всех индейских племен, от Канады до Флориды, способной эффективно защищать интересы всех индейцев, где бы они ни жили. А в перспективе, возможно, и заставить белых либо уйти, откуда пришли, либо согласиться на полное равноправие с красными.

Именно тогда впервые он заявил, что земля, которую уступили делегаты «мирной» партии, на самом деле им не принадлежит, но, подобно воде и воздуху, общее владение всех индейцев. Такие речи из его уст звучали еще в 1799-м, в кругу своих, а вскоре оценить нового партнера пришлось и представителям США. В первую очередь, генералу Уильяму Гаррисону, губернатору образованной по итогам «Гринвилля» территории Индиана, считавшему главной своей задачей добиться продажи под поселения дополнительных объемов земли. Не сойтись лоб в лоб эти два совсем не заурядных человека просто не могли, поскольку к тому времени в Краю Озер мнение Текумсе было куда значительнее мнения просто сашема. Еще и потому, что, помимо прочего, он был еще и Братом Пророка.

Далекая радуга

Такое бывает. Тенскватава, младший брат Падающей Звезды, плёвый, никем не уважаемый человечишка в последней стадии алкоголизма, однажды резко изменил жизнь. Он внезапно бросил пить (такое бывает, иногда организм сам говорит «стоп», но окружающие восприняли это как чудо), а затем, тоже внезапно, открыл в себе дар пророчества. Ничего особо нового, чем-то отличающегося от речей других пророков типа Неолина, наставника Понтиака, он не открывал, призывая не связываться с белыми и прекратить вражду между племенами, за что некий «Единый Великий Дух» крупно вознаградит, но люди слушали. Тем паче что очень уважаемый старший брат новоявленного властителя дум внимал ему с подчеркнутым почтением, используя проповеди младшего брата как подтверждение своим тезисам. А вот тезисы Текумсе как раз и привлекали все больше людей, поскольку он говорил то, о чем уже много лет шептались у костров и в вигвамах, осуждая вождей, продающих земли племен, не спрашивая позволения самих племен.

Но Падающая Звезда шел дальше: его позиция заключалась в том, что ни одно племя не вправе распоряжаться землей без разрешения всех остальных индейцев. Да и вообще, всякие там племена – всего лишь условность, а все красные люди, на каких бы языках ни говорили и от какого бы тотема ни происходили, один народ с одними интересами. Именно на этом, – том, что хотели услышать все, – строилась вся доктрина Текумсе, в сочетании с невероятной, никем не отрицавшейся харизмой и природным ораторским даром превращавшая слушателей в сторонников. Тем более что сам кандидат в «вожди всех индейцев» был практически образцом человека и воина, строго придерживавшимся им самим сформулированных «четырнадцати правил жизни», которые, думаю, есть смысл процитировать полностью. «Живите так, словно смерти нет. Уважайте мнение всех, но требуйте от них того же. Любите жизнь, делайте ее лучше для близких и дальних. Не судите и не клевещите ни на кого и ни на что – это удел глупцов. Уважайте людей, знакомых и незнакомых, даже если никто не оценит их. Никогда не унижайтесь ни перед кем. Стремитесь прожить долго, чтобы служить людям. Просыпаясь, радуйтесь свету, теплу, пище, крову, просто радости жизни; если поводов для радости нет, в этом только ваша вина. Готовьтесь с честью встретить день, когда вступите на Тропу. Когда этот день придет, не бойтесь, не уподобляйтесь молящим об отсрочке. Спойте свою песню смерти и отойдите, как герой, возвращающийся домой».