Старый год - Кир Булычев

А недавно случилась еще одна неприятность. Она шла домой, и вдруг прямо на улице к ней подошел молодой человек с сумкой через плечо. В руке у него была видеокамера. И он спросил еще издали, так весело спросил:

– Ты – Люся Тихонова?

Люська ничего не заподозрила. Может, из техникума – мало ли кто? Ясный день, метро неподалеку, да и кому она нужна? И тот парень сразу начал ее снимать на видео. Он даже бегал вокруг нее. Люська удивлялась – ну зачем вам? Кто вы такой?

А он смеялся и бегал. Ну не будешь же кричать и звать на помощь, если тебя снимают на видео.

Егор спросил:

– А он говорил что-нибудь?

– Он говорил – какие конечности! Извини, Егор, он так и говорил, и еще говорил – выше грудь, нам нужна грудь... Я подумала, что из журнала.

Люська покраснела и отвернулась.

– Потом он кончил снимать, уже у моего дома, я побежала, он догнал меня в два счета и протянул визитную карточку. «Всегда к вашим услугам». И снова принялся хохотать. Такой вот попался хохотун.

Люська сохранила карточку, отдала Егору, а он ее передал потом Калерии.

Карточка была солидная, на картоне с золотым обрезом:

Фирма «ПОДИУМ»

Мы ищем таланты!

Снимки фотомоделей для иностранных

журналов. Результаты убедительные.

Тел. 238 99 39, 253 00 17.

И наискосок было написано синей пастой: «Спросить Николая».

Калерия спрятала карточку в папку «Л. Тихонова». Это было первое вещественное доказательство...

Правда, карточка ничего не дала. Когда я отыскал этого Николая из «Подиума», тот, непрерывно посмеиваясь, поклялся, что клиент пришел с улицы, заказал пленку, дал адрес и имя девушки, а на следующий день получил кассету и раскланялся. Особых примет не имел.

Егор пытался успокоить Люську. В самом деле, ее, наверное, приметило какое-нибудь агентство. Теперь много агентств. Они ничего дурного не желают, просто хотят заработать свои деньги. Егор говорил и сам себе не верил.

– Может, поклонник? – спросил он неуверенно.

– Может, поклонник, – резко ответила Люська. – И ты знаешь какой.

Егор кинулся отрицать такую возможность. Он так старался уговорить Люську и себя самого, что из того мира никто не может сюда дотянуться. Ведь когда он вернулся, еще долгое время, не признаваясь себе в этом, именно этого и боялся, особенно ночью.

– Нет!

– Ага, догадался! – Люська невесело засмеялась. – А говорил, что не понимаешь.

Конечно же, Егор все понимал и потому тоже испугался.

– А что ему от тебя нужно? – спросил Егор, хоть и не хотел задавать такого вопроса.

– Меня нужно, разве не понимаешь? – сказала Люська. Даже со злостью.

– Но это же так, пустые слова, кошмар какой-то.

– Я тоже себя уговариваю, что пустые слова, что совпадения. Егор, давай уедем, а?

– Ну что ты говоришь!

– Не бойся, я пошутила. Только ты меня пойми – на всем свете, кроме тебя, нет человека, который не станет смеяться. Мы с тобой как двое сумасшедших. Все знают, что мы сошли с ума, а мы сходимся и говорим между собой – и друг для дружки мы нормальные люди, понимаешь?

– Да, понимаю.

– Егорушка, он же мне говорил, что отыщет. Что когда я вырасту, он к себе возьмет.

– Нет!

– Они меня, наверное, искали, не сразу нашли. Потом у Пыркина узнали.

– Ты давно этого ждала?

– С самого начала. Я даже думала, как сделать, чтобы не расти. Я два месяца голодала. Зачем же Пыркин сказал?

– А разве он будет молчать, алкоголик старый!..

– А потом деньги начались, посылки. Может, это не приветы от него, а испытание – я или не я?

– Чего они могли добиться таким испытанием?

– Мы с тобой не знаем, как они устроены и кто у них есть на нашем свете.

– Почему ты решила, что у них кто-то есть?

– Они здесь жить не могут – у них крови нет. Они здесь сразу помрут. Но они здесь своих людей имеют.

– А доказательства?

– Помнишь бананы и другие продукты?

– У них могут быть парники.

– Егорушка, миленький, ты же себя пытаешься уговорить. А я уже не пытаюсь. Я только думаю, куда бы скрыться. Ведь сейчас они ему видео отнесли, и он смотрит фильм и решает, взять меня обратно или нет.

– Люська!

– Восемнадцать лет как Люська. И знаю, что мне от них не скрыться. Они как паутиной затянули и наш мир, и тот. И ходят между ними, когда нужно. Мы их не боимся и не замечаем, а они уже все купили и, может быть, хотят превратить и наш мир в такой же, как у них.

– Зачем?

Вопрос застал Люську врасплох. Поэтому она от него просто отмахнулась:

– Откуда мне знать! Мы с тобой даже алгебры не понимаем, а это все, наверное, высшая математика!

Какие-то у них были дела – ведь ехали оба на метро, может, даже спешили. И все это забылось. Они вышли на «Парке культуры», пошли через Крымский мост, в парк.

– А тебе не жалко иногда бывает, что мы так мало увидели? – спросил Егор.

– Ты с ума сошел! Мне и того, что я видела, на всю жизнь хватит.

Деревья в парке только начали распускаться. Недалеко от входа молодые ребята из зоопарка, а может, частники показывали обезьяну и медвежонка. Но никто на них не смотрел, потому что погода была плохая, вот-вот ветром пригонит дождик. Дрессировщики ели гамбургеры из кафе, что таилось между деревьями неподалеку, обезьяна клянчила гамбургер, медвежонок встал на задние лапы, канючил, подвывая.

– Вам нельзя, – сказала девушка с белой толстой косой, – вы же не хищники. А мы с Гошей хищники.

Обезьяна поняла, отвернулась и стала чистить банан.

Медвежонок тяжело опустился на зад и опрокинулся на спину.

– Ты голодная? – спросил Егор у Люськи.

Люська спросила: а есть ли у него деньги? У Егора были деньги, в тот день он собирался купить кассету. Им как раз хватило на две банки пива и по шашлыку. Было совсем не холодно. И постепенно они забыли о том мире. Потому что Люська стала рассказывать, как ей было нелегко учиться в техникуме, там все больше подмосковные или даже из беженцев, а она «победила на конкурсе красоты «Мисс Библиография», честное слово!» А Егор рассказал, как ходили в поход на байдарках, летом. На Алтае. Люська вдруг спросила: а девочки с ними ходят?

– В каком смысле? – спросил Егор. Шутка получилась неудачной.

Люська подняла тонкие брови – это было и удивлением и укором.

– Ходят, – сказал Егор. – Они тоже люди.

– Это я понимаю, – сказала Люська и расстроилась.

Потом, когда они вышли на Воробьевы горы, потому что решили вернуться домой пешком, она, прервав какой-то разговор, спросила:

– А у тебя девушка есть?

– Ну как тебе сказать...

– Так и скажи!

– Считается, что есть. Но, честно говоря, я думаю, что нет.

– Врешь, наверное!

– Нет, не вру.

Егор чувствовал, что его превосходство в разговоре пропало. Там, в ином мире, он был лидером, она – девчонкой, о которой надо было заботиться. А сейчас она была не моложе его...