Время больших пушек. Битва за Ленинград и Севастополь - Александр Широкорад

Командование Ленинградского фронта в свою очередь интенсивно занялось реформированием структуры артиллерийских частей.

Так, к 1 августа в состав 42-й армии передали 51-ю пушечную бригаду (18-го артдивизиона) и два тяжелых дивизиона (409-й отдельный тяжелый пушечный артдивизион и 404-й дивизион железнодорожной артиллерии Балтийского флота). В группе дальнего действия армии состояло уже 117 орудий (в том числе 152-мм – 88, 130-мм – 8, 122-мм – 21). По числу орудий артиллерия группы дальнего действия 42-й армии почти не уступала немецкой, но была несколько слабее по ее мощности калибров и дальности стрельбы. Из имевшихся в армии 88 орудий калибра 152 мм только 10 пушек (Бр-2) могли стрелять до 25 км, а остальные (гаубицы-пушки) – лишь до 17,2 км; 130-мм пушки имели дальность стрельбы до 25,4 км; 122-мм пушки – до 19,7 км. А так как основная масса артиллерии противника, обстреливавшая Ленинград, располагалась глубоко в тылу, на удалении 17–25 км от огневых позиций наших батарей, то только часть немецких батарей находилась в зоне досягаемости наших пушек.

Для более эффективного воздействия по беззаботнинской артиллерийской группировке противника командование фронта перебросило в июле-августе 1943 г. на территорию Приморской оперативной группы два пушечных полка (129-й корпусный артиллерийский полк и 126-й пушечный артиллерийский полк) и дивизион 101-й морской железнодорожной артиллерийской бригады КБФ, образовав из них контрбатарейную группу Приморской оперативной группы (ПОГ). С этого времени беззаботнинская группировка противника стала обстреливаться и с тыла, и с фронта.

Артиллерия группы дальнего действия 42-й армии, батареи Балтийского флота и группы дальнего действия Приморской оперативной группы вели напряженную борьбу с вражескими обстрелами города, стремясь снизить их эффективность. Огневым ударам подвергались не только осадные батареи противника, но и его жизненно важные тыловые объекты, штабы и боевые порядки войск. Артиллерия Балтийского флота только с 1 июля по 4 августа провела 2065 стрельб, израсходовав 22 718 снарядов. Артиллерия одной 42-й армии израсходовала в июле 1943 г. 82 354 снаряда и мины, из них на борьбу с артиллерией и минометами противника 25 924, в том числе только группа дальнего действия израсходовала около 15 600 снарядов и мин. [90]

Помимо систематического огня на нейтрализацию немецких батарей, с 6 по 15 июля контрбатарейной группой 42-й армии и артиллерией КБФ были организованы стрельбы на уничтожение четырех наиболее активных в обстреле города немецких батарей (цели № 229, 571, 519 и 530) с расходом до 300 снарядов на цель. В августе подобные же меры были предприняты против трех немецких батарей (цели № 229, 507 и 535), [91] причем одна из них (№ 507) подвергалась мощному огневому удару дважды – 4 и 19 августа. Кроме того, согласно плану «Огневого противодействия обстрелу г. Ленинграда», утвержденному командующим артиллерией фронта, контрбатарейные группы 42-й армии и Приморской оперативной группы (51-я пушечная артиллерийская бригада, 12-й гвардейский, 14-й гвардейский, 73-й, 1486 армейские артиллерийские полки и 129-й корпусный артиллерийский полк) вели 4, 5 и 6 августа круглосуточный методический огонь по тылам и жизненно важным объектам противника, чтобы вынудить осадные немецкие батареи вступить в борьбу с нашей артиллерией и отказаться от обстрела города. Такой же огонь вели по плану командующего артиллерией 42-й армии в течение трех суток, с 18 по 21 августа, подразделения 51-й пушечной артиллерийской бригады и 1486-го армейского артиллерийского полка. (Сх. 26)

Участие артиллерии и авиации КБФ в контрбатарейной борьбе в 1943 г.

В середине лета начались склоки между сухопутным и морским командованием о методах контрбатарейной стрельбы. Кроме того, армейское командование пыталось присвоить морские железнодорожные установки и, по крайней мере, часть береговых стационарных орудий. Найти весь комплект документов по этой склоке автору не удалось, и приходится цитировать лишь отдельные документы.

Так, 30 июля 1943 г. адмирал Трибуц «донес командующему войсками Ленинградского фронта, что расход артиллерийского боезапаса превысил лимиты, утвержденные наркомом ВМФ, и цифру, установленную самим командующим фронтом. Наличие боезапаса на складах было ограниченным. В то же время постановка задач артиллерии флота продолжалась. В день проводилось до 100 стрельб (не считая восточной группы), причем надежная корректировка была возможна только по двум-трем целям, а остальные стрельбы велись на подавление по данным наблюдения воздушно-звуковой разведки и наблюдательных пунктов самих батарей. Командующий флотом просил установить лимит на ближайшую неделю для восточной группы артиллерии флота (у которой 30 июля остался только неприкосновенный запас) и максимальный расход на контрбатарейную борьбу на урицком направлении, из расчета проведения части стрельб на подавление стреляющих батарей. Командующий флотом донес, что на установленный лимит будет направлена просьба наркому ВМФ». [92]

К письму Трибуца можно добавить, что за первый квартал 1943 г. морская артиллерия провела 4446 артиллерийских стрельб с расходом 53 945 снарядов: 38 – 406-мм, 114 – 356-мм, 7 – 305-мм, 19 – 254-мм, 19 – 203-мм, 1084 – 180-мм, 2264 – 152-мм, 40 225 – 130-мм, 353 – 122-мм, 2522 – 120-мм, 692 – 102-мм, 6608 – 100-мм.

Следует заметить, что летом началась стрельба с кораблей из орудий калибром 180 мм и 305 мм. (Зимой и весной они почти не стреляли). Так, 30 июля крейсер «Киров» выпустил 27 – 180-мм снарядов по германской батарее в районе Новополье, обстреливавшей Ленинград.

В этом иди в другом отдельном письме (документ датирован августом 1943 г.) Трибуц указал командующему Ленинградским фронтом генерал-полковнику Л.А. Говорову на ряд неправильных "примеров использования артиллерии флота и высказал свои предложения относительно улучшения организации контрбатарейной борьбы. В письме указывалось, что, ведя повседневную борьбу с батареями противника на урицком направлении, артиллерия флота несет столь высокое напряжение и производит такой большой расход боеприпасов, что, по его мнению, уже в августе выйдет из строя 25 % морских орудий, используемых на фронте. Мотивировалось это тем, что при выполнении требования командующего артиллерией фронта расходовать ежесуточно на контрбатарейную борьбу 1300 снарядов в артиллерии флота в течение одного месяца изнашивалось бы 30 лейнеров, в то время как промышленность могла подавать ежемесячно только 7-10 лейнеров. Адмирал Трибуц утверждал, что все основные артиллерийские группировки противника, обстреливавшие Ленинград, выделены в зону борьбы артиллерии флота, что эти зоны были установлены командующим артиллерией фронта еще в октябре 1942 г. и что с того времени положение немецких батарей сильно изменилось в связи с отходом их глубже в тыл.

В письме были жалобы и на то, что морской артиллерии ставились задачи, которые с успехом могли быть выполнены армейской артиллерией. В частности, приводился пример, что артиллерий Приморской оперативной группы вовсе не используется для контрбатарейной борьбы, а артиллерия 42-й армии ведет ее только на дальностях стрельбы 12–14 км. Указывалось на ряд существенных недостатков в организации разведки и правления артиллерией, а также в составлении планов контрбатарейной борьбы, которые к тому же нередко к морякам поступали слишком поздно, вследствие чего не оставалось времени на подготовку их выполнения. Так, например, план огневого удара по батареям противника на 27 июля в штаб береговой обороны Балтийского флота поступил поздно вечером (в 22 час. 30 мин.) 26 июля; такой же план на 3 августа поступил в 20 час. 2 августа.

«Считаю своим долгом доложить, – говорилось в письме адмирала Трибуца, – что одной из причин плохой контрбатарейной борьбы с артиллерией противника, обстреливавшей город Ленинград, является отсутствие координации и управления контрбатарейной борьбой в общем масштабе. На сегодня фактически все управление, осуществляемое штабом артиллерии Ленинградского фронта, сводится к поздним телефонным звонкам, переспросам и напоминаниям о том, что нужно подавлять, и т. д., то есть к вопросам, ничего общего не имеющим с боевым управлением»". [93]

Стоит заметить, что в первой половине 1943 г. в составе береговой обороны флота было только две батареи звуковой разведки. Слабо использовалась и авиация. Так, за второй квартал 1943 г. она произвела лишь 15 вылетов на разведку и 8 на корректировку. Только в трех случаях стрельбы были прокорректированы полностью, в остальных задания были не выполнены ввиду неблагоприятных метеорологических условий и отсутствия достаточного авиационного прикрытия.

Кроме того, в составе береговой артиллерии Балтийского флота имелся 6-й воздухоплавательный отряд аэростатов, оперативно подчиненный 18-му отдельному артиллерийскому дивизиону Кронштадтского укрепленного сектора. Он использовался для разведки и корректировки артиллерийского огня, ведшегося по южному берегу Финского залива на участке Урицк, Петергоф. Отряд базировался на Лисий Нос. Всего во втором квартале 1943 г. аэростаты сделали 120 подъемов, из них 13 дневных. Корректировку огня они осуществляли в 46 случаях. В конце июня отряд был передан Ленинградскому фронту.