Разная доля нас ожидает - Александра Черчень

— Ты проставлялась, ты и говори!

— Тогда за любовь!

Не знаю почему, но это вызвало у меня бурю протеста:

— Не буду!

— Почему?! — неподдельно изумилась Мари, так и не донеся ликер до рта.

— Потому что отвратительное это чувство, — горько улыбнулась я. — Сладкое, горькое, дающее крылья, которые поднимают над миром. Но если с такой высоты падаешь, то разбиваешься на осколки. Если только та самая проклятая любовь не поймает у самой земли. И обратно в поднебесье… и опять то же самое. Снова вниз, снова паралич души, и уже кажется, что лучше бы ничего и не было.

— Как понимаю, сейчас ты говоришь вовсе не про жениха, — грустно улыбнулась Мари.

— Да, — спокойно кивнула и посмотрела в темное окно. Мир мрачнел, кутался в сумрак, хмурился тучами. Будет дождь?

— Аль, но если ты любишь Лира, то почему выходишь за Рыжа? Я понимаю… привязанность, нежность и прочее. Но рядом с мужчиной нужно гореть! А пылаешь только с любимым. А не с тем, кому благодарна.

— Ты права, — хмыкнула я. — Но, Мари, надо гореть, а не рассыпаться пеплом всякий раз, когда он захочет меня морально ударить! Оправдывая себя… меня… да кого угодно!

Внезапно в подсознании раздался негромкий голос:

«Значит, ты признаешь, что в срывах есть и твоя вина?»

Тинай Мираж Иссо. Чтоб тебе провалиться!

«Пошел вон из моей головы!»

«Хамка! — даже восхитился Грезы. — Твое высочество, а ты не слишком много на себя берешь?»

«А мне все равно, — мрачно подумала я и залпом допила ликер, молча поставив бокал перед подругой, которая что-то говорила в это время. — Иссо, моя голова — это мое личное пространство. Потому я имею полное моральное право про себя говорить то, что думаю!»

Создатель, как же абсурдно звучит! Я сошла с ума? Какая досада!

Стихия замолчал, и мир снова обрел звуки, которые теперь не были лишь эхом.

— Аля! — позвала меня Мариоль. — Третий раз спрашиваю!

— Повтори, пожалуйста, — жалобно посмотрела на нее. — Я задумалась.

— Ты мне рассказывала кое-что… но, Альчик, во многих случаях с Лирвейном была и твоя вина! Провокация чистой воды. То есть такие претензии…

Услышав фразу Иссо, хоть и в другой интерпретации, я едва не скривилась. От необходимости отвечать сразу меня спасла случайность.

Мы обернулись на стук в дверь, и я получила возможность убедиться, что случайности тоже не безлики. Моя была синеглазая, с копной медных волос, в которых мелькали косички.

— Добрый вечер, девочки, — улыбнулся Мидьяр и проказливо подмигнул. — Я слышал, что у вас наливают!

— Бокалы там, — ткнула пальцем в шкаф Мариоль.

Ярр не заставил себя долго ждать и меньше чем через полминуты подошел к столу, поставил бокал и, схватив меня под мышки, приподнял:

— А я соскучился, принцесса.

— И я по тебе скучала. — Губы неудержимо расплылись в улыбке, а руки так же неудержимо крепко обняли. — Ярр, ты лучший. Спасибо тебе за все.

— За что же? — Он слегка отстранился. — Кстати, почему не заглядывала, бессовестная?

— Некогда. — Взглянула на Искусника несчастными глазами. — Правда-правда. Но я постараюсь исправиться!

Мидьяр несколько удивленно покосился на эксклюзивный напиток, но с удовольствием попробовал. Мы же с Мари изрядно захмелели, чем, вероятно, и были обязаны дальнейшему диалогу.

— Ну так что? — спросила подруга, осушая очередную порцию. — Аль?

— Мидьяр? — обратилась я к Хранителю. — А давай ты побудешь девочкой? А то у нас девичник как бы…

Синие глаза выразительно округлились, но Искусник быстро взял себя в руки и рассмеялся.

— Зовите меня Ярра! Ну так что, девочки, на какую тему сплетничаем?

— На вечную, — мрачно изрекла я. — Ну для меня — на вечную. О том, что этот козел Лир — настоящий осел!

М-да, и дикция, и логика, и здравое мышление, похоже, оставили меня.

— Ты, как обычно, критична, — фыркнул Хранитель, подливая нам с подругой. — Аля, ну что такого он сделал?!

Я с готовностью перечислила. Все вспомнила! И то, как себя вел неуважительно, там учительской беспристрастностью даже и не пахло! Хамил практически! Впрочем, это так, мелочи, которые я сама же и оправдала. Но для общего счета сойдет! К хамству и неуважению отнесла и то, что он совершенно не считается с моим мнением! Заставляет, ломает, потом целует и снова отдаляет!

Список вообще немаленький вышел. Маришка тоже помогала — вспоминала, а Ярр внимательно слушал, с некоторой тоской в глазах пощипывая виноград.

— И вообще! — надувшись, продолжала я. — Вот ты говоришь, любовь!

— Это он говорит, — флегматично поправил меня Хранитель Грез.

— Не придирайся, — отмахнулась я. — У меня такое ощущение, что он — да, привязался, но… играл. Когда ему хотелось душевного тепла, обожания в глазах, он это поощрял. А потом резко ставил на место!

— Зайка, — хмыкнул единственный мужчина в нашей компании, — не хочу тебя разочаровывать, но ни душевным теплом, ни обожанием от тебя и не пахло! Ты язва не хуже него. А про то, как вы на полигонах воевали… ты на него каждый раз шла, словно убить хотела.

— Ты не слышал, что он мне говорил!

— Ну допустим, — согласился Ле-Кинаро. — Но, Аля, представь вот, что ты взрослый, состоявшийся мужчина. У тебя дела, проблемы, и ты не успеваешь. Даже с текущим объемом едва справляешься.

— К чему ведешь? — напрямую спросила я.

— К тому, что появляется девушка. Молодая и наивная. Неопытная, хорошая и добрая. Но у тебя есть задание. Сделать из нее Императрицу. И ты сам вдруг стараешься ради этого все больше, потому что очень хочешь, чтобы она не только прошла испытание, но и выжила в играх Кланов. А тут — любовь… А любовь, она заставляет быть мягким. Щадить и жалеть там, где нельзя.

— Ярр, — медленно покачала головой, — он переходил на личное. Он высмеивал все, от умственных данных до физических. Не оправдывай это… учительским подходом. Всегда можно быть нейтральным.

— Ладно, — поднял ладони Искусник. — Не буду.

— Оправдывай, — возразила я. — Будешь этим… судебным защитником, во!

— Так у нас тут суд?!

— У нас то, что пожелает мое пьяное высочество, — хихикнула в ответ. — Так вот… это очень похоже на то, что он заигрался. Может, просто потакал себе, я не знаю… но точно ничего не планировал. Да, да, я молоденькая, глупая, но, вот досада, не просто подопечная, а госпожа! Как он сказал? «Соблазнить и бросить нельзя». Потому и вел себя так! А вот как любовью этой извращенной накрыло, так и запел по-иному!

— Аль… он не мальчик. Он понимал, что возникающее у него к тебе чувство не простое. Потому и бежал от него. Осознавал последствия. Которые у нас сейчас во всей красе, кстати. Ты выходишь замуж за другого. Угадай, чем это обернется для нашего общего друга?