От! От! От винта! - Павел Дмитриев

— Да там работы-то, — легко возразил один из новеньких мэнээсов, оказавшийся, по моему недосмотру, активным комсомольцем. — Пару штук в месяц можно у нас левой задней делать.

— Еще не хватало тут натурального хозяйства, — вспылил я. Уж очень соблазнительно выглядел игровой автомат в роли промышленного контроллера.

— Монтажницы у нас все равно баклуши бьют последнее время, — не успокоился товарищ.

Самое плохое, что возразить ему было особо нечего. Коллектив паяльщиц мы набрали полтора года назад под срочное изготовление электронных часов для съезда, и так до сих пор не разогнали полностью, загрузив мелочью вроде противокражевых рамок для магазинов и клавиатурно-дисководных экспериментов. С другой стороны, применение наших ЭВМ где-то кроме «Тетриса» шло с приличным скрипом. Революционно-игровой имидж и ориентация на «загоризонтный» результат подложили упитанную свинью — потенциальные заказчики приезжали, крутили носом, смотрели на сверхмолодой коллектив, директора-иностранца, слушали странный жаргон, и уматывали восвояси, со словами — «нам нужно с гарантией, чтоб надежное, отработанное решение».[271] Поэтому упускать неожиданную возможность обкатки компьютера в «боевых условиях» категорически не хотелось.

— Вот наши тетки и займутся малосерийной доработкой Денди для геологов! — надавил я, и выложил административный козырь: — А мы между делом на эти ЭВМ повесим всю автоматику каротажных станций. Или тут кто-то хочет погубить новое направление исследований? Авторские свидетельства вам лишние, или диссертации не нужны? Такая возможность нарисовалась! — Для усиления эффекта я припечатал воздушные замки дополнительной толикой правоверной идеологии: — Не вечно же платить капиталистам за оборудование золотом, надо и о комплексных отечественных системах думать!

— Но ведь… — активный мэнээс беспомощно оглянулся по сторонам, и сразу сник, поняв что остался без поддержки коллег. Свой карман с госбюджетом в «Интеле» не путали.

— С этой стороны мы на проект не смотрели, — немедленно поставил практичную точку Иван I. — Спасибо, Петр Юрьевич, за интересную идею!

— Надеюсь на вас! — я растянул губы в широкой, слегка снисходительной улыбке, а про себя добавил: — «Характеристики внимательнее читать надо, когда сотрудников на работу принимаешь!»

… Адаптация «Денди» под заказ геологов не заняла много времени. Собственно, Старос где по моей подсказке, где по собственному разумению, но уже успел собрать несколько экземпляров ЭВМ, которые были отдаленно похожи на привычные мне «персоналки». По крайней мере, в них присутствовали дисплей, клавиатура и возможность подключения периферии типа «Консула» или перфоратора с фотосчитывателем.

Старосята вообще «рвали подметки» прямо на ходу, стоило обронить походя идею отладки программ прямо «на экране» — и закипела работа по созданию интерпретатора Алгола. Выисканный мной в недрах Ubuntu, и якобы добытый героическими советскими разведчиками, man[272] на примитивный текстовый редактор ed[273] вызвал настоящий фурор. Прямо после прочтения первых строчек синтаксиса типа «ed — s — p строка — x — C файл» меня приперли к стенке вопросом «а что такое файл?». Объяснил как умел… Теперь боюсь появляться в Ленинграде без охраны — десяток новоявленных Биллов Гейтсов поймают, и высосут весь мозг через кучу маленьких трубочек. Или того хуже, запрут в каком-нибудь чулане, и будут давать еду только в обмен на новые порции «последних слухов из лабораторий IBM».

Однако, это всего лишь небольшая жертва на благо науки. Подвижки в мировоззрении коллектива Староса просто огромны, за год они реально оторвались от общесоветского уровня на десятилетие, и, скорее всего, умудрились на пару лет обогнать весь мир. Еще полгода-год, и я надеюсь получить настоящую операционную систему с текстовым редактором, «окошечками Нортона»,[274] и кучкой полезных прикладных программ. При этом большая часть местных гуру-специалистов просто не видит за нашей ЭВМ перспектив, вернее, ее вообще не замечают. Нет в «Денди» ни одного настоящего научного достижения, можно сказать, что мы эксплуатируем серый и блеклый «вчерашний день» отрасли.

Но для наших зказачиков-геологов и этого более чем достаточно. Программистов мы вполне официально «арендовали» на ВЦ ТЭЦ, не устаю гордиться своей идеей двухгодичной давности, по которой в шаговой доступности от НИИ «Интел» разместили неплохой коллектив и ЭВМ БЭСМ-4. АЦП и дискретный ввод-вывод инженеры спаяли за несколько дней, нет там ничего сложного. Отдельно изготовили «дубовую» панель управления с удобными для хвата в «верхонках суконных» рукоятками-цифроуказателями, приспособили специальный контейнер под перфоленту. Индикацию текущей скорости и глубины собрали на люминесцентных индикаторах от электронных часов, благо, после запуска в серию дефицитом они не являлись, а стоили сущие копейки. Клавиатуру, дисплей и фотосчитыватель FS-1501 оформили отдельными блоками. В реальной работе геологам они будут только мешать, а места занимают как две трети ЭВМ. Однако при отладке без них не обойтись, это примерно как ноутбук инженера 21-го века, с которым можно прийти на любой узел и заняться настройкой и диагностикой проблем.

Протестировали, добавили запчастей, проводов, и кучу прочих полезных мелочей, все заколотили в большие деревянные ящики, и выслали заказчику. А вслед — отправили пару разработчиков, к ним на усиление Федора, начальника службы технической поддержки НИИ, и вольнонаемного программиста с ВЦ ТЭЦ.

… С телефонами на севере не густо, хорошо если раз в неделю созванивались, так что толковых новостей от наших интеграторов не было необычайно долго, более двух месяцев. О том, что люди не растворились в «зеленом море тайги», свидетельствовали по большей части официальные письма, начинавшиеся со слов «срочно требуется», «необходимо согласовать», или вообще, простейшего «прошу…».

Между тем технический прогресс продолжал вяло топтаться на месте. В деле изготовления чипа будущего процессора и памяти нормальных объемов наметился какой-то странный застой, не то чтоб совсем не было сдвигов, напротив, всем было чем похвастаться, удачной компоновкой схемы, новой химией процесса, увеличенным до сотни миллиметров в диаметре слитком монокристалла кремния, процентом выхода годных изделий, наконец… Вот только конечный результат упорно отсутствовал. Не лучше обстояли дела в Ленинграде, Староса буквально вышиб из колеи объем заказов на «Тетрисы», из-за этого буксовала разработка «настоящей» персоналки.

Капиталистические замашки неистребимы, поэтому Филипп Георгиевич старался в стиле «советской IBM» контролировать все стадии «от чертежа до продажи». Соответственно он не успел или, скорее, не захотел вовремя отмежеваться от проблем серийного производства. Так бывшему руководителю скромного КБ-1 пришлось занимался глупыми аппаратными интригами типа получения контроля над парочкой свежекупленных за границей линий по производству черно-белых кинескопов или увеличением поставок микросхем с недавно запущенной в Челябинске фабрике «Полупроводник». С другой стороны, у него и выхода особо не было — отдать хоть что-то на откуп советским директорам, это гарантировано получить продукцию отвратительного качества и опозданием на полгода.

Так или иначе, но у меня появилось немного свободного времени, как раз взять месяц законного отпуска, посидеть дома с Надеждой, Катей и книгами. Но благими намерения выстлана вполне известная дорога, в смысле, все планы неспешного быта порушила политика. В мире реально творилось что-то страшненькое. Надо же было мне выбрать для отдыха апрель 1968 года! Для начала, 4-го числа в Мемфисе, штат Теннеси, застрелили Мартина Лютера Кинга. Событие вполне ожидаемое, даже упомянутое в «записках о будущем», но точную дату я, естественно, не помнил. Но это не суть как важно, безвестный снайпер[275] не просто спустил курок винтовки, он буквально взорвал США. Беспорядки покатились по стране со скоростью лавины, пресса и телевидение сходили с ума, даже «Правда» в кои-то веки сполна оправдывала свое название, не уставая печатать фотографии размахивающих оружием толп «чернокожих пролетариев», перестрелок, пожаров, взорванных домов, и даже вполне реальных трупов.

Сначала я списал все на «закидоны» советской прессы и телевидения. В попытке возвратить себе ощущение «объективного мира» и отстроиться от шелухи коммунистических словоформ, засел за коротковолновый диапазон приемника, чуть не неделю спал урывками. Однако не сильно преуспел, к немалому удивлению на этот раз подача глобальных новостей оказалась удивительно достоверной, если не сказать больше. Товарищ Зорин, комментатор международной панорамы, явно преуменьшал проблемы, как будто стеснялся их размаха. А может быть реально удивлялся, и не мог до конца поверить в серьезность момента, уж больно все закрутилось неожиданно и резко.