Премудрость нашего спасения - Симеон Солунский

Сам, говорит молитва, <соверши> и сего, соделавшегося строителем архиерейской благодати. Вот он называется строителем величайшего дела, а потому должен быть и верным, и мудрым в должной степени. Сотвори подражателем Твоего истинного Пастыря <Христа>, полагающего душу за овец Твоих.

Вот и пастырем называется, или, точнее, должен быть пастырем, подобным Иисусу Христу, и все силы отдавать попечению о словесной пастве Его. О великий дар! Но великая и обязанность! Пастырь обязан не щадить жизни своей за овец Христовых как поставленный через рукоположение подражателем Его и пастырем, подобным Ему, как могущий совершать все Таинства Его через Него во Святом Духе.

Далее в молитве говорится: руководителем слепых, т. е. руководителем неверных к вере; наставником неразумных, т. е. одержимых неразумием ересей, дабы привести их к православию или согрешающих — к покаянию. И да будет он тем, кто наказывает непокорных и дерзких. И — учителем юношей истинному ведению, светом в мире, подобно апостолам, которые были светом мира и названы так Христом, были живым светом, или, по выражению святого Павла, светом в мире, содержащим слово жизни.

И наконец, произносится: дабы, вверенные ему души хорошо управив (ибо это главное), спасению их споспешествовал и содействовал.

Итак, если ему вверены души, то велика и его обязанность. Но и Бог подаст величайшую благодать подвизающимся и удостоит их великой награды. Ибо разве не видишь, насколько выше всякой другой награды за дело Божие награда за дело архиерейства? Какая же это? Которую уготовал Ты , — говорится, — подвизающимся в проповеди Евангелия Твоего.

Вот и долг подвига, и притом в проповеди Евангелия, и подвизающиеся в этом суть как бы подвижники. Кто же подвизался в сем подвиге? Во-первых, Сам Спаситель, свидетельствовавший об истине и исповедавший доброе исповедание, что Бог есть Отец Его, а Он — Сын Отца. Затем, подвизались апостолы Его. Поэтому архиерей как благоподвизающийся за Евангелие — в подвигах ли и трудах, или кровью, или в искушениях, гонениях, или будучи оскорбляем, или ревностью о вере, или милосердием, или другими божественными делами — будет вместе с апостолами и со Христом как получивший Его и их благодать и как должный с ними спрославиться.

Окончив молитву, иерарх возглашает и славословит державу и милость Самого воплотившегося ради нас Сына, Отца Его и Духа, призыванием Троицы утверждая сказанное и возводя рукополагаемого к совершенству. Потому <при этих словах> запечатлевает главу его в знак совершенства.

Затем, подняв святое Евангелие, полагает его на престол, потому что рукоположенный уже получил и имеет благодать Божию и весь есть Евангелие и божественное орудие Евангелия Христова.

175. Что знаменует омофор

Потом, как поставленного пастырем Христовых овец и сделавшегося по благодати образом Христа, архиепископ украшает рукоположенного омофором, который означает воплощение Спасителя, тем самым благословляя его. Целуя рукополагаемого, он возлагает омофор на шею его и возглашает: Аксиос (достоин), и это трижды поётся и в алтаре, и вне алтаря в знак того, что все веруют в сию благодать, подтверждают вместе с горними чинами и весьма радуются ей.

Омофор ясно символизирует воплощение Бога Слова, а также и то, что Он, обретя нас, как погибшую овцу, возложил на плечи Свои, облекшись всецело в естество человеческое, соединив его с Собою и обόжив, и принес такое воспринятое естество наше за нас Отцу Своему Крестом и смертью, воскресив и вознеся нас.

Поэтому омофор и имеет на себе кресты, бывает из волны [193] и возлагается на плечи архиерея. В иных случаях он лежит на плечах и спереди, и сзади, а сейчас только как бы слегка касается, как иго божественное [194]. Рукополагаемый принимает его на шею и спустя немного времени снимает при чтении Евангелия.

176. Почему архиерей снимает омофор во время чтения Евангелия и при совершении Божественного священно действия

Это делается для того, чтобы показать покорность и подчинение Спасителю. В это время архиерей не дерзает облекаться в омофор, свидетельствуя этим, что Сам Воплотившийся, Пострадавший и Сущий говорит, когда читаются слова Его. Архиерей, снимая омофор, как бы возвещает: «Я — служитель и раб Божий и принял этот знак благодати Его, знак Христова воплощения, жизни и смерти. А потому не дерзаю облекаться в него, носимого предо мною, но только взирать на него, дабы вспоминать о Самом Спасителе и трепетать при столь чудном деле, как чтение Евангелия и священнодействие — от чтения Нового Завета до возношения Божественных Тайн.

Он поступает так по названной ранее причине, ибо сие священнодействие есть дело Самого Спасителя нашего, Который Сам через нас, иереев и рабов Его, есть Приносящий и Приносимый.

В начале же литургии и при возношении Божественного Хлеба, во время рукоположений и других священных действий архиерей всегда облекается в омофор, <полагая его> на свои плечи и шею.

177. Что означает слово аксиос, возглашаемое о рукополагаемом, а также целование священного престола и первого архиерея в десницу и ланиту, а прочих — в уста

Приняв омофор от первого архиерея, рукоположенный надевает его себе на шею, и тогда возглашается аксиос (достоин), ибо он сделался достойным пред Богом, познан Ангелами и людьми и должен вести себя достойно сего дела. А потому слово аксиос он принимает словно молитву <о том, чтобы оказаться достойным>.

Затем иерарх целует его, как возлюбленного своего, ради великого дара благодати и как сделавшегося равночинным ему через этот дар, как освящённого во Христе и соединённого с ним.

А рукоположенный, поцеловав священный престол, чествуя этим его как место совершения благодати, на котором он принял посвящение и рукоположение, целует и рукоположившую его десницу как также освящённую, и облагодатствованную, и имеющую силу сообщать благодать, и совершающую Таинства во Святом Духе, преподающую благословение и сообщающую Божественные дары, десницу, через которую он и сам рукоположен и поставлен во архиерея. Кроме того, он целует ещё и ланиту иерарха как причастную дару речи и молитвословий, а также ради любви и единения. Ибо и он с любовью принимает благодать сообщающего и столь же истинно любит и почитает его во Христе — едином возлюбленном, насколько сам любим и почитаем. Ещё он выражает этим, что даёт не ложное целование, как Иуда, и не заушает в ланиту, как богоубийцы, но, напротив, почитает её и признаёт святой и любезнейшей. Он показывает, что теперь — в одном чине с иерархом, хотя и в подчинении у него. Подчинение же выражается в том, что он целует руку и щёку, но не уста его.

Прочих же архиереев целует в уста как равных ему по чину и достоинству. И они, со своей стороны, целуют его как соединившегося с ними, как возлюбленнейшего, как получившего Божественную благодать, как равночинного, удостоившегося равных с ними во всём даров, как любящего и любимого, единомысленного, и содейственного, и сослужащего им в делах божественных.

178. О том, как совершается целование при рукоположении патриарха

Поэтому при рукоположении архиепископов, т. е. патриархов, рукоположенный патриарх не целует рукоположенного в руку и в щёку, но, поцеловав сначала божественный престол, восходит на подножие его и совершает целование как принято. Причём рукоположивший его, поцеловав сначала священный престол — источник священных действий, целует потом руку рукоположенного патриарха как ставшего первым в Божест венном Духе и патриархом <его самого и остальных>, а также в уста — ради единения, или в щёку — в знак подчинения. Подобным же образом поступают и прочие архиереи, вместе с ним участвовавшие в рукоположении.

179. О чине патриархов, архиепископов и епископов

Хотя благодать одна, и одна сила, и один чин епископства — и всё это от Бога, первого и единого Отца и Епископа, однако <сам> чин, как и всякий другой, имеет в себе и отчества, и сыновства, и неодинаковые дарования.

Так и Божество есть Отец, Сын и Святой Дух. И хотя Троица единосущна, но только Отец — Первопричина. Ему же во всём подчиняются Сын и Дух при том, что едины и воля, и движение, и сила всех Трёх Лиц. От Троицы же происходит всякое благочиние как в горнем, так и в дольнем мире. Поэтому и каждый из горних чинов заключает в себе высшую, среднюю и низшую степени, и между ними есть учители учителей и отцы отцов.

180. Против латинян о том, что в Троице только Отец — Первопричина и что <поэтому> иные начала в Ней недопустимы

Точно так же и в Неслиянной, Предвечной, Единосущной и Равночестной Троице есть чиноначалие, как мы <уже> сказали: Отец безначален, а два других Лица <происходят> от Него: одно Лицо, Сын, рождается, другое, Святой Дух, исходит, между тем как Троица нераздельна и едины Её сущность и сила. А от Неё — всякое отцовство, как говорит апостол Павел, и всякий чин, как на Небе, так и на земле.