Талисман, или Ричард Львиное сердце в Палестине - Вальтер Скотт

– Беги скорей в лагерь лорда Солсбери, скажи ему, чтобы он собрал свой полк и сейчас же направился к холму Святого Георгия. Скажи ему, что лихорадка покинула короля, но у него началось воспаление мозга.

Удивленный тревожным тоном, каким лорд де Во отдавал ему приказание, едва расслышав его слова и с трудом понимая их, оруженосец с точностью исполнил данные ему приказания. Его товарищи, выбежав из королевского шатра, понеслись по ближним шатрам вельмож, всюду поднимая переполох.

Воины, утомленные полуденным жаром, спали сладким сном; внезапно разбуженные, они спрашивали друг друга о причине тревоги, но никто не мог дать определенного ответа, теряясь в смутных догадках. Одни говорили, что сарацины напали на их стан, другие – что король в опасности, что его хотели убить; многие уверяли, что он умер прошлой ночью. Большинство же утверждало, что он убит эрцгерцогом Австрийским. Догадкам не было конца и среди офицеров. Желая узнать истинную причину смятения, они ударили в набат и отдали приказ пешим и конным собираться в полки. Звук труб, тревога, военный клич возбудили в войске страшное волнение, воины, прибывая на сборные пункты, громко провозглашали: «Святой Георгий и Англия!»

Тревога быстро распространялась по всему лагерю. Все в смятении бросались к оружию, но никто не знал причины всеобщего переполоха. К счастью, граф Солсбери отдал приказ своим войскам оставаться на квартирах, сам же во главе небольшого числа отборного войска направился к месту, назначенному ему Томасом де Во. Остальное войско должно было быть готовым поспешить на помощь, если его призовут, поддерживать порядок и не торопиться, пока не будет призвано для защиты короля.

Между тем Ричард, не замечая усилившихся криков, шума и восклицаний, в беспорядочно надетой одежде, держа под мышкой свой меч, быстрыми шагами направлялся к холму Святого Георгия, сопровождаемый лишь де Во и двумя приближенными.

Он быстро прошел через стан анжуйских, норманнских и гасконских войск, прежде чем в этих частях лагеря началось смятение. Рыцарь Спящего Барса, заметив и узнав короля, увидев, как он торопился, подумал, что ему угрожает опасность. Желая оказать помощь, он схватил свой меч и щит и присоединился к де Во, с трудом поспевавшим за государем. На вопросительный взгляд шотландского рыцаря де Во только пожал плечами, и оба продолжали следовать за Ричардом.

Король вскоре достиг подножия холма Святого Георгия, усыпанного войсками. Здесь были и австрийские воины, прославлявшие поступок эрцгерцога, и другие привлеченные необыкновенным зрелищем и сочувствовавшие австрийцам.

Ричард стремительно пробился сквозь многочисленную шумную толпу, как корабль пробивается и рассекает волны, не заботясь, сливаются ли они с ревом за ним. Наверху возвышения была устроена площадка, где теперь развевались оба знамени; здесь же кружком стояли друзья и свита эрцгерцога.

В центре этого кружка находился сам Леопольд, самодовольно оглядываясь и внимая льстивым уверениям и восклицаниям, расточаемым ему окружающими. Ричард со своими двумя сопровождающими стремительно ворвался в толпу.

– Кто осмелился, – вскричал он грозным голосом, подобным грому перед землетрясением, занося руку на австрийское знамя, – кто осмелился поставить это отрепье рядом с английским знаменем?!

Эрцгерцог был далеко не робким и не мог не ответить на подобный вызов. Однако он был до того поражен и смущен неожиданным появлением Ричарда, что у него не хватило духу ответить сразу. Только когда Ричард еще раз повторил свой вопрос, он с твердостью ответил:

– Я, я, Леопольд Австрийский.

– Так Леопольд Австрийский увидит, – ответил Ричард, – как мало дорожит английский король его знаменем и притязаниями!

При этих словах он вырвал из земли копье, поддерживавшее австрийское знамя, разломал в куски древко и затоптал ногами флаг.

– Вот как поступаю я с австрийским знаменем, – прибавил он. – Есть ли среди ваших тевтонских рыцарей хоть один, кто бы выступил на его защиту?

С минуту продолжалось молчание.

– Я, я, я! – вскричало множество рыцарей из свиты эрцгерцога, и сам он также присоединил свой голос, вызываясь выступить на защиту знамени.

– Зачем же медлить? – вскричал граф Валленрод, прибывший в Святую землю с венгерских границ. Его исполинская фигура носила отпечаток мощи и отваги. – Человек этот попирает честь земли нашей, благородные соотечественники. Отомстим ему за обиду! Сломаем английскую гордость!

При этих словах он быстро обнажил свой меч и поднял уже руку, чтобы нанести Ричарду сильный удар, но в это время рыцарь Кеннет бросился вперед и отразил его своим щитом, закрыв короля от рокового исхода.

– Я дал клятву, – сказал Ричард, и голос его громко прозвучал даже в этом шуме, – не наносить удара по человеку, носящему на себе знак креста. Я дарую тебе жизнь, Валленрод, живи и помни Ричарда Английского.

Сказав это, он обхватил руками венгерского исполина и с силой откинул его назад. Тело его пролетело над зрителями и тяжело упало на край площадки, оттуда медленно скатилось с вершины горы до самой подошвы: граф лежал мертвый, с вывихнутым плечом.

Присутствовавших потрясло происшедшее, и никто из свиты герцога не решился вновь вызваться на борьбу. Лишь стоявшие в дальних рядах, помахивая своими саблями, кричали:

– В куски рубите английскую собаку!

Но остальные, испытывая сильный страх, старались водворить спокойствие:

– Мир! Мир! Мир креста ради, ради святой церкви, мир ради нашего святого отца Папы!

Видно было, что, несмотря на эти крики, никто не решался выступить против короля, а между тем Ричард с яростью продолжал попирать ногами австрийское знамя; его лихорадочно возбужденные глаза, устремленные на присутствовавших, казалось, искали себе нового противника, но австрийские дворяне расступились, потупив глаза. Лишь де Во и рыцарь Спящего Барса стояли около него, готовые защищать Ричарда до последней капли крови, их могучий рост и всем известное мужество служили в том порукой.

Солсбери также приближался со своим войском, с алебардами и копьями наготове и с натянутыми луками.

В это же время Филипп, король Французский, в сопровождении двух дворян, также подошел к площадке, чтобы узнать о причине шума. Он был поражен, увидев Ричарда Английского стоявшим перед их общим союзником, эрцгерцогом Австрийским, с угрожающим видом. Ричард немного смутился, заметив Филиппа, которого он хоть и не любил, но уважал за наблюдательный ум: ему было досадно, что Филипп застал его в раздражении, не подобающем монарху и крестоносцу. Он постарался незаметно снять свою ногу со знамени, и лицо его, пылавшее гневом и яростью, приняло более спокойное выражение. Леопольд также старался сохранить внешнее спокойствие, хотя ему было страшно неприятно появление нового свидетеля его позора и оскорбления, нанесенного ему королем Англии.