Зверь - Борис Токур
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Можем мы взглянуть на эти записи? – поинтересовался Престон.
– Разумеется. – Алфорд отложил трубку, встал из-за стола и одёрнул жилет. – Пойдёмте.
Они прошли в соседнюю комнату, где располагалась библиотека. Хозяин дома раздвинул плотные шторы, впуская рассвет, и первые несмелые лучи легли на стены блеклыми розовыми пятнами.
Бентон подошёл к массивному дубовому столу и извлёк из верхнего ящика толстую папку. Внутри оказались несколько подшивок с пожелтевшими страницами, густо исписанными мелким убористым почерком, рукой самого Келиба Мордока.
Престон мельком пролистал тетради, чуть задержавшись на некоторых текстах, и вернул в папку.
– Смотри-ка, Ройл, – позвал Такер, беря со стола книгу в знакомом переплёте. Такие тома, обтянутые чёрной кожей и с полустёртыми корешками, они видели в доме Коллаханов. – То же издание?
– Позвольте-ка, – протянул руку Бентон. Повертев книгу так и эдак, он нахмурился. – В нашей библиотеке я такой не припомню.
Он положил книгу на стол и раскрыл. Сухие страницы с хрустом разошлись.
– Книга заклинаний, – сообразил Престон, разглядывая рисунки. – Наверное, Коллахан привёз её с собой.
Бентон с мрачным интересом поглядел на гостей.
– Кабы знать, Алфорд, – ответил Ройл на его немой вопрос. – Вместе с тайной рождения родители отчего-то скрывали от Вернона эти книги. Вероятно, чего-то опасались.
Престон взялся листать старый том, пробегая глазами названия обрядов и просматривая составы сборов для проведения ритуалов избавления либо призыва.
Перевернув очередную страницу, он наткнулся на запечатанный конверт, подписанный просто: «В. Коллахан. Тому, кто будет меня искать». Сдвинув брови, Престон торопливо вскрыл конверт, извлёк сложенные вчетверо несколько листков и развернул письмо.
Из воспоминаний Вернона Коллахана
«…Будучи ещё несмышлёным ребёнком, я часто видел один и тот же сон. Мой самый страшный ночной кошмар.
Я находился в странном месте. Помню тёмные покосившиеся заборы, разъезженные дороги, церквушку, одиноко стоящую на окраине. Я видел людей, которых встречал на пути. Этих людей я откуда-то знал. Старинный антураж, одежды далёкой эпохи, лица с отпечатком сурового быта – всё отзывалось в душе щемящей тоской, как по чему-то далёкому и родному. Жители молча проходили мимо, вереницей двигаясь в сторону леса. А мне почему-то хотелось их остановить. Я кожей ощущал опасность, притаившуюся за непролазными дебрями.
А потом приходил он. Я слышал тяжёлое хриплое дыхание за спиной и ощущал холод. Смертельный холод, заставляющий стынуть кровь. Задыхаясь от страха, я делал над собой усилие и медленно оборачивался. Едва я решался взглянуть на своего таинственного преследователя, он меня оставлял. И каждый раз на ухо кто-то нашёптывал. Кто-то предупреждал: «Он придёт за тобой».
Я рассказывал свои сны родителям, но они не воспринимали их всерьёз. Очередные ночные кошмары, явленные под воздействием фантазий слишком впечатлительного ребёнка. Так они объясняли мои ночные страхи.
Я же не переставал размышлять над своими видениями. Таёжный лес сразу за пригорком, высокие горы с глубокими ущельями, даже река с холодной прозрачной водой – я всё это знал. Сердцем чуял – моё.
Но сильнее всего в мою память врезалась царица-луна – огромная, пылающая, властная… Только там, над теми клыкастыми чёрными вершинами, она была такой, какой я больше нигде не встречал.
Я рос, и вместе со мной росли мои ночные видения. Они не остались в прошлом, с тем маленьким испуганным мальчиком в его совсем недетских фантазиях. Наоборот, монстр стал являться всё чаще. Он превращал мои сны в ледяные кошмары. Напоминал, что всегда ходит рядом. Следит из мрака ночей и никогда не отпустит.
Так длилось всё моё детство. Я рос, но своими тревогами больше ни с кем не делился.
…
Всё изменилось с переездом нашей семьи в столицу. Родная Атсхалия осталась далеко позади. Тогда мне казалось – так далеко, всё равно что за краем земли.
Минуло три года, как я лишился привычных видений. И вроде бы жить да радоваться, а я отчего-то затосковал. Странное томление стало мешаться с растущей яростью. И это меня пугало. Пугали внезапные рвения, позывы броситься в ночь. Мне до отчаянья хотелось выть, рвать и метать.
Как мог, я гасил этот дикий огонь. С трудом, но мне удавалось, так что об этом никто не узнал.
А потом всё разом закончилось, едва я вступил во взрослую пору. Душа мятежника достигла спокойствия, и я окунулся в реальность.
…
Шли годы, и вот уже налажена жизнь. Окружение, служба, достижения и новые перспективы. Меня замотало, закрутило, понесло… да так, что порой было некогда продохнуть.
Я давно всё забыл. Думал, давно всё закончено. Я перестал оглядываться назад и думать о прошлом.
О прошлом, которое, как оказалось, не забыло меня.
И вот я вернулся в Хитклифф…»
Во время объезда владений Вернон повстречал в холмах Дилана Хаксли.
– Соболезную твоей утрате, – выразил тот сочувствие.
Друзья детства поговорили, повспоминали и условились в ближайшее время выбраться на охоту.
– Правда, охотник из меня тот ещё, – невесело усмехнулся Коллахан и махнул рукой. – А почему бы и нет. Всё равно пока я здесь. А то когда ещё выдастся случай.
– И то верно. Ну так решим на выходные?
– Выходные – отлично. Дел всё равно нет, поедем.
Они тронули коней и направили по узкой лесной тропе. Вскоре путь пролёг мимо огромного дерева, увешанного странными предметами.
– Что это? – Задрав голову, Вернон с интересом рассматривал причудливо сплетённые ленты и перья. На ветру уныло позвякивали медные пластинки с неизвестными символами.
– Да ладно, Верн. – Хаксли придержал фыркающую лошадь. – Только не говори, что не слышал нашу знаменитую легенду.
– Легенду?
Дилан кивнул.
– Про оборотня, который в далёкие времена спускался с гор и лютовал в окружных лесах.
При виде того, как вытянулось лицо друга, Хаксли рассмеялся, стегнул лошадь и поехал вперёд.
Вернон всмотрелся в темноту за деревьями и, заслышав над головой лёгкую возню, тотчас глянул вверх. С раскидистых вершин за непрошенными гостями следили мрачные чёрные птицы. Поводив глазами по сторонам, задумчивый Коллахан отправился догонять приятеля.
