Игры теней - Ерофей Трофимов

Единственный раз, когда ему вдруг захотелось ухватить ближайшего техножреца за глотку и вырвать у него ответы на свои вопросы, был, когда его привели в самую нижнюю часть крепости. Эти подвалы находились ниже уровня загонов для рабов, и Альказ никогда не бывал здесь. Насторожившись, ксеноброн то и дело оглядывался через плечо, пытаясь понять, куда его ведут и что будет. На всякий случай приготовившись подороже продать свою жизнь, он неожиданно для себя вспомнил слова верховного техножреца линкора и, не удержавшись, взмолился духу корабля, прося его поддержать в предстоящей схватке.

Неожиданно порыв теплого ветра окатил ксеноброна с головы до ног, и все страхи разом куда-то подевались. Шедшие рядом с ним техножрецы, резко остановившись, начали растерянно переглядываться, кидая на Альказа удивленно-испуганные взгляды.

— Ты и вправду избранный, — прозвучал голос, и из темноты коридора выступил верховный техножрец крепости. — Дух твоего корабля поддерживает тебя и готов охранить от любой опасности. Ты позвал его, и он ответил тебе.

— Я служу ему всеми силами и всей своей верой в его силу, — ответил Альказ, с достоинством склоняя голову в знак приветствия.

— Я это знаю. Поверь, не часто дух корабля с такой легкостью отзывается на призыв капитана. А теперь иди за мной и ничего не бойся. Сегодня великий для тебя день.

Не дожидаясь ответа, техножрец развернулся и легко заскользил по темному коридору куда-то в глубь крепости. Решительно шагая за ним, Альказ пытался понять, что происходит, и почему вдруг этот день должен стать для него таким важным? Запутавшись в собственных мыслях, он решил придержать вопросы до того момента, когда этот долгий переход по глубинам крепости закончится.

Его привели в огромный, полутемный зал, в котором Альказ сразу узнал зал больших молений. Его уменьшенную копию он уже видел на своем линкоре. Сопровождавшие его техножрецы бесшумно разошлись в разные стороны, а сам Альказ, недолго думая, решительно прошел в середину зала. Подойдя к высокому алтарю из черного вейта, он почтительно поклонился и, выпрямившись, замер, словно памятник самому себе.

Бесшумно подошедший к нему верховный техножрец крепости с интересом рассматривал его прикрытые первым веком глаза, пытаясь угадать, о чем он думает.

— Ты молишься, ксеноброн? — не выдержав, спросил он.

— Нет, верховный. Я благодарил дух крепости за оказанную честь и гостеприимство, которое он оказывал мне в то время, когда я и мой экипаж находились здесь, — тихо ответил Альказ, медленно открывая глаза.

— Ты благодарил его от имени своего экипажа? — удивился верховный.

— Конечно. Ведь у них самих нет такой возможности, — ответил Альказ, чуть пожав плечами.

— И ты считаешь, что духу крепости это важно знать? Что ему интересно слышать о простых боеособях? — не унимался верховный, не скрывая своего любопытства.

— Даже рядовые боеособи хотят жить. И помня о том, что предстоит империи, чем больше у нас будет живых и здоровых бойцов, тем империи будет лучше. А в этом случае благоволение такого сильного духа значит очень много, — помолчав, ответил Альказ, тщательно подбирая слова.

Не найдя, что ответить, верховный техножрец неопределенно покачал головой и шагнул было в сторону, когда резкий порыв горячего ветра едва не швырнул его на палубу. С трудом устояв на ногах, техножрец замер в нелепой позе, растерянно щелкая клыками. В иной ситуации такую позу можно было бы принять за вызов на бой, но ксеноброн был уверен, что в данную точку времени это не так. Встряхнувшись, техножрец выпрямился и, растерянно посмотрев на Альказа, тихо прошипел:

— Ты снова сумел удивить меня, ксеноброн.

— Я? — удивился Альказ.

— Ты. Впервые за все годы моего служения я сталкиваюсь с фактом, что дух крепости полностью поддерживает капитана корабля. Если дух линкора я еще могу понять, то сейчас я в растерянности.

— И что же именно вызывает у тебя такое чувство? — спросил Альказ с еле слышной иронией.

— Их единодушие. Оба духа готовы поддерживать и помогать тебе. Боюсь, для тебя это может плохо закончиться, — ответил техножрец с неожиданной грустью. — Но сегодня я не буду с тобой говорить о плохом. Скоро в этом зале начнется большое моление, на котором мы воздадим хвалу духам крепости и линкора, и посвятим тебя в тайны, доселе тебе не известные. Ты готов?

— Готов, — кивнул Альказ, чувствуя какую-то странную умиротворенность и уверенность в своем будущем.

Младшие адепты уже застелили палубу зала толстой узорчатой тканью, и все посвященные техножрецы выстроились на ней в несколько рядов. Верховный техножрец жестом предложил ксеноброну занять место среди них и, обойдя помост, поднялся к алтарю. Адепты быстро приковали к алтарю первую жертву, и обряд начался. Раз за разом верховный техножрец крепости вспарывал жертве живот и вырывал из груди еще живое, трепещущее сердце.

Хруст разрываемой плоти, крики и стоны жертв, монотонное пение жрецов — все это сливалось в одну бесконечную, жуткую мелодию, которая вводила Альказа в транс. Очнулся он, только когда все стоящие рядом техножрецы дружно рявкнули славу духу крепости. Понимая, что пропустил очень важный момент, Альказ набрал полную грудь воздуха и, не открывая глаз, заревел боевой клич абордажной команды, идущей на захват корабля противника.

Этот долгий, невообразимо грозный рев перекрыл все звуки в молельном зале и, отразившись от стен, с силой ударил по стоящим вокруг техножрецам. Не ожидавшие такого крика, они попадали на расстеленную ткань, закрывая слуховые отверстия руками и пряча головы под капюшоны своих хламид. Верховный техножрец крепости удержался на помосте только благодаря тому, что успел запустить когти в тело прикованной жертвы. Дождавшись, когда отголоски крика Альказа стихнут, он медленно выпрямился и, найдя взглядом виновника этого безобразия, мрачно спросил:

— Зачем?

— Не знаю, — откровенно ответил Альказ. — Я воин, и мне показалось правильным приветствовать дух крепости как воину, а не как одному из его служителей.

— Тебе показалось? — зловеще переспросил верховный.

— Да. Мне показалось, — кивнул Альказ.

— А ты не подумал о том, что нарушаешь устои и правила, назначенные задолго до твоего появления на этот свет? Знаешь, что бывает за такое святотатство?

— Думаю, будет правильно спросить об этом дух крепости. Если ему не понравилось, я приму любое наказание, — не открывая глаз, ответил ксеноброн.

Не ожидавший такого ответа техножрец растерянно зашипел, лихорадочно пытаясь найти ответ на такой выпад.

— Хорошо. Спроси его сам, — наконец нашелся верховный, злорадно оскаливая клыки.

— Если ты считаешь, что я достоин такой чести, я спрошу, — кивнул Альказ и, вскинув голову к потолку, тихо заурчал, про себя проговаривая вопрос.

Находившиеся в молельном зале техножрецы настороженно уставились на странного офицера, осмелившегося задавать вопросы могучему духу. В зале повисла мертвая тишина, нарушаемая только тягучим падением капель крови с алтаря. Вдруг по залу прошелестел порыв теплого ветра, и где-то высоко, под самым потолком, тихо прозвучал тот самый боевой клич Альказа. Всем собравшимся все стало ясно без слов. Дух крепости был доволен почестями, которые оказал ему ксеноброн.

Хрюкнув от изумления, верховный техножрец жестом приказал адептам убрать жертву и, спустившись с помоста, встал пред замершим, словно изваяние, Альказом.

— Похоже, ты и вправду избранный, — протянул он после долгого молчания.

— Не буду ни подтверждать, ни оспаривать твои слова. Я воин, и знаю только то, что мне позволено знать. Все остальное точно известно только духу Ксены, — тихо ответил Альказ, не зная, как реагировать на его слова.

— Давай пройдем к столу и спокойно поговорим, — предложил верховный, покивав головой после его ответа.

Молча проследовав за ним в трапезную, Альказ присел на предложенный стул и, оглядевшись, осторожно спросил:

— Верховный, а где техножрец моего линкора? Почему его нет на таком важном молении?

— Ты действительно хочешь это знать? — удивился верховный крепости.

— Он верховный техножрец моего корабля. Разве его присутствие на таком молении не обязательно? — продолжал упираться Альказ.

— Он попросил разрешения на долгий отдых, — нехотя ответил техножрец. — Последний перелет дался ему очень тяжело. Его кожа почти не воспринимает смягчающий гель. Боюсь, это был его последний поход.

— Сколько он будет спать? — задумчиво спросил Альказ.

— Этого не знает никто. Думаю, ровно столько, сколько нужно для восстановления сил.

— И что будет потом?

— Потом будет назначен новый верховный твоего линкора, и старый техножрец передаст ему все нужные знания.